Ни еды, ни одежды, ни коньков, ни ботинок. И в этих условиях, - а какое-то время Женя с мамой жили у меня дома, - в один из дней Татьяна Васильевна вышла и говорит: «Алексей Николаевич, все, мы больше не можем». А муж моей сестры возил им еду. В трехлитровых банках был суп, а в кастрюлях второе. И вот Татьяна Васильевна сказала: «Мы больше не можем, мы уезжаем. Сил совсем не осталось, а в Волгограде у меня муж и дочка с ребенком, которым я тоже очень нужна».
Я ее не уговаривал. Я просто попросил: «Принимайте решение. Если вы категорически настроены уехать, то, конечно же, я не имею права вас удерживать. Но ребенок у вас очень талантливый. И я бы посоветовал вам потерпеть и принять решение в пользу ребенка».
И они остались.
Но выдержать то, что они с Женей тогда выдержали, всю эту тяжелую жизнь – это, конечно, героизм мамы. Но есть и другая сторона мамы. Дело в том, что в фигурном катании есть такое неоднозначное, очень распространенное явление, которое можно называть даже брендом. «Мама фигурного катания». Это такая мама, бесконечно преувеличивающая способности своего ребенка, дочери или сына и считает, что весь мир ей обязан, ей и ее ребенку. Так вот, такого абсолютно не было с Татьяной Васильевной.
Женя был одним из первых, если не самым первым в мире мужчиной, делавшим «бильман». И еще, как американцы это называли – «баранку Плющенко». Представьте себе, этим двум элементам его научила мама! Он просыпался, она его гнула в кровати. Она делала изо дня в день то, чего не смог бы сделать ни один тренер. Это целиком заслуга мамы.
Знаете, несмотря на то, что Татьяна Васильевна работала в поселке Солнечный в Уссурийском крае подносчицей кирпичей на стройке… Она говорила, что носила кирпичи так быстро и в таких количествах, на второй, третий, четвертый и пятый этаж, что каменщики не успевали делать кладку. Она показывала мне свои руки, они все были в желваках. Этот нечеловеческий труд, который она выполняла когда-то на стройках в Уссурийском крае, и стал причиной той болезни, которая ее поразила.
Но несмотря на то, что у нее не было высшего образования, и она не относилась к категории людей с высоким образовательным цензом, она чувствовала жизнь. Татьяна Васильевна всегда знала, где – правильно, и где – неправильно, что нужно много работать, идти на новое. У нее было такое прогрессивное мышление, которое далеко не всегда встречается у родителей из состоятельных семей, имеющих два, или три высших образования, но вот чувство истинного понимания смысла жизни при этом, увы, отсутствует.
У этой женщины, которой уже, к сожалению, нет с нами, оно было. Татьяна Васильевна была для меня большой помощницей, чего, подчеркну, нельзя сказать о многих мамах фигурного катания. И то, что Женя стал уникальным фигуристом, с уникальными достижениями мирового масштаба в большой, нет, в громадной степени является следствием ее разумного и дальновидного поведения».
… Мама Евгения Плющенко умерла в клинике «СОГАЗ» в Петербурге, несколько лет она боролся с последней стадией онкологии, и вместе с ней за ее жизнь боролись лучшие врачи Германии, Израиля и России. Татьяне Васильевне было всего пятьдесят девять лет. Даже будучи тяжело больной, она всегда приезжала в аэропорт встретить сына, возвращавшегося с соревнований.
Татьяна Васильевна Плющенко будет похоронена в Санкт-Петербурге на Сестрорецком кладбище. В тот день, когда ее не стало, знаменитый фигурист находился на гастролях в Японии, которые тут же были прерваны…