"Тутберидзе – самый жесткий тренер мира? Чем больше успехов – тем больше сочиняют историй". Откровения первой ученицы Тутберидзе
Большое откровенное интервью первой ученицы Тутберидзе – о бывшем тренере, Липницкой, Медведевой, пятерных прыжках и проблемах взросления. Полина Шелепень Родилась 28 июля 1995 года в Москве Двукратный серебряный призер юниорского Финала "Гран-при" сезонов Неоднократный победитель и призер этапов юниорской серии "Гран-при" Двукратный серебряный и бронзовый призер первенства России среди юниоров С детства и до 2012 года тренировалась у Этери Тутберидзе С 2013 года сменила спортивное гражданство и приняла решение выступать за Израиль В сентябре 2014 года объявила о завершении карьеры и начале тренерской работы. Из интервью вы узнаете: – Почему нельзя считать большим достижением прыжок в пять оборотов со страховкой; – Кто и когда из девушек Этери Тутберидзе пробовал четверные прыжки до Трусовой и Щербаковой; – Был ли у Полины Шелепень конфликт с Юлией Липницкой и общаются ли они сейчас; – В каких условиях Тутберидзе начинала работать до "Хрустального"; – Как изменилось российское женское одиночное катание за 10 лет; – Как фигуристки переживают ожесточенное соперничество друг с другом; – Почему "золото" Алины Загитовой и "серебро" Евгении Медведевой в Пхенчхане-2018 даже не стоит обсуждать; – Какой может быть Тутберидзе за пределами льда. – Вас в хорошем смысле можно назвать инстаграмным тренером. Обучающие сторис по прыжкам видео с элементами ваших воспитанников… – Захотелось поделиться тем, как проходит моя деятельность. На самом деле сейчас это реклама для начинающих тренеров. Плюс люди стали просить меня выкладывать какие-то подводящие видео. Хорошо, что все сейчас делятся исполнением своих элементов и развиваются. Но все зависит от того как преподнести, бывает кто-то начинает хвастаться: "Вот как я умею", но ты сначала исполни прыжок на соревнованиях. Недавно был ажиотаж вокруг видео, где Максим Белявский исполняет пятерной тулуп на удочке. Ничего особенного я в этом не увидела, но сколько людей столько и мнений. Если найти сильного человека на "удочку" можно и меня поднять для многооборотного прыжка. Хотя для болельщиков это выглядит круто.
Путь для звезды
– Для вас как для тренера детей от 9 лет и старше тройной аксель и четверной тулуп 11-летней ученицы Этери Тутберидзе Софьи Акатьевой переворачивают представление о том к чему готовить учеников? – У меня 9-летняя девочка на тренировке выучила тройной лутц. Но кого этим сейчас удивишь? Если ты в 10 лет делаешь все тройные и каскады из них – ты будешь на среднем высоком уровне все остальное зависит от оценки за компоненты. Когда мы так прыгали в 10 лет с Лизой Туктамышевой и Аделиной Сотниковой, нас называли вундеркиндами. Сейчас же сложно чем-то поразить. Уже появляются дети, которые и в 7-8 лет делают двойные аксели и все тройные прыжки. Становится даже немного страшно за то, что будет дальше, переживаешь ведь за их здоровье. – А что же родители? – Некоторым кажется, что чем больше денег вложишь, тем выше будут результаты. Пусть хоть в 7 лет прыгает, главное, чтобы она у меня была звездой. Хотя мне попалась мама фигуристки из другого города с противоположной точкой зрения. Когда я спросила, почему они не переедут в Москву, ведь у нее такой талантливый ребенок, последовал ответ: "А я не хочу чтобы ребенок у меня выигрывал медали. Вот выполнит она норматив на мастера спорта, дойдет или не дойдет до Олимпиады, через год про нее никто и не вспомнит. А девочка у меня со сломанной психикой останется без спорта, кроме которого ничего не умеет. Загитова и Медведева стали лучшими в Пхенчхане, но в следующем сезоне они уже отошли на второй план". Я ее послушала и задумалась о цене наших медалей. – Но задумывались ли вы о чем-то подобном, когда сами только начинали заниматься фигурным катанием? – Я ходила на спортивную гимнастику и плавание. Мы жили рядом с катком ЦСКА, где мне понравилось кататься на коньках. Да и мама не хотела, чтобы я была пловчихой: широкая спина, некрасивая фигура. Для меня это был отличный повод не ходить в детский сад, я была неусидчивой, все время плакала, еще и заставляли есть манную кашу. После моих истерик мама решила отдать меня в спорт. Затем я пошла в школу, где-тоже не очень понравилось и подумала: "Лучше я буду кататься". – А кто-то думает, что несчастным детям ледовые тренировки не позволяют получать знания. – А вот и не всегда. У меня тяжело складывались отношения со сверстниками, хотя я общительный человек. Никто не понимал: как это она пропускает учебу ради каких-то тренировок? Однажды учительница даже попросила меня принести все медали, которых к тому моменту было немало. Одноклассники удивились: "Ого, в таком возрасте столько наград уже!". Я готова была сделать на льду все что угодно, лишь бы меня не отправляли на все шесть уроков в школу. – И даже не представляли что станете первой звездной ученицей лучшего в мире тренера одиночниц…
– Я ни о чем таком не думала, каталась и все. Начинали то мы на "Серебряных акулах" на одном катке с хоккеистами и были вынуждены бегать по всей Москве в поисках льда. Когда появились результаты, нас уже перевели в "Хрустальный". Помню, как мы пришли в первый день, а у нас своя раздевалка и два льда! Тогда я подумала: “Как здорово, что мы так выросли!". Хотя для меня было не важно, где кататься, главное чтобы с Этери Георгиевной.
Колобок среди взрослых
– Какой была Тутберидзе, к которой пришла малышка Полина? – Там вышла забавная история. На тот момент в ее группе были только взрослые спортсмены, маленьких не было вообще, тем более таких как я. Смотрю на свои те детские фотографии, там такой колобок на коньках! Сейчас жестче отбирают: чтобы была худенькая, прыгучая, растянутая, меня бы точно никуда не взяли, и я бы себя не взяла (смеется). Но Этери Георгиевнапосмотрела и вынесла вердикт: "Хорошо, я возьму". Взяла меня и еще четверых, так у нас образовалась группа маленьких. Конечно, я ее боялась. Тутберидзе с самого начала была строгой. Но уже как тренер я понимаю, строгость включается не для того, чтобы показать свою превосходство – это уважение, дисциплина, иначе в какой-то момент тебя просто перестанут слушать. – Какую позицию занимала ваша мама относительно роли фигурного катания в вашей жизни? – Больше моим фигурным катанием занималась бабушка. Но никогда не было установки, что я должна что-то выиграть или готовиться к Олимпиаде. Был только один момент в 16 лет, когда я ушла от Этери Геогргиевны и не знала, что делать. Родные меня не отговаривали. Правда когда я задумалась над тем, чтобы бросить спорт, мама спросила: "А чем ты будешь заниматься?". Тогда я поняла, что просто так все бросить нельзя в первый взрослый сезон с двумя этапами "Гран-при". – Появление все новых и новых талантливых девочек периодически вызывает бурю обсуждений: а не лишает ли их спорт беззаботного детства? – Совершенно не жалею, что пока мои друзья гуляли по клубам, я тренировалась, ведь теперь у меня есть любимая работа, статус спортсменки. И если все хорошо взвесить, то от фигурного катания для меня вышло больше плюсов. Спорт воспитывает характер, требовательность к себе, умение психологически проходить сложные жизненные моменты. – Но едва ли это способно в полной мере смягчить болезненный момент окончания карьеры и погружения в жизнь, в которой бывший чемпион мало что умеет…
– Все зависит от конкретного человека. Кто-то заканчивает и думает, что ему нечем заниматься и в итоге распыляется. Сейчас ведь много красочных и зарубежных шоу в том числе для нетитулованных фигуристов. А для них нужны не твои медали, а смотрибельность, умение делать какие-то интересные штуки, люди там всегда нужны. Сама я из-за травмы этот вариант не рассматривала, да и не особенно люблю шоу. Поскольку Светлана Владимировна (Соколовская) помогла мне с работой. Для меня большим удовольствием стало видеть то, как что-то получается у моих учеников, а не кататься самой. И финансово я не в проигрыше, у меня есть свои сборы и подкатки.
Отчаянные дети-вундеркинды
– По видео вы уже пробовали ставить ученику четверной прыжок, а как подвести к нему девочку представляете? – Я у своей воспитанницы увидела тройной с запасом и спросила: "А ты не боишься четверной сделать?", а она отвечает: "Неа, давайте". Тогда я подумала: всему должно быть свое время. Иначе так в 9-10 лет все уже будут четверные делать, и куда же тогда фигурное катание пойдет? Мне не хочется такого развития событий. Бывало, что я даже жалела, что сама в 10 лет уже делала "3-3" и дала толчок к усложнению программ. Но мы не ставили тогда задачи выучить такие каскады, просто как-то само все получалось. – А до четверного доходили? – Да был такой момент, мне было 12 лет, когда Этери Георгиевна предложила: "Давай попробуем четверной". На тот момент я уже все выучила и мне стало скучно на тренировках, тогда же еще не было моды прыгать с руками. Тогда я упала пару раз, по полоборота перекручивала. Потом мы возвращались к четверному, когда мне было 14 лет. Я падала уже с чистого прыжка, но поскольку это было перед соревнованиями, то попытки приостановили, да и не стояло задачи его выучить. А параллельно с этим Лиза Туктамышева вовсю осваивала тройной аксель, но никто из нас даже не думал, что и нам нужен такой прыжок. Потом мы начали расти, пошла раскоординация, стало не до того. – Что в период роста оказалось самым сложным? – Мой переход в разгар переходного возраста в ЦСКА, в котором другая техника. В момент раскоординации важно быть с тренером, которой тебе ставил прыжки, он сможет все хоть как-то удержать. А так, ничего криминального не было, я бегала и возможно чуть меньше кушала. Проблемы начались, когда я уехала лечить ногу в Израиль. Я четыре месяца ничего не делала плюс переходный возраст, вот тогда я сильно поправилась. Когда я вернулась после лечения, Светлана Владимировна меня не узнала. – Кто же контролировал ваше питание? – Сама, потому что уже понимала, если много есть, на льду будет тяжело. А я еще живу с бабушкой, которая иногда могла сказать: "Ну поешь", а я ей сразу в ответ: "Ба, вот у меня есть детальное меню". – Что же может есть фигуристка? – Мне хватало овощей и кусочка мяса, кто-то предпочитает не ужинать и держится на кефире с фруктами. Все по-разному. Никогда не запрещаю своим спортсменам есть сладкое, потому что в определенных количествах сахар нужен нашему организму. Но при этом советую есть его или что-то вредное утром, за день тренировок калории сгорят. Взвешивание? Меня начали взвешивать в 14-16 лет. А в ЦСКА вообще взвешивали редко, я просила, чтобы это делали раз в неделю и все очень удивлялись. – В вашей жизни был опыт смены спортивного гражданства, когда это действительно необходимо?
– Когда в России совсем нет вариантов попадания в сборную. Мы иногда даже в шутку спрашиваем спортсменов про корни. Важно еще, чтобы бы была и финансовая поддержка, так как есть страны, которые готовы предложить только флаг, а тренировки – за твой счет. Мне подобное предложение поступало, но принять его я точно не могла, так как с 14 лет уже не зависела от родителей.
Сложно быть паровозом и не ревновать
– В нынешнем российском женском катании без конкуренции внутри группы у любого тренера не обойтись. Как она воспринимается психологически? – Я сталкиваюсь с подобным: у меня в группе есть спортсмены, которых я называю "собственники", когда их несколько – это проблема. Ведь они стараются перетянуть все внимание на себя. Мне тоже было очень тяжело, но так как я была первой ученицей у Этери Георгиевны, внимания было предостаточно. А потом группа стала расширяться, и я быстро к этому привыкла. Даже стало полегче, поскольку мне было тяжело быть паровозиком группы, за которым все тянутся. Сначала я подмечала прыжки у мальчиков-мастеров и прикидывала, что тоже могу их исполнять, что в итоге и делала. Потом когда пришла Юля Липницкая, стало чуть иначе: приходишь на тренировку вялый, видишь, как она прыгает, и хочешь не отставать. – И вы даже не ревновали Тутберидзе к ней? – Ревность была, скрывать не буду, тем более когда ты с тренером с самого детства и тут появляется кто-то новый. Я не показывала своих чувств, но было видно, что когда всех хвалили, а меня нет, я мысленно вопрошала: "А как же я?" – Какой подход вам ближе: вести одного спортсмена чуть ли не всю его карьеру или иметь большую группу сильных учеников? – Можно взять одного спортсмена – довести его к вершине, и все. Такого тренера нельзя назвать суперпрофессионалом, ведь тебе мог попасться всего один талантливый спортсмен, и ты уже на вершине. А профи может взять и раскрыть любой талант. Плюс можно вести долго-долго одного спортсмена, а у него бах – и травма, или он уходит к другому тренеру, и ты остался ни с чем. Если большая группа, есть и заменяемость, возможно, звучит не очень, но это спорт. К примеру, взять Олимпиаду в Пхенчхане, по ходу сезона у Жени Медведевой была травма и было непонятно, сможет ли она там выступить. Но все знали, что если что, есть Алина Загитова, за счет этого было спокойнее. – Не важно, кто выиграет – главное, что медаль у России? – После Олимпиады было много разговоров на тему: справедливо ли что Женя стала только второй. Для страны то все получилось отлично: два первых места, две медали. В этот момент я подумала: наверное все немного офигели, две наши фигуристки лучшие, а столько возмущений! Ведь когда Сотниковавыиграла в Сочи-2014 все только и говорили: "Ну слава Богу, наконец-то!" – Когда наблюдали за победой Сотниковой, ни разу не мелькнула мысль: "Как же я не доехала до Олимпиады?"? Ведь начинали то вы вместе… – Нет. У меня никогда не было цели идти к Олимпийским играм, мы даже с Этери Георгиевной на эту тему особенно не говорили. Я вижу очень много людей, которые меняются после Олимпиады. Это психологически очень сложный старт, причем даже не выступление там, а сам путь за год-два. Я ведь видела как девочки тяжело туда отбирались. В этом и есть жестокость спорта: весь сезон ты выигрываешь, но не знаешь, доедешь до Олимпиады, или нет. – Какой самый беспощадный отбор приходилось проходить вам?
– В последний год у Этери Георгиевны, в сезоне 2011/12. Я тогда должна была отобраться на чемпионат Европы, но на чемпионате России я обычно плохо выступала, поэтому ничего не вышло (Шелепень заняла 10-е место. – Прим. "СЭ"). Но через неделю было первенство страны среди юниоров, где я стала второй, потом неплохо выступила на юниорском чемпионате мира, и мне сказали, что появилась возможность попасть и на взрослое мировое первенство. Я тогда так загорелась! Выбирали между мной и Ксюшей Макаровой. Ей устроили дополнительные прокаты, я поехала на Спартакиаду учащихся, которую выиграла. Но сказали, что едет Макарова, и было очень обидно.
Редкое и меткое общение с Липницкой
– Как-то в Инстаграме вы написали, что общаетесь с Липницкой редко, но метко. Это как? – После того, как Юля вернулась в 2016 году после лечения мы с ней списались и решили встретиться, хотя до этого виделись очень давно во времена моих тренировок у Тутберидзе. Мы гуляли весь день и болтали, кто как живет, чем планирует заниматься. Во времена, когда мы вместе выступали, на соревнованиях мы отлично проводили время. Но было много ситуаций, когда нас с Липницкой сталкивали лбами. И когда я ушла от Тутберидзе, многие думали, что это из-за нее. А дело ведь совсем не в этом было. – Когда смотрите на Туктамышеву, которая с вами почти одного возраста, и продолжает выступать, поражаетесь? – Она молодец. Но тут нужно сказать большое спасибо Алексею Мишину, который ее морально поддерживает. Потому что, когда у тебя такие моменты в карьере, родители едва ли могут помочь. – Как тренер уже поняли, как безболезненно проходить переходный возраст учеников? – Основная проблема – психологическая. Нельзя сказать – возьми и сделай, нужно объяснять, и что будет, если не выполнить задание. Подросткам хочется, чтобы с ними разговаривали, а маленькому сказал – он пойдет и сделает. Для перестройки при росте нужен где-то год, чтобы пережить раскоординацию и все вернуть назад. – Как относитесь к идее повышения возрастного ценза? – Поддерживаю. Я не очень представляю, как в следующем сезоне Алина Загитова будет соревноваться с Александрой Трусовой. Или та же Алена Косторная – обидно же, когда она проигрывает только потому что у нее нет четверных прыжков. Алена прекрасно вращается, очень гармонично выглядит на льду, это так несправедливо. У нее природные широта и мягкость, у Саши – сила, мне кажется, она и на прыжок в пять оборотов способна зайти. – Что запомнилось в прошлом сезоне? – Короткие программы Джейсона Брауна и той же Косторной, Камила Валиеваочень понравилась. А самый яркий старт это конечно чемпионат мира. Я была очень рада за Женю, за Лизу Турсынбаеву и ее первый четверной прыжок в истории, за победившую Алину. Для меня это был просто идеальный пьедестал. Медведевой ведь было непросто выступать из-за того, сколько шума было из-за выбора в ее пользу, а не в пользу Туктамышевой. Слежу за Женей в соцсетях, она так повзрослела, похорошела, но в то же время не потеряла себя. Ей пошли на пользу смена тренера и обстановки, которые помогли пережить ей сложности переходного возраста. У Брайана Орсера получается ее поддерживать.
– Доводилось правда слышать мнение, что его более демократичный чем у Тутберидзе подход, напротив, немного сбил Медведеву с привычного пути… – Когда тренер постоянно от тебя требует – ты привыкаешь быть требовательным к себе. Этери Георгиевна научила меня быть максималистом, поэтому уже не нужно, чтобы кто-то заставлял. А когда принимаешь осознанное решение и переезжаешь в другую страну, то не можешь не понимать, что это твое решение, нельзя расслабиться, иначе какой смысл был в переезде? – Как вам образы Евгении, подобранные новой командой? – Мне очень нравилась ее первая заводная короткая программа. Все так напали на эту постановку, а я увидела совсем другого человека! Ведь до этого у нее постоянно была лирика и нежность в программах. Сейчас вот ее раскритиковали за показательный номер для шоу под Ариану Гранде: мол, какой ужасный розовый костюм. Когда катаешь одно и то же – скучно, берешь новое – фу, какой ужас! Но и танго тоже получилось классным, особенно на чемпионате мира. По ее первому взгляду было видно, что она готова выдать классный прокат. – А ведь когда-то вы воспринимали их с Турсынбаевой просто как мылышек-одногруппниц? – Женю точно как малышку. Сколько я ее помню, она все время тянулась к нам, старшим. А она плакала, переживала, если не получалось, бежала, чтобы еще раз попробовать. А сейчас мы с ней тоже давно не виделись, а в августе-сентябре прошлого года пересеклись на контрольных прокатах в Новогорске. Я заметила, что она очень повзрослела, а Женя в ответ: "Да ладно?", после обнялись, посмеялись. – Хореограф группы Алексей Железняков как-то заметил, что у вас сразу был виден талант к прыжкам, у Липницкой – растяжка и вращения, а у Медведевой была только сумасшедшая работоспособность…
– Женя – это история о том, как человек без особых физических качеств, не особенно прыгучий от природы смог за счет огромной работы подняться на высочайший уровень. Но у Этери Георгиевны видимо есть особая чуйка.
Другая сторона Тутберидзе
– То, что Тутберидзе – самый жесткий тренер из всех, это стереотип? – Да все тренеры ругаются, просто такое ощущение, что чем больших успехов ты добиваешься, тем больше про тебя начинают сочинять всякие истории. Даже когда меня в Америке тренировал российский специалист, то тоже проявлял строгость, хотя и был очень аккуратен в выражениях – иначе там нельзя. – Очень запомнилась история о том, как Тутберидзе как-то в пробке по пути на соревнования попросила вас рассказать стихотворение наизусть, а вы не смогли, в то время как она прочла несколько… – Мой час позора (смеется). Хотя когда Этери Георгиевна меня слегка тогда укорила, что-то вроде "эх ты", подумала: "Я то в школу не хожу". Но вообще всегда, когда мы выезжали на соревнования, то с ней было очень приятно проводить время. Вне льда она была доброй, веселой, мы много гуляли. – Что бы вы посоветовали фигуристкам, у которых начался переходный возраст и проблемы в отношениях с тренером?
Полина Шелепень: «Верю, что Медведева выучит четверной»
Мнение первой ученицы Этери Тутберидзе о первых стартах нового сезона Бывшая ученица Этери Тутберидзе, а сейчас начинающий тренер Полина Шелепень побывала в гостях у «СЭ» и рассказала о прокатах Щербаковой и Туктамышевой на Lombardia Trophy, вере в четверной Медведевой и отказе от предложения из школы своего бывшего тренера. — Анна Щербакова в минувшую субботу выиграла в Бергамо свой первый взрослый турнир. Но почему ей поставили так мало баллов за короткую программу? — Я в судействе не увидела ничего криминального. Каскад действительно был не докручен. Кроме того, на взрослом уровне совсем другие компоненты, другой уровень, другие арбитры. И нужно немного времени, чтобы судьи увидели Аню и привыкли к ее прокатам. И я думаю, что к середине сезона оценки будут совсем другие. — Почему в Бергамо Туктамышева проиграла Щербаковой? — Лизе в произвольной программе не хватило настроения. Мне показалось, что на контрольных прокатах она была более веселой и энергичной. Не знаю с чем это связано, потому что прокат получился очень хорошим, и, я думаю, компоненты на это тоже повлияли — Многие осуждали Лизу за то, что она не подготовила к Италии костюм — лишь черные брюки и белую рубашку.
— Я бы себе такого не позволила. Если бы я каталась у Этери Тутберидзе, у нас бы все было готово. Когда мы ездили на соревнования заграницу, у нас были даже специальные красивые тренировочные костюмы, чтобы и на тренировках выглядеть хорошо. Ведь туда тоже приходят судьи, делают пометки. И от выступления Лизы остались впечатления, не такие, какие могли бы быть в костюме. Щербакова на этом фоне в своем костюме выглядела гораздо выигрышнее.
Трусова в плане катания пока совсем юниор
— На контрольных прокатах в Москве Александра Трусова исполнила сразу три четверных прыжка в произвольной программе. Это предел возможного? — Уверена, что она может больше. Саша настолько легко их скручивает, cловно на них не требуется особых усилий. Вопрос в другом: сохранит ли она их? Внутри меня по этому поводу постоянно противоречия: вроде классно, что четверные прыжки осваиваются девочками, но с другой — страшно, что с этим будет дальше. В переходном возрасте тройные и те страдают. Что касается программ, их нужно смотреть в костюме, но пока из их трио с Щербаковой и Косторной, Саша для меня в плане катания пока совсем юниор. У той же Косторной в короткой программе под каждый такт — ручка, взгляд. Надеюсь, что она освоит тройной аксель. — Американка Алиса Лью, выиграв домашний юниорский этап «Гран-при» навела шороху двумя акселями и четверным лутцем в одной программе... — Лью же делала эти прыжки еще в прошлом сезоне, когда выиграла чемпионат США. Уже тогда было понятно, что она станет конкурентной наших девочек. Я, наоборот, рада, что борьба будет не только между нашими девушками. Получается, что мы поднимаем фигурное катание не только в России, но и в мире. Тем и интереснее. Ей будут где-то откровенно подсуживать? Нам тоже иногда помогают. В том же Челябинске на юниорском этапе «Гран-при» оценки поставили чуть повыше обычных. — В этом году контрольные прокаты юниоров были открытыми для прессы и транслировались на сайте Первого канала. Такое повышенное внимание к 13-летним детям не вредно для их психики? — Это даже в плюс. Наш вид спорта — для публики. И в любом состоянии ты должен уверенно держаться, хорошо выглядеть и говорить. А это тоже сложно. Когда я сейчас смотрю свои первые интервью, то думаю: «Как такое можно было сказать?» Чем раньше ребенок научится быть на виду — тем лучше.
Медведева не оправдала ожидания болельщиков
— Сложилось такое впечатление, что Евгения Медведева в Канаде сделала самую важную для себя вещь, потому что откатала две программы без падений. — Мне кажется, что на данный момент у нее была задача чисто откатать обе программы. Однако я вижу, что она может намного лучше, ведь на разминках и тренировках у нее совершенно другие прыжки. Там они легче и выше, а вот, что происходит во время проката — непонятно. Либо она аккуратничает, либо еще форму не набрала. Но мне кажется, что она от проката к прокату будет только прогрессировать и все будет смотреться гораздо легче, и я жду, когда она выучит четверной сальхов — Вы в это верите? — Да, и для меня интрига заключается не в том, кто из молодых девочек раньше прыгнет, а кто это сделает из взрослых фигуристок. Я верю, что это может сделать и Лиза Туктамышева. — Это реально в случае с Женей и ее страхом? — Реально. И все идет от поддержки тренера и от того, насколько решителен сам спортсмен. Женя очень решительная в этом плане. Она говорила о сальхове в интервью не один раз, и на шоу у нее были очень достойные попытки. И сейчас нужно дождаться, когда тело окончательно сформируется, если это еще не произошло. А потом можно будет тренировать этот прыжок, набирать форму и идти пробовать — Почему, на ваш взгляд, Медведева вставляет три лутца в программу, если не решена проблема с ребром? — Они борются с этим лутцем и стараются всем доказать, что Женя может прыгать его с правильного ребра. Вообще очень много было комментариев от Медведевой и ее команды до начала сезона. К примеру, они говорили о том, что произвольная программа будет лучшей в карьере спортсменки. Это спровоцировало ожидания от болельщиков, которые, на мой взгляд, не оправдались. Программа получилась хорошая, было красивое платье, но ничего больше. Наверное, потому, что еще только начало сезона, а тема взята сложная. Да и если бы не было этих комментариев до старта сезона, все бы пошло намного лучше
Когда я ушла от Тутберидзе, меня все возненавидели
— От повышенного внимания до негатива болельщиков — буквально один шаг. Та же Аделина Сотникова когда-то даже расплакалась, начитавшись комментариев фанатов. У вас был момент такой острой неприязни? — Да, когда я ушла от Этери Георгиевны, меня все возненавидели, особенно, когда узнали, что я ушла в ЦСКА к Светлане Соколовской. Я старалась не читать ничего в соцсетях, но иногда заходила — интересно же. А там столько всего написали, словно я стала другим человеком. Обидно, что люди не знали ситуацию, но называли неблагодарной и плохой. — Однако создается впечатление, что больше таких уходов от Тутберидзе как ваш и той же Медведевой больше не будет. Вы то были у нее в числе первых, тренировались с детства, сейчас же в «Хрустальный» идут дети постарше с конкретными целями... — Сейчас, конечно, проще. У Этери Георгиевны большая команда, и ей больше не нужно все делать самой. А раньше на ней было все: хореография, ОФП, cкольжение, постановка прыжков. Позже появился хореограф, джаз-класс, пришел Сергей Дудаков. Плюс для того, чтобы выйти на топ-уровень тренеру нужно хотя бы одного спортсмена привести к хорошим результатам, причем его еще надо найти. А сейчас если уйдет один ребенок, то на его место очень много желающих. Мне кажется, они сейчас перед тем как взять новичка, оговаривают: сколько сезонов он будет работать и чего он хочет. — Правда, что в команде Тутберидзе никогда не хвалят, а сразу же начинают разбирать ошибки? — Там учат быть максималистами. Ты можешь выиграть золотую медаль, но при этом плохо откатать программу и тогда тебя никто не похвалит. Всегда есть к чему стремиться, а если говорить «Ты молодец», то человек начинает думать, что сделал максимум и, когда от тебя требуют большего, достигать этого становится сложнее. Однако в Америке совершенно другое отношение — там хвалят за все. Ты можешь упасть в первом прокате сезона, а тебя все равно похвалят. Это разница менталитетов, к которой быстро привыкаешь. — Общаетесь ли вы с Этери Тутберидзе сейчас и не хотели бы с ней поработать? — Мы виделись с ней в том году весной. Мне тогда предложили работу тренером в Самбо-70. Мы с ней встретились, поговорили и уже через какое-то время она предлагала мне с ней поработать, так как набирала группу детей. Я это предложение не приняла.
Когда приезжала Тарасова, все вытягивались по струнке
— На сборах и соревнованиях фигуристок, которым нужно держать строгую диету, селят в обычные гостиницы со шведским столом, как удерживались от сооблазнов? — В Новогорске — шведский стол. Там хорошо кормили три раза в день, поэтому все было на нашей совести. Не всегда ведь мы ели вместе с тренерами. Этери Георгиевна любила поспать, поэтому приходила чуть позже, а мы, наоборот, пораньше, чтобы поесть до тренировки. Соблазн, конечно, был. Срывались, скрывать не буду. Хотя у меня проблем с этим серьезных не было. — Татьяна Тарасова рассказывала, что ей даже приходилось отнимать еду у одной из учениц, которую та пыталась съесть тайком. У вас до такого не доходило? — Нет. Но во времена, когда я тренировалась в ЦСКА и приходила Татьяна Анатольевна, все вытягивались по струнке. Она могла прийти и сказать: «Вы все толстые, а ну-как быстро на весы!». Взвешивали редко, но неожиданно. Санкции? Пробежка вокруг катка вместо тренировки, чтобы все видели. Одеваешься потеплее, чтобы вспотеть, и бежишь.
— В сети гуляет очень милое видео 2008 года, где вы сидите с Тутберидзе и эмоционально разбираете ваше выступление. — Это было на чемпионате России в Казани, который вышел для меня крайне непростым. Где-то за неделю до него я неожиданно выросла почти на 7 сантиметров. И когда Этери Георгиевна приходила на тренировку и говорила: «Кажется, ты выросла», у меня начиналась паника. Так вышло, что я уехала на соревнования раньше нее и успела там провести одну тренировку сама. Я заходила на прыжки и падала с полуоборота, не понимая в чем дело, ведь я делала все как обычно. Потом приехала Этери Георгиевна, у меня разбитый локоть она в ужасе: «Что произошло?». Я объяснила — не чувствую прыжки. В итоге, из-за этого я плохо откатала короткую программу, но на удивление смогла собраться на произвольную. После ее проката я все спрашивала: «А этот прыжок хорошо, а этот?». Этери Георгиевна отвечала, что нормально. В итоге этот чемпионат России получился для меня лучшим в карьере. https://www.sport-express.ru/figure-skating/reviews/kak-vystupili-na-pervyh-sorevnovaniyah-evgeniya-medvedeva-anna-scherbakova-i-elizaveta-tuktamysheva-intervyu-poliny-shelepen-1587396/
Как мне нравятся такие оценщики, не добившиеся в спорте побед и известные узкому кругу специалистов. Девушка что-то запамятовала: когда она ушла от Тутберидзе не было такого распространения соцсетей, да и Тутберидзе стала очень известной в период катания Юли. поэтому их внутренние дрязги тогда вряд ли были интересны широкой общественнности.
Тема: 
Чт 19 Фев 2015 - 18:36
