— Уверенность в том, что, если выходишь на лед работать не жалея себя, результат обязательно придет. Я уже могу участвовать на взрослом уровне, так что мне предстоит непростой сезон. Но — выдержу, если так же продолжу работать.

— Гимн, флаг — для тебя это важно?

— Очень. Я же не только за себя выступаю, но и, как бы пафосно это ни звучало, для истории, для страны. Не просто там Женя Медведева какая-то. А Evgenia Medvedeva from Russia. За мной — страна, Российская Федерация.

— Когда удается откатать про- граммы безошибочно, на одном дыхании — как это у тебя не раз получалось в нынешнем сезоне, — нас, зрителей, охватывает восторг. А какие чувства при этом испытываешь ты?

— Ой, я иногда заканчиваю прокат и не могу вспомнить, как именно откатала. (Улыбается.) Только потом по оценкам понимаю.

— Так сильно уходишь в образ?

— В себя ухожу скорее. Бывает, что на автомате катаюсь — так даже легче. Не думаю вообще ни о чем. А то вдруг мысль об игре какой-нибудь промелькнет или еще что-то в этом роде. Так что стараюсь ни на что не отвлекаться, чтобы не терять концентрации.

— Мысли об игре, наверное, не случайны… Ты не фанат компьютерных игр?

— Нет, в компьютерные игры я не играю. В телефоне, если что-то новое, интересное появляется, могу попробовать. Но очень редко. Я больше в социальных сетях провожу время. Со многими общаюсь, переписываюсь, сижу в группах «ВКонтакте»…

Это не только мои друзья, но и знакомые, болельщики. Есть такие, кто просто пишет слова поддержки, дети… Я со всеми свободно общаюсь на равных, не вижу в этом ничего плохого. Особенно люблю выкладывать фото в «Инстаграме». Выложила что-то новенькое, и мне интересно, сколько людей мои фотографии посмотрят. У меня там практически 5 тысяч подписчиков. Знаю, что есть странички, которые и по 10 тысяч собирают, и под миллион. Но, с другой стороны, если представить себе даже эти 5 тысяч… Это ведь живые люди, которые тебя знают, которым ты интересна. Разве это мало?

Маленькие девочки пишут: «Женя, молодец! Поздравляем. Мы за тебя держали кулачки». Конечно, очень приятно. Или совета спрашивают, как, например, тренироваться, прыгать тот или иной прыжок. Такое тоже бывает.

— И что ты отвечаешь?

— Я не тренирую, тем более по переписке. Считаю, что просто не имею права. У людей есть свой тренер, которого они должны слушать. А у меня нет тренерского образования, у меня даже среднего образования пока нет. Я сейчас только 8-й класс собираюсь оканчивать.

— Учишься, кстати, удаленно или по-настоящему: ходишь в школу, сидишь на уроках?

— У нас по пятницам не бывает тренировок, в этот день я, как все дети, в школе. У меня обычная школа, поэтому поблажек никто не делает. Пришла — работай наравне со всеми. Если надо подтянуть что-то — пожалуйста, есть дополнительные занятия. Нет такого: раз ты спортсменка, значит, тебе все можно. С алгеброй и геометрией мне бабушка помогает, а русским языком занимаюсь с учительницей. Люблю биологию, но особенно алгебру. Не знаю почему. Это как на льду — заходишь на сложный прыжок и, если он у тебя получается, так классно себя чувствуешь после этого. Здесь то же самое: уравнение решила — ура! Когда учишь, вроде не так уж и интересно, а когда начинаешь понимать, что к чему, и щелкать примеры как семечки, самооценка поднимается очень.

— А гляжу на твои программы — такие аккуратные, нежные, — и мне кажется, что ты влюблена в литературу, «Евгением Онегиным» зачитываешься…

— Нет, я пока такие серьезные произведения не читала, хотя, думаю, наверное, уже пора. Дома люблю полежать на диване с книгой, но времени на это не хватает, если честно: учеба его отнимает. Во время сборов и соревнований читать, чтобы отвлечься? Потребности в книгах в такие моменты нет. Отвлекаюсь тем, что смотрю сериалы, я вообще фанатка этого дела. Видела уже все сезоны «Доктора Кто», «Теорию большого взрыва», «Шерлока», «Американскую историю ужасов»… «Шерлока» однажды шесть серий подряд посмотрела, не могла оторваться.

— Какими качествами, по-твоему, должен обладать лидер?

— Целеустремленностью и требовательностью к себе.

— По-моему, ты про себя сейчас сказала.

— Да. Я не такой человек, который думает: «Не получилось — ну ничего, в другой раз попробую». Я не успокоюсь, пока не сделаю. Буду бить и бить в одну точку.

— Всегда была такой?

— Да. Я характером в бабушку пошла. Бабушка по профессии инженер, а вот мама была фигуристкой. Пишут, что поэтому меня и отдали в фигурное катание, но на самом деле я сама захотела: увидела соревнования по телевизору. Мама не стала сопротивляться, наоборот, всячески поддерживала. Мне кажется, я бы в любом случае им занималась. Зачем отдавать своего ребенка туда, где ему никто не сможет помочь? Мама не была моим тренером, но, когда совсем ничего не клеилось, помогала.

— А сейчас?

— Я, конечно, к ней прислушиваюсь. Но не так, как раньше. У меня есть тренер, я смотрю ей в глаза. Обсудить что-то с мамой, конечно, могу, но у нас с группой работает большая команда, в основном со мной: Этери Георгиевна, Сергей Дудаков, хореограф на льду Даниил Глейхенгауз и хореограф Галина Подтыкова.

— Большие цели перед собой тоже с самого детства ставила?

— Я просто работала. Никогда никому ничего не доказывала. И сейчас не доказываю. Я выхожу на лед и работаю для себя. И для своей страны. А сначала было желание научиться красиво двигаться на льду. В общем-то я и сейчас к этому стремлюсь. Я очень люблю эстетику. Не нравится, когда у фигуриста идет нагромождение в движениях, в деталях костюма. Мне по душе образ сдержанный, утонченный, как фарфоровая статуэтка. Смотрю, как красиво, аккуратно двигаются партнерши в танцах на льду, и проскальзывает мысль: а что если соединить их шаги, скольжение с прыжками и вращениями?

Стремление к красоте у меня проявляется во всем. Я все время за собой ухаживаю. Маникюр, макияж — каждый день. Даже на тренировке. Я должна быть красивой всегда! То же самое в одежде. Стараюсь одеваться стильно. Я люблю брендовые вещи, вот сейчас побаловала себя свитером от «Дольче и Габбана». Нет, вы не думайте, у меня нет такого: вот я звезда и что хочу, то и делаю. Внутренний фильтр есть. Просто я очень много тружусь и считаю, что сейчас могу себе это позволить, заслужила. (Улыбается.) Одежду для тренировок тоже все время тщательно подбираю. Если вижу — щиколотки слишком тощие, то надеваю гетры, что-бы немножко это сгладить, юбку. Перчатки, например, только с обрезанными пальцами, чтобы маникюр было видно…

— Ты одна такая в группе?

— У нас все девочки, даже самые маленькие, стараются следить за собой. Этери Георгиевна это всячески поощряет. Помню, когда сама была еще совсем ребенком, она постоянно нам напоминала: «Прическа кое-как или небрежность в одежде для вас недопустимы. У вас все должно быть аккуратно. Вы же публичные люди в какой-то мере, на вас все время смотрят…» Она и сейчас может сказать, если ей не нравится: «Боже, Женя, что это?! Сними немедленно». Конечно же я слушаюсь. Считаю, у моего тренера очень хороший вкус, она сама одевается очень стильно, стараюсь не противоречить.

— А во всем том, что касается тренировочного процесса, для тебя слово тренера — закон?

— Когда как. Компромисс ведь можно найти. Но чаще все-таки, если тренер делает мне замечания, я не спорю. Иду и делаю. И не важно, противоречит это моему состоянию или нет. Если ты вышла на лед, должна работать. Пока никаких проблем у нас с Этери Георгиевной не было. Хотя бывает: как же, я чемпионка мира все-таки! И начинаю в ее сторону фыркать. Но внутренний барьер срабатывает. Этот человек меня всему на учил, дал мне все, что я сейчас имею. Без этого тренера я была бы никем. Вспоминаю об этом и сразу успокаиваюсь. Этери Георгиевна ругает меня тогда, когда нужно. Невозможно быть все время стойким оловянным солдатиком, хотя я и стараюсь. Меня тоже иногда приходится приводить в чувство. А я человек очень вспыльчивый: даже если ко мне с благими намерениями подойдут, могу огрызнуться под горячую руку. В такие моменты просто не контролирую себя. Потом, конечно, всегда извиняюсь.

— Ты в разговоре обронила, что иногда говоришь сама себе: «Остановись! Ты слишком заигрываешься». Что имеешь в виду?

— Слишком сильно поддаюсь эмоциям. У меня настроение может по несколько раз за день меняться. Кстати, моя произвольная программа как раз об этом. И еще если я чем-то сильно увлекаюсь, то просто фанатею. Иногда в прямом смысле слова приходится себя останавливать. Взять, например, те же сериалы. Нравится — так я в нем каждую деталь просмотрю, буду сидеть в группах, покупать себе разные тематические игрушки. На мне сейчас свитер с героем из моего любимого мультика. А есть еще шапка, сумка, майка… чего только нет. Думаю, что и маникюр-педикюр каждый день — из той же серии.

— А твои выступления на соревнованиях то со сломанной рукой, то со сломанным пальцем — разве не фанатизм? Может, все-таки стоит иногда пожалеть себя?

— Так это моя обязанность — выступать. Если бы я не вышла на старт на Первенстве России, то не попала бы в сборную, не заявила бы о себе. Осталась бы на том же уровне, даже ниже. А для меня важнее было показать, что я могу очень многое, что для меня не существует преград. Некоторые смотрели на меня как на идиотку, когда видели, что я с гипсом на руке катаюсь. Но многие и не подозревали, что гипс по самый локоть и рука даже чуть наружу выгнута. Я катала вальс, прыгала и все сделала чисто. А в раздевалке, когда сняла платье, все ахнули: «Женя, что это?» Я еще удивилась, как можно было такой «костыль» не увидеть-то.

— А Этери Георгиевна не пыталась отговорить?

— Наоборот, мотивировала. Она считает, что, если даже в такой ситуации есть шанс побороться, надо его использовать. Не выйдешь на лед — для тебя это будет гораздо хуже. И мама меня не отговаривала, все понимали: останусь сидеть дома, только еще больше закопаюсь в своей травме. А для меня вообще очень важно — перебороть себя.

— В вашей группе сегодня сразу несколько сильных фигуристок. Такая конкуренция мотивирует или было бы комфортнее тренироваться одной?

— Мне без разницы. Я соревнуюсь сама с собой. И тренируюсь сама с собой. Ни на кого не обращаю внимания. Если взбрело что-то в голову новое — иду и пробую. Никогда не повторяю то, что делают другие, стараюсь быть индивидуальностью. Честно говоря, не понимаю тех, которые работают по принципу: «Ой, она сделала лучше, чем я. Пойду, убьюсь, но тоже сделаю!» Это не значит, что я не хочу ничему учиться у других. Идеала фигуристки у меня нет, но я смотрю: Каролина Костнер очень благородно выглядит на льду, у Юны Ким очень хорошие прыжки, Мао Асада — очень боевая девочка… То есть я вот так, кусочками, пытаюсь на себя примерить это все.

— А на тройной Аксель Лизы Туктамышевой нет желания ответить?

— Если будет сильная конкуренция и я пойму, что без этого прыжка уже не обойтись, — это одно. А просто тупо повторять за всеми — нет, не буду. Копировать и конкурировать — разные вещи. Ой, какое-то пафосное у меня интервью получается…

— Перестройку организма, связанную с переходным возрастом, тебе еще только предстоит пережить. Трудности не пугают?

— Думаю, что это не так уж сложно. У меня и сейчас бывает: могу поправиться очень сильно, но ограничивать себя тоже умею. Да, я люблю сладкое, люблю сытно поесть, но когда ты понимаешь, что это мешает твоей карьере… Нет, менять то, к чему стремилась с детства, на еду я не готова. Лучше откажусь от ужина на вечер-два и буду дальше добиваться цели. А цель у меня одна — стать олимпийской чемпионкой.

Если честно, я считаю все старты, кроме Олимпиады, проходящими. Олимпиада — это пик. А на всех остальных соревнованиях ты просто показываешь, как можешь кататься, насколько высокий у тебя уровень, что еще можешь сделать. А на Олимпиаде ты выходишь и просто это подтверждаешь. Мне кажется, что Олимпиада — обычные соревнования, ничего особенного. Такие же люди кругом. Крутизны только побольше, публика…

— А быть в числе тех, кому не удалось завоевать титул олимпийского чемпиона, но их все знают, любят и помнят, может быть, даже больше медалистов Игр, — это не для тебя?

— Хотела бы и то и другое. Я, если что-то не сделаю, буду все время об этом думать. Буду пытаться. Не успокоюсь. Когда допускаю ошибки, проигрываю, то грызу себя очень сильно, но никогда не занимаюсь этим долго. У меня в прошлом сезоне на финале Гран-при было 3-е место и на чемпионате мира то же самое. Я для себя решила: все! Буду выходить работать на максимуме каждую тренировку. Я просто знаю, что я могу.
Этери Тутберидзе: «Трудолюбие и есть самый главный талант»

— Этери Георгиевна, говорят, что сила Жени в ее характере.

— Женя — трудолюбивая, отличалась этим, когда была еще ребенком. Помню, ей никогда не нужно было давать задание, она и так знала, что делать. Но характер — это другое. Пока те результаты, которые ею достигнуты, — итог проделанной огромной работы.

— Наверное, работать с ней всегда было легко?

— В какой-то степени мне удалось воспитать Женю под себя, я ведь тренирую ее практически с самого детства. Во всяком случае, у меня иногда возникает именно такое чувство. Мы друг друга понимаем, у нас одинаковые цели, одинаковое отношение к работе, к тренировкам, даже юмор у нас одинаковый. Пока работать с ней не было тяжело.

— Спортсмены растут, как все дети, начинают проявлять характер…

— Да, и я нормально к этому отношусь. Это жизнь. Но, как правило, трудности возникают, когда у спортсмена и тренера разные цели. Вот тогда действительно очень сложно подводить ученика к тому результату, на который он способен. А когда жизненные позиции схожи, воспитание, которое от семьи идет, когда есть одни и те же задачи, точки соприкосновения между тренером и учеником найти гораздо проще. У нас, например, абсолютное взаимопонимание и с мамой Жени, мы с ней на одной волне. Она сама бывшая фигуристка, каталась у того же тренера — Эдуарда Плинера, что и я. Это все сближает.

— Мамы в фигурном катании — отдельная тема.

— Нет, что касается мамы Жени Медведевой, она в процессе невидима, никогда не вмешивается. Если приезжает на каток и видит, что Женя в разобранном состоянии, у нас с ней не возникает противоречий — что и как. Видим причину одинаково. Знаем, что искать ее надо в первую очередь в себе, тогда это на 90% решение проблемы.

— У Жени ведь год назад было не все гладко. Мучили травмы…

— У нас были и положительные старты, и отрицательные. Были и такие, где мы не понимали вообще, какую позицию будем занимать. В прошлом году на финал Гран-при поехали в настолько разобранном состоянии, что основная цель была участие. И когда Женя стала третьей, это был верх совершенства на тот момент. Можно вспомнить, как два года назад на чемпионате России она каталась с гипсом на руке. Или прошлогодний ЧР, когда произвольную программу она исполнила, катаясь в новых ботинках всего четвертый день, и никто этого не знал. Ботинки сломались накануне отъезда, нужно было решать — едем или снимаемся с соревнований. Женя сказала: «Мы едем».

— Сама сказала или под вашим нажимом?

— У меня всегда даже самые глобальные решения принимает в первую очередь сам спортсмен. А я следую за ним, даже если речь идет о том, чтобы сняться с соревнований, к которым готовились полсезона. Кататься все равно спортсмену. Четвертый день в новых ботинках — нужно обладать характером, чтобы принять такое решение.

— А какой у Медведевой характер: тяжелый, легкий?

— Я не разделяю: тяжелый или легкий. Характер просто бывает разный. Для нее сейчас самое главное — сохранить это умение трудиться. Порой трудолюбие и есть самый главный талант, потому что без него ничего не будет. Я уверена: научить, вывести на самый высокий уровень можно любого. Главное, чтобы ребенок работал и был с тобой на одной волне. Она хорошая девочка и с хорошим чувством юмора, это тоже очень важно. Недавно у нас был такой случай. Ехала на прыжок, еле-еле. И я ей крикнула вдогонку: «Ну давай, давай, Женя, что ты ползешь как корова!» На что она повернулась и протяжно так замычала. Все! Не обиделась, не стала фыркать, а разрядила ситуацию. Засмеялась и поехала дальше. Тут же и я засмеялась. Мне с ней легко.

Опубликовано: 17.04.2015