Елена Анатольевна Чайковская

Первое сообщение в теме :

Елена Анатольевна Чайковская - Страница 2 229189l6

:d_sunny:

navka-ice-queen Сообщения : 20874 Регистрация: : 2014-11-22

Не использовать знания Елены Чайковской было бы недальновидно - Горшков
Автор: Андрей Симоненко / Р-Спорт
Елена Анатольевна Чайковская - Страница 2 778443797

Елена Анатольевна Чайковская - Страница 2 778443797

Елена Анатольевна Чайковская - Страница 2 778444066

Во вторник свое 75-летие отмечает советский и российский тренер по фигурному катанию Елена Чайковская. Один из учеников Чайковской, с кем она стала знаменитой – Александр Горшков, олимпийский чемпион 1976 года в танцах на льду в паре с Людмилой Пахомовой. Корреспондент агентства "Р-Спорт" Андрей Симоненко поговорил с нынешним президентом Федерации фигурного катания на коньках России о его учителе в этом виде спорта.

- Александр Георгиевич, как состоялось ваше знакомство с Еленой Анатольевной?

Спойлер:

navka-ice-queen Сообщения : 20874 Регистрация: : 2014-11-22

Прямой Эфир. Жизнь на шесть баллов:
Елена Чайковская приглашает на юбилей (30.12.2014)

navka-ice-queen Сообщения : 20874 Регистрация: : 2014-11-22

Елена Прекрасная

Елена Анатольевна Чайковская - Страница 2 WvGICaPWhGg

Какая самая главная черта личности Елены Анатольевны? — спросили мы у тренеров и спортсменов, которых жизнь так или иначе свела с выдающимся тренером и уникальной женщиной Еленой Чайковской.

Мастер спорта международного класса тренер Виктория Буцаева (Волчкова): Я всего полгода каталась у Чайковской, когда была спортсменкой. Могу сказать, что если Елена Анатольевна начинала работать со спортсменом, то становилась для него второй мамой. Мне было сложно успеть это ощутить за те полгода, что я у нее занималась, но у меня остались только светлые воспоминания о ней. Она всегда заботится о спортсмене, иногда даже в ущерб себе. Сейчас она не тренирует сама, но у нее есть своя школа, свой коллектив тренеров, которым она передает опыт. Она самодостаточный человек, у нее есть семья, есть внуки, есть любимая работа. Я думаю, что она этим живет и ей не нужно что-то кому-то доказывать. Ее знают все, знают даже те люди, которые никогда не интересовались фигурным катанием. Она полностью реализовала себя в этой жизни.

Мастер спорта международного класса тренер Елена Соколова: Увы, мне не пришлось тренироваться у Елены Анатольевны, но в свое время мы конкурировали с Машей Бутырской и встречались на соревнованиях. Она удивительный человек, даже странно слышать, что ей уже 75, потому что она настолько потрясающе выглядит, настолько в ней много жизненной энергии. Когда узнаешь об этом, то вдруг понимаешь, к чему стоит в этой жизни стремиться. Она в теме всего, что происходит в мире фигурного катания, при этом она совершенно не замкнута на этой теме. Она очень глубокий человек, у нее есть чему поучиться.

Спойлер:

http://mosfigurist.ru/?p=1343

Елена Чайковская: Евгения Медведева никогда не думает: Ой, сейчас будет прыжок

Елена Анатольевна Чайковская - Страница 2 8f7bfbf9-eeca-4ad0-affc-1b57b0349c06

Елена Анатольевна Чайковская - Страница 2 8f7bfbf9-eeca-4ad0-affc-1b57b0349c06

Итоги финала Гран-при по фигурному катанию в одиночном женском и мужском катании в разговоре с корреспондентом "Стадиона" Александром Барминым подвела заслуженный тренер СССР и России Елена Чайковская:

Спойлер:

http://www.stadium.ru/news/14-12-2015-elena-chaikovskaya-evgeniya-medvedeva-nikogda-ne-dumaet-oi-seichas-budet-prijok

Чайковская всё время с ЧГГ была на Гран При - и на тренировку их (по крайней мере, перед пп, про другие не знаю) приходила - именно к ним, и даже в Кике с ними сбоку сидела... Могу фото найти, если надо кому...

Tainka (Tanechki) пишет:: Чайковская всё время с ЧГГ была на Гран При

Да понятно, что все силы страны, и не только, брошены на Наше Всё-2.
Зуева дурой никогда не была. Всегда была хитрой и умела любую ситуацию повернуть на пользу себе. Громкие имена в КиКе ой как нужны для её пары. Поэтому и Карпоносов носом роет землю, и ЕА привлечена, как бывший монстр танцевального ФК.

Мы тоже в прошлом, да и в этом, году мечтали громких имён в КиКе для ИЖей. Но, увы пока b214a

_________________
#ЛенаВернисьНаЛёдВСпортТанцевать!

moskomsport

30 декабря свой день рождения празднует Заслуженный тренер СССР по фигурному катанию, Заслуженный тренер России, Заслуженный деятель искусств России, чемпионка Советского Союза в одиночном катании, профессор, заместитель директора спортивной школы «Юго-Запад» - начальник отделения «Конек Чайковской» ГБОУ «ЦСиО Самбо-70»Москомспорта Елена Анатольевна #Чайковская.
Департамент физической культуры и спорта города Москвы поздравляет Елену Анатольевну с днем рождения и желает ей крепкого здоровья, неиссякаемых жизненных сил, дальнейших успехов во всех Ваших начинаниях, личного благополучия и спортивной фортуны!

Елена Анатольевна Чайковская - Страница 2 Jx3slAbO7xw

Елена Анатольевна Чайковская - Страница 2 Jx3slAbO7xw

https://www.instagram.com/p/_56608BfF9/

Сегодня в 23:10 по Мск https://tv.mail.ru/moskva/channel/986/ передача с Е.А. Чайковской

Economist пишет:: Сегодня в 23:10 по Мск https://tv.mail.ru/moskva/channel/986/ передача с Е.А. Чайковской

А это не старая передача?

https://ok.ru/video/12282692924

Savta, b214a

сегодня увидим

Елена Анатольевна Чайковская - Страница 2 17126087_749054808586662_6010251219681935360_n

Инстаграм Бетины Поповой

https://www.instagram.com/p/BRTHIPdj2qm/?taken-by=bet1nka

На ФСО пришли к выводу, что это её курс в ГИТИСе 6545040m

_________________
#ЛенаВернисьНаЛёдВСпортТанцевать!

Биография Елены Чайковской: «И в КГБ, и в МВД знали - я не сбегу, и всех привезу обратно»

В издательстве «ЭКСМО» вышла автобиография одного из самых знаменитых тренеров мира по фигурному катанию Елены Чайковской

Книга «Конек Чайковской», в которой одна из самых знаменитых тренеров мира Елена Чайковская впервые столь подробно рассказывает о своей биографии: удивительной жизни и о взаимоотношениях с людьми, бывшими звездами первой величины в спорте, политике, культуре…
ПОГОНЫ ЛЕДОВЫХ ПРИНЦЕСС
Динамовцев-фигуристов опекало милицейское ведомство. А хоккеисты «служили» в погранвойсках, относившихся к КГБ.
На традиционных стартах на приз газеты «Нувель де Моску» и глава КГБ Юрий Андропов, и глава МВД Николай Щелоков появлялись, когда туда приходил генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Брежнев. И всегда в Лужниках была охрана сумасшедшая.
Легендарный Щелоков, который 16 лет возглавлял МВД СССР, часто принимал фигуристов после крупных соревнований. Лично награждал, в том числе именными часами. Николай Анисимович был искренне заинтересован в спорте. Он даже отдал ко мне на каток «Динамо» свою четырехлетнюю внучку.
На посиделках с фигуристами Щелоков давал оценки выступлениям моих спортсменов. Он даже знал музыку, под которую они катались фигуристы. Щелоков всегда первым вставал навстречу. Провожая, спрашивал, какая помощь нужна. Министерского чванства в нем не было никакого.
Мы все были на ставках в МВД — высоких ставках. И ЦСКА, и «Динамо» стремились своим спортсменам надеть погоны – и те были материально заинтересованы как можно дольше выступать за свое общество и побеждать.

Елена Анатольевна Чайковская - Страница 2 Wx1080

С дуэтом Линичук - и Карпоносов. Было чему радоваться: ребятам часто ставили высшие оценки. Фото: Александр ЯКОВЛЕВ/TASS
Когда будущая призер чемпионата СССР и тренер олимпийских чемпионов из США и Канады Марина Зуева только перешла ко мне в пару с Андреем Витманом, свежеиспеченным динамовцам должны были присвоить милицейские звания.
И вот прием у министра. Выстроен весь генералитет. Объявляют о присвоении звания прапорщика МВД Зуевой Марине. А та заявляет: «Не хочу быть прапорщиком!» Генералы просто отпали. Смотрят друг на друга и не поймут, что делать – стреляться? В этих стенах от спортсменов такого не слышал никто и никогда. Мы с чемпионом мира, тогда капитаном Геной Карпоносовым тоже так переглянулись. А Щелоков просто рассмеялся, и мягко ушел от этого вопроса. Но для нас это был ужас.
Благодаря теплым отношениям с главою МВД и при Щелокове, и несколько лет после его отставки мне позволяли возить спортсменов на зарубежные сборы без руководителя делегации «от органов». И в МВД, и в КГБ понимали – Чайковская не сбежит. И меня выпускали – знали, что я всех привезу обратно.
Уже после отставки Щелокова – при Михаиле Горбачеве - вышло негласное указание от ЦК КПСС: руководители советских спортделегаций за рубежом не могут не быть членами партии. А я много лет оставалась беспартийной. Когда приходила разнарядка на членство в КПСС, я отдавала ее своим чемпионам. Сначала Пахомовой. Потом Горшкову. Затем Линичук. После нее Ковалеву. Позже Карпоносову. Наконец, Котину. А разнарядки на партбилеты пачками не выдавали – по одной «вакансии» в год приходило сверху. И я долго избегала этой чести.
И вот в 1985-м году мне пришлось менять свой беспартийный статус. Если проходить эту канитель в обычном порядке, то на заседании первичной организации меня сразу бы спросили: «Елена Анатольевна, а почему вы, дожив до 45 лет и работая с ведущими советскими фигуристами, – до сих пор не в партии?»
Чтобы этого избежать, меня сразу приняли в партию на Лубянке. На парткоме коллегии КГБ СССР. Когда я сыну при разгуле демократии показала, где именно мне выдан партбилет, он смеялся: «Мать, при новой власти это тянет на 10 лет без права переписки!».

Когда нагнетают страсти о вмешательстве КГБ в то, что происходило с нашими спортивными делегациями за рубежом – это перехлест. Да, люди от органов ездили с командами. Но эти ребята не столько стучали на кого-то, сколько заботились о безопасности. Они не были негодяями, которые следили за каждым твоим шагом, как их рисовали в перестроечных журналах. Да и что за нами следить? Про нас все известно.
Мы в 60-е-80-е годы по меркам советских людей были очень хорошо обеспечены. Давались квартиры, каждые три года фигуристы получали новые машины. Но ты не имел права автомобиль продать. В комиссионку сдать было нельзя: мы сдавали машину туда же, где получили – в гараж МВД. И там же брали новую.
Когда нужна была квартира, я писала докладную на председателя общества «Динамо» и в Госкомспорт: чемпиону такому-то надо выделить жилье. Дальше все шло по вертикали и решалось быстро. Иногда давало МВД, иногда КГБ.
Министру мне пришлось звонить по квартирному вопросу лишь однажды – по поводу все той же Зуевой. У Марины был невозможный вариант в реалиях 70-х годов: два человека из Москвы уезжали в Питер, а из Ленинграда выписывалось для переезда в Москву три человека – Марина с мамой и мамин родной брат, который болел и пропал, а прописка то оставалась… Обмен же тогда мог быть только равнозначный.
Когда дядя-инвалид пропал, но выписать из ленинградской квартире Зуевых его не могли, вопрос пришлось решать на самом верху. Подняли всех. Искали повсюду. Не нашли - и написали, что пропал без вести. После чего обмен состоялся. Причем обмен тот помешал переезду популярной певицы Ирины Понаровской – она мне до сих пор это вспоминает. Говорит, что Чайковская отобрала у нее, Понаровской, надежду на получение московской квартиры.
Вот тогда решить этот вопрос помог министр Щелоков.

Книга «Конек Чайковской»
ГВОЗДИКИ В АМЕРИКЕ ОТ ПРИМАКОВА
С Евгением Максимовичем Примаковым я была знакома с 1972 года. Знакомство состоялось в Нью-Йорке.
Группа советских фигуристов впервые в истории собиралась в тур по Северной Америке после чемпионата мира в Калгари. Американские зрители должны были увидеть выступления лучших фигуристов мира - Пахомовой с Горшковым, Сергея Четверухина, и Родниной с Улановым. Но пару Станислава Жука сняли из-за сложного переплетения личных проблем.
Это было немыслимое дело – месяц кататься по Канаде и США с одной лишь Чайковской и без «сопровождения» из Москвы.
Наверху решили, что нас будут опекать опытные журналисты, много лет работающие за рубежом.
Присматривать за нами поручили Томасу Колесниченко, собкору «Правды» в США, Константину Гейвандову, собкору «Известий», и Евгению Примакову, который тогда получал ученую степень в Гарварде.
Примаков дружил с Колесниченко. И жил в его огромной квартире в Нью-Йорке, наведываясь оттуда в Гарвард.

Мария Бутырская побеждала на соревнованиях вопреки всем угрозам от непонятных личностей. Фото: Виталий БЕЛОУСОВ/TASS
И журналисты эти вместе с посольскими и консульскими работниками передавали фигуристов с рук на руки в разных городах.
В Нью-Йорке в отеле, где мы поселились, вдруг появился Колесниченко.
- Здравствуйте, Леночка... - говоритТомас.
- Ну, здравствуйте. Вам нужно интервью?
- Нет, это я хочу узнать, что вам нужно. Я к вам приставлен.
После этого Томас показал нам Нью-Йорк, каким его никогда не видят туристы.
В один из дней Колесниченко пригласил нас к себе домой, в шестикомнатную квартиру – там сидели Евгений Примаков и Мэлор Стуруа. А знаменитая, любимая Брежневым народная артистка СССР Людмила Зыкина пела со своим ансамблем. Пела она час, пока, наконец, Колесниченко не сказал Примакову: «Женя, вот сто долларов, дай ей аккуратно, чтобы она заткнулась».
Потом мы полетели в Бостон выступать, Примаков направился туда же – Гарвард недалеко от Бостона. И вот он начал мне присылать гвоздики. Первый букет принесли чуть ли не в полночь. И так в каждом городе, где мы выступали – гвоздики в номер. Потом я ему это вспоминала, а Примаков отшучивался: «Да это не я, это Том!».
Не скажу, что Евгений Максимович интересовался фигурным катанием - его интересовали неординарные фигуры с нетривиальным складом характера и ума. И он меня к таким отнес. Примаков изучал природу человеческой личности.
Мы потом много лет встречались с Евгением Максимовичем в Москве. В том числе у его хирурга-онколога Толокнова, который меня спас в 1990-м году. Этот врач был близким другом Примакова, и встречались мы у него дома.
Внучку Примакова (как и ранее внучку Щелокова) я тренировала в своей группе.
А компания у нас собиралась такая: Примаков с женой, я с мужем, хирург Борис Толокнов с женой-грузинкой и писатель-сатирик Гриша Горин. Примакова сопровождала охрана.
Евгений Максимович был невероятным рассказчиком. Он очень смешно рассказывал анекдоты, часто неприличные, пел как настоящий грузин. И стол был грузинский – жена Толокнова старалась.
Наши посиделки всегда были праздником. Примаков с удивительным юмором ускользал от тех тем, которые обсуждать не хотел или не мог. Он был очень галантен с дамами.
Когда ушел из правительства и возглавил Торгово-промышленную палату, мой брат Боря Пастухов пошел к нему заместителем. И в Торгово-промышленной палате, где у них был прекрасный ресторан, мы тоже гуляли много раз.
Уровень нашего общения был сугубо личным. Он никогда не касался работы Евгения Максимовича. Сложился такой кружок интеллектуалов, которым было интересно общаться друг с другом. Про фигурное катание спрашивали тоже.
После того, как он перестал быть премьер-министром, у него никогда не возникало обиды на то, что его «отодвинули от власти». Наоборот. Когда Примаков перестал быть главой правительства, его жена-красавица с голубыми глазами перекрестилась: «Слава богу!». И заплакала от счастья.
У Примакова, несмотря на все его серьезные должности, в том числе связанные с государственными секретами, всегда была удивительная внутренняя свобода. Мне кажется, такое качество он видел и во мне, и потому нам было интересно вместе.

Елена Анатольевна с Гурченко (слева), Ширвиндтом и его женой Натальей (в центре).Фото: ЛИЧНЫЙ АРХИВ
КРОВЬ ЧЕМПИОНА ГОРШКОВА
После первенства Европы 1975 в Копенгагене организаторы попросили Милу Пахомову с Сашей Горшковым (которые через год станут первыми в истории олимпийскими чемпионами в танцах на льду) после показательных сфотографироваться на фоне рекламного плаката русской экспортной водки.
Я была против. Но приехали из советского посольства и сказали: «Надо! Приказ из Москвы». Я им говорю, что там же в зале холод собачий и сквозняки. Но посольским было все равно.
Эта дурацкая фотосъемка могла стать толчком к трагедии Горшкова. Во время перелета Копенгаген-Москва было видно, как Сашу мучают боли. Он из хвоста самолета ко мне подошел, и говорит: «Ленуля, мне плохо». У меня был приличных размеров комок мумие. Я посмотрела на Горшкова, - и дала ему большой кусок. Уже позже мне сказали, что именно это уникальное вещество с Памирских гор и могло купировать кровотечение в самолете. Без него человек прямо на борту мог умереть.
А уже в автобусе из Шереметьева Саша просто не мог сидеть - и вынужден был встать, и ехать, держась за поручень, буквально повиснув на нем.
Вернувшись домой, мы начали ездить с Сашей по всей Москве по врачам. Но легче не становилось - он совсем начал помирать.
В центральную железнодорожную больницу на Волоколамском шоссе из центра Москвы Горшкова мы повезли, когда в городе уже совсем стемнело. Выскочили на улицу, еле-еле поймали какой-то разваливающийся «Рафик». Кричим мужику-водителю: «Гони, чемпион мира Александр Горшков умирает!». Фигуристов тогда страна знала в лицо. И водитель этот Сашу узнал.
Горшков при каждой встряске машины откидывался. Во-первых, боль была дикая. Во-вторых - сил не было, ничего уже не оставалось. Еле довезли.
Собрали консилиум. Саша дышать почти уже не может. Главный специалист по диагностике двумя пальцами постучал там, здесь. И сказал фразу, которую мы запомнили навсегда: «У него сердце ушло на пять сантиметров вправо!». И добавил: «А в легких-то у пациента – жидкость!»
Нам сообщили, что в Москве существует единственный специалист, Михаил Израилевич Перельман, который может взяться за это дело. И что ждать нельзя.
Мы позвонили нашей приятельнице Любе Бещевой. Ее отец, Борис Павлович, был министром путей сообщения, - и Перельман его тоже консультировал. Министр послал за Перельманом машину. Привезли его из-за города с дачи.
Мы все ждем в больнице РЖД на Волоколамке.
Перельман приехал, вошел в реанимационное отделение, и сразу с огромным шприцем вошел в легкое и вытащил полный шприц крови.
А вообще крови из легкого у Горшкова откачали около двух литров. Когда Перельман увидел такое количество, он мне сказал: «Спасибо, что наш пациент - спортсмен. Обычный человек давно бы умер».
У Горшкова к тому же оказалась первая группа крови и резус отрицательный. Ее в базе не было. А плазмы крови в 1975 году, еще не существовало.
Но вот я для переливания вполне подхожу. У меня как раз такая группа. Меня ведут в операционную, взяли крови немного – ему нужно было хоть что-то в тот момент, хоть стакан. Стали мы с Сашей кровными братом с сестрой.
Однако нужно-то больше для операции, на стол без достаточного количества крови не положат!
И вскоре откуда-то привезли вот такого бугая – он в дверь не проходил. Лет 20 с небольшим. Здоровья и сил, видно, на двоих хватит. С первой группой крови.
Перельману в той ночной операции ассистировали еще несколько классных хирургов. Потом один из них мне сказал, что эта операция была абсолютной авантюрой.
Они вскрыли грудную клетку и срезали всю плевру на легком. Перельман все это срезал, подвернул как пирог и пришил к ребрам. Операция была уникальнейшая.
Совокупность факторов - вот эти волшебные руки, вот эти уникальные медицинские светила, и еще этот маленький зазор времени – Горшкова и спасли. Нам сказали, что еще бы час промедления с операцией - и было бы поздно.
Через месяц Саша выступал в туре по Северной Америке. Через год Горшков с Пахомовой стали олимпийским чемпионом...
ОЛИМПИАДА-2018
«В фигурном катании крепче витаминов никогда ничего не употребляли»
Елена Чайковская дала «Комсомолке» свой расклад перед зимними Играми в Пхенчхане
- Про работу с Никитой Кацалаповым, чемпионом Сочи, в паре с новой партнершей Викторией Синициной (сейчас их тренирует Александр Жулин, а вы консультируете) в книге не упоминаете. У ребят есть шанс попасть на Игры-2018 и бороться за медали?
- Шансы есть, они высокие. Прогнозы на медали я не даю. Вопрос в том, что наши могут вообще не попасть на Игры из-за допинг-скандалов, - это не ко мне. Ситуация идиотская, возмутительная. В фигурном катании вообще, кроме витаминов, ничего никогда не употребляли. А олимпийские соревнования без наших - это просто убийство турнира, он будет неинтересен.
Никита с Викой на прокатах сборной команды в Сочи себя показали здорово. Синицина раскрылась необыкновенно, а Кацалапов хорош, как всегда. Музыку им, второй концерт Рахманинова, подобрала я, что-то с поддержками подсказывала. А ставил программу в основном Саша Жулин. Мне уже тяжеловато по четыре часа на льду проводить ежедневно.
- Они поедут на Игры второй нашей парой?
- Надеюсь, что будут лидерами, но это покажут соревнования в Питере. У них очень интересная программа. Но, напомню, мы до того докатались в танцах, что у нас лишь две пары едут на Олимпиаду. Для меня это боль - я же 40 с лишним лет назад впихивала танцы в олимпийскую программу. И мы с Пахомовой и Горшковым вошли триумфально. У нас за третье место в сборной всегда боролось пар восемь! Равных! Такая была запасная скамейка.
- А сражаться вновь с учениками вашей воспитанницы Марины Зуевой - она много лет готовит чемпионов для Америки?
- Да, с зуевскими парами и еще с французами, чемпионами мира.

Главная звездочка нашей сборной в женском одиночном катании - Евгения Медведева.Фото: ВАЛЕРИЙ ЗВОНАРЕВ
- У нас острейшая конкуренция внутри сборной в женском одиночном катании (как когда-то у вашей Бутырской с Ирой Слуцкой). Это нам поможет в Корее?
- Первым номером и лидером на Играх должна быть чемпионка мира Женя Медведева, вторая - Алина Загитова, а третьей… Третье место нам не дадут. Как бы мы ни катались. Не бывает такого, чтобы на Олимпиаде все три места отдали нам. То, что мы доминируем в женском одиночном катании, это хорошо. Сейчас направление этому виду на годы дает Медведева. Женственность, легкость и сумасшедшая сложность, которую часто не видно. Она пролетает под музыку, исполняя невероятные вещи.
- Есть сожаление, что героини Сочи - Юля Липницкая и Аделина Сотникова так быстро сошли и в борьбе за место в сборной и во вторых для себя Играх не участвуют?
- Самое сложное для чемпионов - год после победы. Это ужас для тренера. Спортсмены никогда в этом не признаются - они боятся проиграть. Осторожничают. Что началось с Липницкой? Я это сразу увидела и сказала: она все отторгает - и «плохие программы», и «плохая музыка», все не нравится. И тренер что-то не то говорит. А все от боязни. Когда спортсмен начинает бегать от тренера - он заканчивается. Они не в себе ищут потенциал, а чего им тренер не додал. Единение с тренером разламывается. И слепить очень трудно. Доверие потеряно, энтузиазм общий. Это произошло с Юлей и ее тренером (кстати, тоже моей ученицей). Они не знали, что это будет сложнее, чем выиграть Олимпиаду, - надо было успокоить и чем-то увлечь. Не нашли - и не получилось.
- Нас будут давить?
- Мы сейчас катаемся лучше, чем раньше, - в любом виде. Но судьи не дают. Антироссийская атмосфера бьет по тем видам, где есть человеческий фактор, живые люди в судействе. Нам будет сложно и на Играх в феврале, и на чемпионате Европы в январе. Надо докатывать свое. Вовлекать в свое катание. Показывать, что ты сильнее. Я иногда кричу: «При!» Вот нам там переть.
Игорь ЕМЕЛЬЯНОВ.
ИЗ ДОСЬЕ «КП»

Елена ЧАЙКОВСКАЯ родилась 30 декабря 1939 года в Москве в семье артистов Театра Моссовета. Стала первой фигуристкой - выпускницей ГИТИСа. Тренировала олимпийских чемпионов Пахомова и Горшкову, Линичук и Карпоносова, чемпионов и медалистов мировых и европейских первенств Ковалева, Котина, Бутырскую, Солдатову, Воложинскую и Свинина, Ванагаса и Дробязко. Создала первый в стране детский балет на льду «Вундеркинды России», сейчас руководит школой «Конек Чайковской». Заслуженный тренер СССР и России.
https://www.spb.kp.ru/daily/26740.3/3766915/

"Медведева должна была принести розу Тутберидзе, сказать спасибо - и уехать": Заслуженный тренер СССР и России Елена Чайковская

Легенда мирового фигурного катания возглавила тренерский совет нашей федерации и рассказала "Комсомолке", чего она ждет от нового сезона

Елена Анатольевна Чайковская - Страница 2 Inx960x640

А сезон ожидается непростым, как это всегда бывает после Олимпиады. Кто доживет до следующих Игр? Плюс незатухающий конфликт Медведева - Тутберидзе. А тут еще новая система оценок. Обо всем этом мы поговорили с Еленой Чайковской на Радио «Комсомольская правда» (97,2 FM)

"Самое страшное для тренера, это осознать, что больше ничего нельзя сделать для спортсмена, что это потолок"
КУДА ВЕДУТ НОВЫЕ ПРАВИЛА
- Елена Анатольевна, чем аукнутся новые правила судейства?
- В них внесены большие изменения. Если внимательно их проштудировать, то многие тренеры поймут, что не надо прыгать четыре оборота, если ты их еле-еле выезжаешь. Лучше на огромной высоте с большим пролетом прыгнуть три оборота с прекрасным выездом на одну ногу. И зритель тоже от этого получит удовольствие.
- А вот были прокаты в Москве - девочки все попадали...
- И хорошо, что попадали. Будут знать, над чем работать. Невозможно в начале сентября быть в выдающейся форме, а потом в конце марта на чемпионате мира ту же самую форму держать. Два главных события в этом году - это чемпионат Европы и чемпионат мира. А на чемпионате России только в женском одиночном катании будет дикая конкуренция.
- И пойдут интриги. Вам как председателю тренерского совета их разгребать...
- Сейчас? Они всю жизнь идут. Первые два номера у нас всегда были надежно в команде. А вот насчет третьего номера всегда такое бывало…
КАЖДЫЙ ПЕРЕХОД - ЭТО ПЛОХО
- Главный скандал межсезонья - уход Медведевой от Тутберидзе к канадцу Брайану Орсеру. Правда ли, что после ее проката в Москве бывший тренер Медведевой сказала, что Жене пора заканчивать?
- Каждый переход такого выдающегося спортсмена от одного тренера к другому - это плохо. Всегда наступает момент, когда ты начинаешь спускаться с горы. Вот тут ты меняешь тренера, потому что не видишь ошибок в себе, потому что считаешь, что ты гениален. И не желаешь обернуться и посмотреть, как же жить дальше. В этот момент всегда виноват тренер.
Мне не нравится эта история. Был замечательный альянс, замечательное понимание друг друга. И сейчас входить в другую команду, в другую воду… Жене будет там тяжело.
- Вы видели ее прокат?

- Да. Не могу сказать, что она привезла нечто выдающееся ни по программам, ни по элементам. Хотя сейчас еще не время для самого лучшего своего проката. Мне просто очень жаль, что их союз с Тутберидзе развалился, и как-то не очень красиво. Девочка в любом случае должна была принести одну розу, сказать спасибо и тогда уехать, мне кажется.

Елена Чайковская: Страсти в фигурном катании кипели всегда
- Вам как председателю тренерского совета федерации предстоит разговор с Этери Тутберидзе, которая продолжает тренировать олимпийскую чемпионку Алину Загитову?
- Конечно, буду общаться.
- Не слишком ли тренер категорична в оценках своей бывшей ученицы Медведевой, которую включили в основной состав сборной?
- А почему ее не включать? Она сильная спортсменка. Сейчас не время расставлять, кто первый, кто второй. Я всегда против перехода от одного выдающегося тренера к другому. Но так получилось. В этом случае не надо туда лезть. Вы не поможете ничем. Я никогда не полезу. Расставание уже произошло. Кстати, никто ничего не обсуждал, просто взяли и уехали.
- Вы знаете нового канадского тренера Медведевой Орсера?
- Замечательный тренер. Он катался вместе с моим Вовой Котиным. Я его очень люблю. У него звезды в команде, двукратный олимпийский чемпион Юдзуру Ханю, двукратный чемпион мира Хавьер Фернандес, много кого еще. Но он берет людей, когда понимает, что сделает из них чемпионов. Добавляет стиль, прекрасную музыкальность исполнения. Гениальная программа была сделана для Фернандеса «Чарли Чаплин».

Евгения Медведева во время разминки перед прокатами в «Мегаспорте» делала вид, что не замечает Этери Тутберидзе и Алину Загитову. Фото: Владимир ФЕДОРЕНКО РИА Новости
БОРЬБА ПОКОЛЕНИЙ
- А зачем в этой сборной «старички» - Лиза Туктамышева, чемпионка мира еще 2015 года, Сережа Воронов, которому 31 год исполняется?

- Туктамышева сейчас на прокатах выглядела лучше всех!
Ее тренер Алексей Мишин знает, когда показать, когда удивить. Лизе 22 года. А у меня Бутырская выигрывала в 30. Я бы «старичков» не сбрасывала со счетов. У нас очень травматичный вид. Всегда должна быть скамейка запасных.
- Звезд фигурного катания раньше страна знала в лицо, а сейчас...
- Если они не появляются на ТВ, на популярных сайтах - что же делать? У Диброва в программе «Кто хочет стать миллионером?» двум знатокам из «Что? Где? Когда?» задали вопрос: какой танец был самым знаменитым у Пахомовой и Горшкова? Я сижу и думаю: что за дурацкий вопрос? Думала, что знают все. Им выставили варианты ответов, в том числе и «Кумпарситу». И эти два умных человека мучались, потом позвонили другу, и он сказал: наверное, «Аргентинское танго». Я поняла, что все... Но я не дам уйти этому виду спорта. Он раскрывает очень многие качества спортсменов.
- Раньше любое падение - крест на программе. А сейчас можно два-три раза шлепнуться и остаться в тройке.
- Сегодня подняли штрафы за падение до пяти баллов. Сейчас сложность такова, что ты ждешь падения. Когда заходит спортсмен, его видно еще с конца площадки - ты его видишь и ждешь: упадет - не упадет. Выехал! Потом заходит опять медленно, мучительно, и мы мучаемся вместе с ним. Бах - ничего не получилось. Бабочка.
Эстетически и зрительно, когда ты бьешь поперек музыки и вообще ломаешь всю картину, это ужасно. Поэтому сейчас задумались над тем, как фигурное катание вернуть в фигурное катание.
- Программы станут проще?
- У тех, кто не падал после четверного лутца, менее сложными программы не станут. А те, кому проще было прыгнуть четверной, докрутить его на ход назад и упасть, сейчас не получат высокие баллы.
У ТРУСОВОЙ ЛЕГКИЕ НОЖКИ
- А как вы оцениваете Сашу Трусову? Три четверных в 14 лет.
- Только в 14 и будешь прыгать три четверных. Дальше будет сложнее. Но пока у нее легкие ножки, хорошая высота прыжка, резкая крутка, которая требуется.
- Она самая крутая из всех наших девчонок последнего времени?
- Крутая не крутая, но по физике очень для этого подходящая. Но в свое время четверные уже прыгали японки, лет двадцать назад. И... пропали.
- Американцы предлагают допускать фигуристок к международным стартам не ранее чем в 18 лет.
- Это предложение на конгрессе не прошло. Естественно. Куда ж с нашими бороться? Соперникам вообще нет смысла выходить, если русская будет прыгать три четверных уже сейчас на чемпионате мира. Ограничения по возрасту уравняют всех. И Запад борется своими способами.
- Где должна быть возрастная граница?
- Я бы подняла до 16 лет. (Сейчас 15. - Ред.) Когда сформировался организм. Но этого, наверное, пока нельзя делать, раз уже выросло такое поколение. Мы не имеем права его держать. Будем бороться за них.
ОЧЕРЕДЬ НА ПЬЕДЕСТАЛ
- Сейчас женское фигурное катание у нас на подъеме, только о нем и говорят. А вот одиночники да и пары не слишком успешны. Правда, что хоккеисты забирают у вас всех ребят, кто хорошо и быстро катается?
- Это было проблемой Канады и США. У нас такой проблемы не было, но сейчас она пришла и к нам. У меня в школе («Конек Чайковской») 250 детей. Но на 15 девочек - всего два мальчика. Мы над ними трясемся, чтобы только никуда не ушли.
- Чего ожидаете от этого сезона?
- Необязательно стать первым, но в призерах нужно быть. Тогда о тебе заговорят. Ни показательные выступления, ни участия в коммерческих историях ничего этого не дают. Я хочу, чтобы мы сделали все максимально на чемпионате мира. И схватили те места, которые в дальнейшем нам помогут выигрывать Олимпийские игры.
https://www.lipetsk.kp.ru/daily/26885/3929549/

Сегодня отмечает День Рождения Владимир Котин
фигурист, выступавший в одиночном разряде,чемпион СССР, четырёхкратный серебряный призёр чемпионатов Европы и вице-чемпион мира среди юниоров 1978 года
Елена Анатольевна Чайковская - Страница 2 9iZpLDvusHQ

Елена Анатольевна Чайковская - Страница 2 9iZpLDvusHQ

https://vk.com/sbornayasegodnyaizavtra?z=photo-118768737_456386227/album-118768737_00/rev

_________________
#ЛенаВернисьНаЛёдВСпортТанцевать!

Анатолий Чайковский: "Горшков умирал – и Елена Анатольевна легла на прямое переливание крови"

Елена Анатольевна Чайковская - Страница 2 Origin

Герой традиционной рубрики "СЭ" – бывший главный редактор журнала "Физкультура и спорт", автор множества книг о фигурном катании. Еще он муж великой Елены Чайковской. Больше пятидесяти лет они вместе. Сегодня Анатолию Михайловичу исполняется 88.
Былые времена оставили нам героев, которым поражаешься. Завидуешь самому себе – вот это встреча!
Анатолий Чайковский был известным журналистом уже в 50-е, когда писал заметки из Киева. Потом перебрался в Москву, возглавил журнал "Физкультура и спорт". Прославившись еще сильнее. Его книжки о фигурном катании, случалось, даже не попадали в продажу – разлетаясь по подписке миллионными тиражами.
Он был очень знаменит, что и говорить.
Вдобавок женился на великой Елене Чайковской. Больше пятидесяти лет они вместе.
Как обойти такого героя?
Елена Анатольевна Чайковская - Страница 2 Large

Елена Анатольевна Чайковская - Страница 2 Large

Анатолий Чайковский. Фото Дарья Исаева, "СЭ"

Мадам

Много лет назад во дворце спорта "Янтарь" Елена Анатольевна открыла школу, которая зовется просто и хорошо – "Конек Чайковской". Там и встречаемся с Анатолием Михайловичем.
Девушке-фотографу легендарный представляется задорно:
– Толик.
Ведет по комнаткам, демонстрируя несметные сокровища на стенах. Под ногами путается пуделек Чамик. "Чайковский Анатолий Михайлович" преобразовался вот так, в Чамика.
– У них уже восемь пуделей было, и все Чамики… – заметил в одной из передач Александр Ширвиндт. Старинный друг семьи.
– Шура пошутил, – поправляет Анатолий Михайлович. – На самом деле этот Чамик – четвертый. А тарелок у нас в коллекции полторы тысячи, привозили с Олимпиад, чемпионатов мира… Здесь не все!
– Уникальные есть?
– Да вот эта, например. Посвящена Олимпиаде-1980 в Москве. Сделали заключенные в каком-то лагере, прислали в подарок к соревнованиям. Попала в оргкомитет, оттуда – мне в руки.
– Керамика?
– Ну да.
– С чего ж началась коллекция?
– С того, что в конце 60-х, на третий год после свадьбы, отправились ко мне на родину в Киев. Муж двоюродной сестры – журналист, много писал об искусстве. Все стены в квартире – в тарелках украинских художников. Ну как не заразиться? Начали с Мадам коллекционировать, привозить отовсюду…
– Наверное, не только вы.
– Ученики прознали – тоже стали дарить. Вот тарелочка – это Владимир Котин побывал в Южной Африке.
Идем дальше.
– Извините! – отвлекается Анатолий Михайлович, смотрит на нашего прекрасного фотографа. – Я забыл ваше имя.
– Дарьюшка.
– Даша! – произносит торжественно.
Нам интересно, каким же будет продолжение – и продолжение не подводит.
– Болтуну, который стоит перед вами, 88 лет!
– Только через пару недель 88, – поспешно добавляем мы.
– Да, – с печалью соглашается он. – Через пару недель…
Недели пролетели, как секунда – 88 Чайковскому уже сегодня.
Садимся в кабинете – Елена Анатольевна разливает кофе. Отчего-то категорически отказываясь фотографироваться. Потом подхватывает на руки Чамика Четвертого и удаляется в сторону катка.
– В мире фигурного катания Чайковскую давным-давно называют Мадам. Кто придумал?
– Я. Когда поженились, приходил на тренировки, видел ее учеников. Спросить: "Где Елена Анатольевна?" язык не поворачивался. "Где Лена?" – тоже не лучший вариант.
– Баронесса – вычурно.
– Да уж. Хотя понимаю, к чему клоните. Она действительно потомственная баронесса. По материнской линии в ее роду были немецкие бароны. Из-за этого в начале войны Лену с мамой как фольксдойче выслали в Чимкент. В Москву смогли вернуться лишь в 1946-м… В общем, заглядывая на каток, я спрашивал: "Где Мадам?" И все зацепились за это словечко, пошло гулять по закулисью. Даже Игорь, сын Лены от первого брака, зовет так же.
– Правда, что с Еленой Анатольевной вас познакомил ее же муж?
– Да. В феврале 1965-го, когда еще в Киеве жил, меня отправили в Москву освещать чемпионат Европы по фигурному катанию. После удачного проката Татьяны Тарасовой и Георгия Проскурина поручили взять интервью у их тренера, Елены Анатольевны Новиковой.
– Это фамилия первого мужа?
– Совершенно верно. Через Андрея Новикова, которого неплохо знал мой коллега, договорились о встрече. Пообщались, написал заметку. Спустя два месяца Лена прилетела в Киев на чемпионат страны. Там знакомство продолжилось. Вскоре оно переросло в роман. В декабре 1965-го я перебрался в Москву, Лена с пятилетним Игорьком ушла от мужа, и мы стали жить вместе. А в день рождения Ленина, 22 апреля 1966-го, расписались.
– Мило.
– Это я еще не рассказал, с чем в Москву приехал.
– С чем же?
– С чемоданчиком, где лежала пара белья, две книжки Энгельса и томик Ленина.
– Выбор не самый очевидный.
– Да ну что вы! Энгельс – потрясающий журналист, блестяще владел словом. Читается легко – в отличие от Маркса. Публицистика Ленина – это тоже очень интересно. Полистайте его труды, не пожалеете. Отбросьте революцию, идеи коммунизма, рассмотрите Ленина просто как пишущего человека. Не сомневаюсь, получите удовольствие.

Операция

– Наткнулись мы на интервью дочери Людмилы Пахомовой и Александра Горшкова. Сообщает, что скоро начнутся съемки художественного фильма о родителях.
– Да, Юля, их дочь, все и затеяла. Именно она – двигатель прогресса. Нашла хорошего режиссера, сценарий уже готов.
– Ознакомились?
– Как раз сегодня прочитал первые 50 страниц. Любопытно!
– Вы-то среди героев присутствуете?
– Есть Чайковская как тренер – и Чайковский, который вечно крутится рядом. Когда читаешь сценарий фильма, в котором сам фигурируешь, ощущения довольно странные. Можно полезть на стенку!
– От чего же это?
– Вроде все по большому счету было так – но иначе! Успокаиваю себя: фильм-то художественный. Пусть.
– Скандалить не стали?
– Все уже запущено. Протестовать, как вдовы Кондрашина и Белова, не желаю. Меня другое удивило – в жизни-то было драматичнее, чем в сценарии. Выхватили момент из нашей общей биографии – он и сцементирует все кино. Если снимут удачно.
– Что за история?
– 1975 год – крайне для нас с Мадам тяжелый. Тогда произошла катастрофа с Горшковым. В Копенгагене он и Мила стали пятикратными чемпионами Европы. Заканчиваются показательные выступления – являются представители Внешторга. Просят Роднину с Зайцевым и Пахомову с Горшковым сфотографироваться на фоне "Столичной" водки. Реклама нашего продукта для заграницы. Родниной и Зайцеву было проще, они привыкли к поддержкам. Любым!
– Пахомовой и Горшкову труднее.
– Не то слово. А тут Саше пришлось часа полтора таскать Милку на руках, поднимать. В неотапливаемом зале. Ребята окоченели.
– Закончилось простудой?
– Если бы! У Саши лопнуло легкое!
– Ой.
– У него был давний порок в легком после недолеченного гриппа. Образовались мелкие пузырьки. И произошел разрыв – на кровеносном сосуде! Он думал, что это воспаление плечевого нерва. Болит под лопаткой, пусть и сильно…
– Терпел?
– Да. По сценарию я с ними лечу в самолете, а на самом деле просто встречал в аэропорту. В автобусе Саша сесть уже не мог. Ехал стоя. Дома занимались самолечением – массаж, горячие ванны… Вещи абсолютно противопоказанные!
– Можно было и загнуться.
– Мучился дня три. В конце концов Мадам не выдержала, сказала: "Собирайся!" Наш товарищ заведовал всем здравоохранением Москвы, он и посоветовал: "Обратитесь к Володе Сыркину в Пироговку. Лучший в стране специалист по сердцу и легким, консультирует людей с самого верха".
– Так-так.
– Зима, в Москве оттепель, грязь по колено. Все затянуто низкими облаками, настроение ужасное. Этот Сыркин даже слушать Сашу не стал – постучал пальцами, как доктора старой формации. Приподнял голову, внимательно посмотрел на нас: "У него легкое настолько заполнено какой-то жидкостью, что сердце сместилось вправо…" – "Что делать?" – "Выход один – немедленно ехать в больницу путей сообщения на Волоколамке". Суббота! Ночь! Мрак!
– Беда.
– Подключили другого нашего знакомого – министра транспорта СССР Бориса Бещева. Встречались каждую неделю у них на даче, рассказчик он был потрясающий. Вспоминал, как работалось министру путей сообщения при Сталине. Я все уговаривал: "Борис Павлович, напишите воспоминания!" "Нет, – отвечает. – К мемуарам не готов".
– Горшкову-то помог?
– Звоним Бещеву – тот сразу: "Езжайте в больницу, вас примут". Горшков чуть ли не при смерти. Позже выяснилось, у него в легком смесь крови с сукровицей – почти два с половиной литра!
– Слушать-то страшно.
– Надо вызывать нашего великого хирурга, академика Михаила Перельмана. Он на даче ночует. Сашу укладывают в койку, Перельман является ранним утром. Состояние больного уже катастрофическое. Требуется срочное переливание крови. А она у Горшкова редкая, отрицательный резус. Запасов такой крови нет, донора – тоже.
– Вот это детектив.
– Зато у Мадам резус отрицательный. Легла на прямое переливание!
– Сколько отдала?
– Пол-литра. Потом отыскался донор, привезли могучего парня. Сразу дал много крови. А Перельман сделал фантастическую операцию на легких! В учебниках она описана как хирургическая авантюра. Которая завершилась безукоризненным успехом. Провернуть это мог лишь гениальный хирург. Так Саше спасли жизнь.
– Прекрасная история.
– Еще не конец. Врачи говорили – восстанавливаться Горшков будет не меньше года. А только-только стало известно, что танцы включили в программу Игр, есть шанс стать первыми олимпийскими чемпионами. Едва ли не на второй день Саша начал подниматься, заставлял себя делать упражнения. Все ходили смотреть на него безумными глазами!
– Немудрено.
– Через три недели чемпионат мира – решили отправить туда Пахомову с Горшковым, чтобы выступили с оригинальным танцем танго. Я летел в Колорадо-Спрингс с ними одним самолетом, видел его страдания. Каждый шаг Горшкову давался тяжело! Город на высоте 1800 метров. А каток еще выше! Как-то среди ночи позвонил из Москвы Виталий Смирнов: "Это правда?!" – "Что?" – "Горшков умер?" Мадам убеждала его, убеждала – нет, пришлось звать к телефону самого Сашу…
– Вы постоянно были рядом?
– Конечно. Как журналиста меня не пустили бы никуда – но в качестве мужа Чайковской проходил всюду. Не пропускал тренировок. Ночами не спал – так переживал.
– Хорошо, хоть на вашем здоровье это не сказалось.
– Сказалось! Небольшой группой журналистов отправились потом в Лос-Анджелес на три дня. Побывали в Голливуде. Со мной Володя Коновалов, выдающийся документалист…
– Это наш друг. Еще один герой "Разговора по пятницам".
– Надо же! Вечером заглянули в ресторан "Москва", в котором хозяйничала русская эмигрантка. Не могли же мы такое пропустить в Лос-Анджелесе? Начал я кушать то, что категорически нельзя было.
– Это что же? Омаров в белом соусе?
– Киевскую котлетку!
– Ах.
– Вы знаете, что такое настоящая киевская котлетка? С жареной хрустящей соломкой – а под ней сухарик, пропитанный горячим маслом. Здесь сухарик был зажарен до хруста!
– Так к чему вас это привело?
– К страшному приступу язвы! В самолете дурно, Коновалов зовет стюардесс. Эти американки нашли какие-то таблетки, чуть полегчало. Приземлились в Нью-Йорке – тут же отправились жрать пиццу!
– Не добила она вас?
– Как-то обошлось. Накрыло уже в Москве – пришлось оперироваться. Вот таким вышел для нас 1975 год.
Елена Анатольевна Чайковская - Страница 2 Large

Елена и Анатолий Чайковские. Фото из архива семьи Чайковских

"Кумпарсита"

– Зато в 1976-м Пахомова с Горшковым взяли-таки золото на Олимпиаде.
– Мадам поставила им фантастическую произвольную программу. Основная часть была связана с испанскими мелодиями и цапатеадо.
– Это что ж такое?
– Вариант нашей чечетки. Короткие, резкие, экспрессивные шаги. Этот олимпийский танец остался на пленке, посмотрите. Впечатление головокружительное!
– Слышали, их знаменитый танец "Кумпарсита" придумали вы.
– Не совсем так.
– А как же?
– Я только переехал в Москву, когда они начали кататься. Все становление пары происходило на моих глазах. Однажды Пахомова с Горшковым сидели у нас дома. Трепались, обсуждали показательный танец…
– Кого-то осенило?
– Я забросил идею – ребята, возьмите "Кумпарситу", танго! Они и слова-то такого не знали. Тогда в старых тренировочных штанах начал танцевать с Милкой танго, показывать какие-то элементы.
– Хорошо танцуете?
– Пристойно. Я же в юности занимался в хореографической студии при университете. На разных сценах выступал. В 1952-м станцевал в киевском оперном театре – еще при жизни Иосифа Виссарионовича. Так что у Толика богатый опыт. В общем, нашли эту "Кумпарситу" на "ребрах", прослушали…
– На "ребрах" – мы-то поймем. Молодежь – нет.
– Пластинки было не достать, записывали музыку на рентгеновские снимки. Прямо поверх снятых ребер.
– Послушали – и сразу согласились?
– Мгновенно. С того момента "Кумпарсита" стала их визитной карточкой. Ни одно выступление без этого не обходилось! Зал ревел – требовал в конце "Кумпарситу".
– Все это вошло даже в мультик "Ну, погоди".
– Звукорежиссером той серии был наш друг Саша Гольдштейн. Он десятилетиями монтировал музыку для учеников Мадам. Вот и взял для мультфильма кусочек, будто пародируя Пахомову.
– Пахомова – удивительная?
– Про меня заметка? Или про Милу?
– Пахомова – большая часть вашей жизни.
– Мила верила в свою судьбу. Знала – несет что-то новое, неизведанное. Такие люди редко рождаются!
– Безусловно.
– Считала, что Бог ей дал путь Жанны д'Арк. Что именно ей уготована Миссия. Все это придавало сил. Плюс невероятная удача – переход к Чайковской. Мадам не просто бывшая чемпионка СССР, она же балетмейстерский факультет ГИТИСа закончила! Была любимой ученицей Ростислава Захарова – человека, обладающего сумасшедшей фантазией. Но и Горшкова не надо представлять второстепенным элементом в этой паре. Без него Мила не состоялась бы никогда!
– Вы полагаете?
– Сто процентов! Как не состоялась бы без Чайковской. Удачно сошлись обстоятельства. Получилась выдающаяся пара. До сих пор мир танцев питается тем, что придумали эти ребята. Может, Саша не был таким артистичным, как Мила, не схватывал на лету, в отличие от нее, каждую выдумку Мадам. Но Горшков твердо стоял на льду, и Пахомова при нем могла делать что угодно! Особенно эта стойкость проявилась после операции. Если Горшков что-то не понимал – заставлял себя повторять тысячу раз, пока элемент не станет частью его самого.
– Силен.
– Вот поэтому Пахомова была уверена в любом своем движении. Будь Горшков более артистичным или театральным, в припадке этого артистизма мог бы Милу уронить. Или сбиться.
– Смерть у Пахомовой была жуткая.
– Это ж не сразу случилось – лечили рак лимфы много лет… Жаль, что так рано ушла. У нее было колоссальное будущее как у тренера. Пахомова не из тех, кто брал готовых учеников и с ними выигрывал. Наоборот – создавала спортсменов из детей. У нее уже были сильные юниоры. Успела поработать с Моисеевой и Миненковым. Мила бы далеко пошла!
– Ах, как жаль.
– Она тоже поступила в ГИТИС, хорошо отучилась. Все, как у Мадам. Знаний в фигурном катании было достаточно. Кстати, Тессу Вертью и Скотта Моира, которые в Ванкувере стали олимпийскими чемпионами, тренировали Марина Зуева и Игорь Шпильбанд. Чувствуете связь?
– В чем?
– Зуева – ученица Мадам. Пять лет у нее каталась. А Шпильбанд – ученик Пахомовой! Как бы "внук" Мадам! Это не случайные совпадения. Ребята, возьмите свою любимую газету за 2010 год. Олимпиада в Ванкувере.
– Что найдем?
– После чемпионата Европы мы с Мадам вернулись домой и в Ванкувер не поехали. Бывали там прежде, никакого интереса.
– Уважительная причина.

– Проходит несколько дней, звонки один за другим – то Марина, то Игорь: "Елена Анатольевна, спасайте, срочно приезжайте!"

– Это куда же?
– Они перед Олимпиадой тренировались в Чикаго. Почему Мадам им понадобилась? Потому что оригинальным танцем было аргентинское танго Пахомовой и Горшкова. Вот и тянули Чайковскую как палочку-выручалочку. Даже сегодня такое происходит. Просят, чтобы только приехала на каток, взглянула! А тогда я был категорически против ее полета в Чикаго.
– Почему?
– Сидим спокойно на даче – зачем куда-то мчаться? Но она все-таки вырвалась, отработала с ними неделю. Канадцы стали олимпийскими чемпионами – с этим аргентинским танго обыграли всех. В одни ворота! Потом в газете "Спорт-Экспресс" появился рассказ, как Мадам все это сделала. Найдите, почитайте!

Продолжение

Истерика

– Кто-то в трех словах описал Елену Анатольевну: "Властность. Воля. Большая сила". Сколько слов понадобится вам?
– Я все сказал в ее книжке "Конек Чайковской". Там в конце каждой главы монологи наших близких людей – Ширвиндта, Цискаридзе, учеников Лены разных лет. А в финале мне хватило одной фразы: "Лена умеет не только любить, но и быть любимой". Это для женщины самое сложное испытание!
– Почему?
– Подумайте сами.
– Подумали. Ответа нет.
– 99 процентов женщин, которых кто-то любит, используют это не так, как следовало бы.
– Неужели?
– Это равносильно тому, что ты в фаворе, в лучах славы. Разве все проходят через медные трубы? Я Лену часто называю "Мадам Тереза". Чуть что-то с кем-то случается – она первая бежит на выручку!
– Чудесная женщина.
– У Ширвиндта такой же характер. Немедленно откликается даже не на просьбу о помощи, а молчаливый призыв. Невероятный человеческий талант! Вот в январе мы ездили с Мадам на первенство Европы в Минск. Там же был Володя Котин, бывший ученик, а ныне тренер. То ли простудился он, то ли спину потянул – три дня безумной боли!
– Что сделала Елена Анатольевна?
– В Москве усадила его в автомобиль, привезла в больницу. Там обнаружились осложнения – и наутро Котину прооперировали позвоночник. Через неделю пришел на тренировку. Случаев, когда Мадам кого-то спасает, – десятки.
– Про эпизод с переливанием крови Горшкову мы знаем. Давайте третий.
– Приход Маши Бутырской.
– Что-то удивительное по обстоятельствам?
– Ее отчисляли из сборной – это всё, финиш. Говорили: "Возраст, не тянет, бесперспективная…" Бутырская прибежала к Мадам. Умоляла, чтобы ее взяла: "Не уйду из вашей квартиры, пока не скажете "да".
– Уговорила?
– Мадам не собиралась никого брать в тот момент, были совершенно другие планы. Но Машка ее дожала. Так каталась еще шесть лет! Стала чемпионкой мира, трехкратной чемпионкой Европы. Вот это – Мадам!
– Что ж вы чуть не развелись?
– Мы?! Да вы с ума сошли!
– Вычитали где-то.
– Полная чушь. Даже близко не было и быть не могло. Мы за 53 года практически не разлучались. Я сторонник одной истины – многие мужчины меня не поймут. Вот читаю в сценарии фразу – будто говорю Горшкову: "Каких же мы замечательных себе выбрали девушек! Ты – Пахомову, я – Чайковскую…" Неправда!
– Не пугайте нас.
– Это Чайковская меня выбрала. А Пахомова – Горшкова. Как правило, выбирает женщина, именно она – основа всего!
– Вы – ведомый в семейной жизни?
– Абсолютно. Да и Горшков был ведомый. Матриархат – лучшее, что можно придумать. Если выбирает жена – это более прочный и серьезный брак. А то вон, Башаров, сколько уже выбирал.
– Нашли кого вспомнить.
– Да я шучу… Поймите, даже когда мужчина уверен, что выбрал он – все не так! Обманывается! Это девушка его выбрала и подвела к такому решению.
– Прошли через тяжелые ссоры с Мадам?
– Никаких и никогда! Мадам – это полное отрицание каких-либо скандалов.
– В семье?
– Где угодно. Все решает мирным и спокойным путем. Скандалы не выносит категорически! Может, идет из детства, когда родители развелись. На Лену произвело тяжелое впечатление.
– Знаем, это большая боль для нее.
– Огромная! Ладно, не будем анализировать. А у меня наоборот – и я, и братья избежали развода. Так что мысли расстаться с Мадам не было. Да и не будет уже. Возможно, со стороны выглядим чересчур счастливым семейным дуэтом, но поверьте, я не преувеличиваю. С первого дня возникло полное единодушие.
– Как здорово.
– Подчеркиваю, единодушие, а не единомыслие! У нас и увлечения разные, и подход ко многим вещам. Но мы признаем друг за другом право на такие суждения. Без крика и споров.
– Елена Анатольевна обмолвилась, что в вашей жизни была одна-единственная истерика…
– Меня действительно трудно вывести из себя. Но разок ей с тещей удалось. Году в 1967-м привез Лене из Голландии страшный дефицит по тем временам – кассетный магнитофон. Для работы с музыкой. Ему б цены не было, если б не маленькое но.
– Какое?
– Отсутствие шнура. В Москве такой не продавался, а батарейки быстро разряжались. Я загрустил. Тут Диму Рыжкова, прекрасного хоккейного журналиста, осенило: "Толик, не переживай! Я сделаю тебе выпрямитель". За пару недель смастерил громоздкий электроламповый ящик, который преобразовывал переменный ток в постоянный. Конструкция позапрошлого века, зато магнитофон заработал от сети. Притащил бандуру домой, Ленка и теща увидели, стали хохотать. Большей издевки в свой адрес я не слышал. Высмеивали минут пятнадцать! Пока не взял этот ящик и не грохнул об пол. Эпопея с магнитофоном закончилась.

Рак

– Кто-то нам рассказывал, что своих учеников Елена Анатольевна держит в черном теле. Так и есть?
– С одной стороны, она для них как мать Тереза. Всегда готова помочь, к ней можно прийти за любым советом. Меняются фигуристы, но семейная атмосфера в группе остается неизменной.
– А с другой стороны?
– В работе Лена очень жесткая и требовательная. У нее феноменальное видение спортсмена. Сразу чувствует – пойдет у него или нет. Вы в курсе, что у Мадам фотографическая память?
– Серьезно?
– С одного взгляда запоминает целые страницы книг! Причем любой текст способна прочитать справа налево! Легко!
– На спор делала?
– Нет. Но мне показывала. Бог дал ей хорошие глаза. Она и все телефоны помнит наизусть. Вот смотрит балет, отмечает какую-нибудь поддержку – и не записывает, хранит в голове, потом спокойно переносит на лед. Ее программы никогда не повторялись. В танцах это особенно важно. В одиночном катании еще ладно, там определенный набор технических элементов, прыжков, можно присоединить музыку, что-то добавить. А здесь всё надо придумать с нуля.
– Плакать из-за фигурного катания ей приходилось?
– Нет. В этом смысле Мадам – железный человек. За 53 года, что мы вместе, вчера я впервые увидел ее слезы.
– Что произошло?
– Среди ее нынешних учеников есть два брата из малоимущей семьи. Оба пришли на тренировку настолько голодные, что забежали в буфет, схватили несколько кусочков хлеба, начали жадно запихивать в рот. Ничего другого позволить себе не могли. Лена об этом узнала случайно. Вернулась в кабинет, рассказала мне и заплакала. Я сам к сентиментальности не склонен, но тут тоже не сдержал слез. Бедные дети! Мадам сразу взялась помочь, пробила для них в ледовом бесплатное питание.
– В 1990 году у Елены Анатольевны обнаружили рак. Что-то изменилось в супруге после этого?
– Нет! Кого-то такой диагноз может надломить, человек замыкается, впадает в панику или отчаяние. Но это все не про Лену. К вердикту врачей отнеслась правильно. Как к спортивному испытанию. Надо бороться! Других вариантов не было.
– Как узнала?
– Уплотнение в груди почувствовала за год до обследования. Не придала значения, продолжала работать. 30 декабря 1989-го отмечала юбилей, гуляли с друзьями на даче. Собралось человек тридцать, включая экстрасенса Аллана Чумака. Про него отдельный рассказ есть.
– К Чумаку еще вернемся.
– Был среди гостей и Виталий Бояров, генерал-лейтенант КГБ. С ним и его женой со школы дружили. Роман Юлиана Семенова "ТАСС уполномочен заявить" – история о том, как Бояров руководил операцией по разоблачению советского дипломата, ставшего агентом ЦРУ. Едва Мадам заикнулась про уплотнение, Виталий сообщил, что его ближайший товарищ – Николай Трапезников, руководитель онкоцентра на Каширке.
– Тесен мир.
– Приехали к Трапезникову после новогодних праздников. Осмотрел он Мадам и произнес: "Завтра операция. В 7 утра". Та в шоке: "Да мне в Ленинград нужно! Через десять дней там чемпионат Европы!" Врач пожал плечами: "Если жить хотите, завтра должны быть у меня. Дальше тянуть нельзя". Потом смягчился: "Не волнуйтесь, у моей жены была такая же проблема. Я сам вырезал ей опухоль, сейчас все в порядке. Вам сделаю не хуже".
– Как прошло?
– Тяжело. В подробности вдаваться не стоит. Главное, Лена живет полноценной жизнью, ни в чем себе не отказывает. Разве что на солнце не сидит часами.

Чумак

– Теперь обещанный рассказ про Чумака.
– Мало кто знает, что начинал он журналистом в спортивной редакции центрального телевидения. Там у меня были приятели – Ян Спарре, Марк Торчинский и Жора Саркисьянц. Периодически к нашей компании примыкал Чумак. Он и на даче часто у нас бывал, выпивали.
– Будущего экстрасенса в нем ничего не выдавало?
– Абсолютно. В пародиях Аллана преподносят как большого чудака. А это был настоящий русский интеллигент. Умный, начитанный, деликатный. Я никогда не считал его шарлатаном, хотя так и не понял, в какой момент он открыл в себе экстрасенсорные способности.
– Для вас с Мадам тоже заряжал воду?
– Нет-нет, этим мы не занимались. Да он и не навязывал. Другой случай помню. Аллан навестил Лену на Каширке после операции. По онкоцентру сразу слух пошел – Чумак приехал! Его уже знала вся страна. Пока сидел у Лены, в дверь постучала женщина. С порога рухнула на колени: "Аллан, здесь лежит моя 15-летняя дочь. Состояние тяжелейшее, температура… Помогите!"
– А он?
– Вообще-то в онкоцентре был строжайший запрет на присутствие экстрасенсов. Но Чумака допустили в палату. Он попросил всех удалиться, остался с девочкой наедине. Потом вернулся к Мадам. Минут через двадцать женщина примчалась обратно с криками: "Дочери намного лучше! Температура в норме!"
– Врачи-то что говорили?
– В онкоцентре придерживались такой точки зрения – девочку лечили, шло к выздоровлению, а тут появился Чумак, и все совпало. Не знаю, кто прав, но я убежден, что какой-то дар действительно существует. Еще пример хотите?
– Конечно.
– В сборной СССР по фигурному катанию работал интересный доктор. Как-то отправились с командой на динамовскую базу под Эльбрусом. Вечер, смотрим футбол. Вдруг на мое левое плечо опускается рука. Чувствую – от ладони идет мягкая, теплая волна. Доктор спрашивает: "Анатолий, как твой застаревший плексит?"
– Что, простите?
– Это воспаление плечевого нерва. Заработал в далекой молодости, когда активно занимался плаванием. Боль ужасающая, повернуться невозможно. Но годы спустя о травме ничего не напоминало, я и забыл о ней. Как же он определил плексит? Внешне-то не проявлялось.
– Удивительное рядом.
– Там же, на сборе, у трех женщин начались проблемы с желудком. Так доктор подошел к каждой, провел рукой – и за несколько минут организм пришел в норму. Согласитесь, что-то во всем этом есть, какая-то чудодейственная сила…
– Исцеление больной спины Натальи Линичук, еще одной ученицы Мадам, – из той же оперы?
– У Наташки в юности был жуткий сколиоз. Позвоночник – как дуга, с таким в фигурном катании делать нечего. Мы нашли в Киеве уникального костоправа, ему было уже за 80. Он разработал целую систему упражнений, благодаря которым Наташа довольно быстро закачала мышечный корсет. Но спать всегда должна была на жестком матрасе. А где в Союзе такой найдешь? Поэтому, куда бы она не приезжала, просила снять дверь с петель и положить на кровать.

Казнь

– Бодры вы невероятно, Анатолий Михайлович. Открывайте-ка секрет.
– Если уж вы женаты на тренере – это ясно, будете в прекрасной форме…
– Так просто.
– А как же? С утра до вечера Лена проводит домашние тренировки! Если серьезно – гены у меня сильные по линии матери. Прабабушка умерла в деревне во время немецкой оккупации. Это 1942 год. Ей было 106 лет.
– Ничего себе.
– Бабушка тоже очень долго жила. Генетики говорят, все хорошее передается от мамы. Вот и я рассчитываю продержаться еще какой-то период. До немецкой оккупации… (Смеется.)
– Физкультура?
– Летом выезжаем на море – плаваю ежедневно по полтора километра. Чтобы легкие работали. В университете их объем был пять с половиной тысяч кубиков, сейчас – хорошо, если в два раза меньше. Есть упражнение: можно в воде сделать 200-300 вдохов и выдохов. Отличная тренировка для легких, рекомендую.
– Вы не сказали, сколько лет было маме, когда она умерла.
– 47. Тут особая история. В начале 1942-го на свет появился Сережа, мой младший брат. Родить ребенка в такой момент – абсолютный героизм. Но для мамы бесследно не прошло. Надорвалась, получила инвалидность. Ее не стало через несколько лет после войны.
– Ваш Киев был первым городом, который бомбили в 1941-м.
– Да, "…Киев бомбили, нам объявили, что началася война". Было 6 часов утра. Мы с папой, мамой и братом выскочили на улицу, немецкие самолеты с крестами шли они очень низко.
– Выскочили от бомбежки?
– Нет, от срочных сообщений по радио. Гудели сирены, общая тревога… Когда три года спустя вернулись из эвакуации, узнали, что бомба упала рядом с нами, разнесла в пух и прах старинный дом. Первое, что я тогда увидел – любимый Крещатик, усыпанный битым кирпичом. Если правая сторона улицы худо-бедно сохранилась, то левая превратилась в руины. Потом мы, пацаны, на субботниках и воскресниках разбирали эти завалы. А зимой 1946-го в доме офицеров прошел суд над немецкими военнопленными. Я даже побывал на одном из заседаний. Мать в ЦК работала, достала пропуск. Вскоре на Майдане 12 человек повесили. Смотреть казнь сбежался весь город.
– И вы?
– Конечно. Стоял с классом на груде битого кирпича. Помню все, словно было вчера – под виселицы подгоняли грузовики с открытым верхом, немцев со связанными за спиной руками поднимали, набрасывали петли на шеи, и машины отъезжали. Затем, прорвав оцепление, толпа ринулась к эшафоту. Кто-то костылями по трупам лупил, кто-то швырял в них камни, кто-то за ноги дергал. Я тоже не удержался…
– Кто из близких на фронте погиб?
– Два брата матери, танкист и летчик. А отец мой – еврей. Почти всю его родню, 16 человек, расстреляли в Бабьем Яру. Еще был у меня дядя, капитан погранвойск, в первые же дни войны его тяжело ранили. Выкарабкался, направили в тыл – обучать новобранцев перед отправкой на фронт. Благодаря дяде в нашей киевской квартире хранился целый арсенал – немецкий карабин, бельгийский браунинг, пистолет ТТ, наган… Кстати, до войны наган были и у моей мамы. Наградной! С гравировкой: "За борьбу с бандитизмом – Марии Филипповне Стародубовой".
– Впечатляет.
– Я обожал оружие. Любой пистолет разбирал с закрытыми глазами. До шурупа! Что вы хотите – дитя войны. Как-то притащил в школу ракетницу, выстрелил в коридоре, всех перепугал. В другой раз у солдатика, охранявшего госпиталь, за буханку хлеба выменял коробку патронов. Рано утром, когда в квартире никого не было, палил из карабина.
– По воронам?
– По окнам заколоченного монастыря, что был напротив нашего дома. А это ж 1944 год, линия фронта недалеко, фашисты еще под Житомиром. От моих выстрелов просыпались соседи, выбегали на балкон с криками: "Немцы! Налет!" А я обойму выпущу – и ползком в комнату…

Фесуненко

– Ваш обычный день как сегодня выглядит?
– До сих пор выписываю газеты – "Новую" и "Московский комсомолец". Его читаю с 1953 года. Пару лет назад отказался от "Комсомольской правды", стала для меня мелковата. Это уже не та "Комсомолка", в которой был феноменальный отдел спорта. Там служил выдающийся русский писатель.
– Это кто же?
– Неужто не знаете? Я разочарован! Владимир Орлов, автор популярнейшего романа "Альтист Данилов". Мы приятельствовали, вместе работали в 1968-м на Олимпиаде в Гренобле.
– Боимся представить, сколько лет вы знаете своего земляка Юрия Роста.
– И он начинал как спецкор спортивного отдела "Комсомольской правды"! Ватерполист, учился в киевском институте физкультуры. Славный парнишка, вырос в актерской среде. В театре русской драмы имени Леси Украинки работал его отец. Отсюда, наверное, любовь Юры к искусству.
– Сейчас общаетесь?
– Поддерживаем отношения. Замечательнейший человек. Месяц назад стукнуло 80. На Олимпиаде 1972-го Рост пробился в раздевалку к советской баскетбольной сборной после победы в финале над США. Те самые "три секунды". Сделал грандиозный фоторепортаж.
– Вы тоже весь мир объездили.
– Ох, как мне запомнилась Бразилия в 1971-м! Это было нечто. Поехал с женской баскетбольной командой.
– Не грабанули вас там?
– Бог миловал. Самая большая удача – познакомился с Игорем Фесуненко, три недели провели вместе. Предварительный раунд чемпионата проводился в Рио, а финальные матчи – в Сан-Паулу. Мы с Игорем поехали на машине через все джунгли из Рио в Сан-Паулу.
– Чувствовали себя самым счастливым человеком на свете?
– А то! С Фесуненко сдружились на всю жизнь. Я уже стал главным редактором журнала "Физкультура и спорт" – публиковали отрывки его книг "Пеле, Гарринча, футбол" и "Чаша Мараканы". В прошлом году две эти книги объединили в одну – и отрывок мы снова печатали. Я перечитал – и был поражен!
– Чему же?
– Что в 60-е годы легендарный Висенте Феола говорил о бразильском футболе, сегодня на сто процентов подходит к нашему.
– Самое невероятное, что с вами случилось в Бразилии?
– Рядом с Рио небольшой островок, на котором находится "Мараказинья" – малая "Маракана". Тысяч на сорок. Вдоль второго яруса широкое кольцо, люди гуляли во время перерыва. Там и в баскетбол играли. Вдруг в разгар матча выключился свет. Так бразильцы подогнали к проходам автомобили и освещали площадку фарами! Матч продолжился!
– У Фесуненко характер не самый простой. Удалось не рассориться?
– Фесуненко – "сложнейший"?! Да вы его совсем не знали, видимо! Интеллигентнейший человек, порядочный… А какой рассказчик, знаток Бразилии! Обладал редким качеством – умел слушать, не перебивая. Сегодня же комментаторы не могут не перебивать! Орут через слово!

Фронтовики

– Мы отвлеклись. Итак – две газеты по утрам…
– К которым иногда добавляется "Собеседник" и журнал "Огонек". Случайно в VIP-зоне аэропорта взял в руки – надо же, любопытное стало издание! Способно удивлять! Сразу открыл статью про научные разработки в области генетики, увлекательное чтение…
– "Огонек" прочитан. Что дальше?
– Мадам каждый день в 10 часов уходит на каток – а я к полудню ее догоняю. Живем-то рядом. Смотрю на ребят, которые тренируются. Возвращаюсь домой – снова читаю, включаю новости на канале РБК. Больше никаких передач, пропаганда меня не волнует. Интересна только информация. Сам способен додуматься, мне помогать не надо.
– Вы давно не главный редактор "Физкультуры и спорта"?
– Остался председателем редакционного совета. Сам себе придумал эту должность, когда в 61 год ушел на пенсию.
– Сейчас книжки пишете?
– Что-то делаю, есть один замысел, но… Неохота! Вот будет вам, ребята, по 80 лет – вдруг поймете, что многое неохота. Я первую свою заметку опубликовал в 1949 году! Имею право устать.
– Что за заметка была?
– Ранней весной нас, пятерых первокурсников журфака, собрал Аркадий Галинский, тогда работавший в "Киевской правде". Организовал рейд по спортивным сооружениям Киева. Выясняли, насколько готовы. Каждый проверил свой стадион, принес заметку. Опубликовали – получил первый в жизни гонорар.
– Рубля три?
– Что вы, гораздо больше! Но это еще на старые деньги. Стипендия у меня была 220. В 1948 году был самый удивительный набор студентов. За год до этого случилась демобилизация в советской армии, прежде ее держали такой же огромной, как во время войны. А тут миллиона два фронтовиков уволили в запас!
– Кинулись учиться?
– Ну да. Каждый набор в институт на треть состоял из фронтовиков. Многие из которых до войны были круглыми отличниками. Приходили раненые, контуженые, с орденами… Год присматривались к нам – а потом сдружились! Вместе пили водку, гуляли, готовились к экзаменам. Киевлян среди них почти не было – все цеплялись за повышенную стипендию. Приходилось быть отличниками. Большая моя беда – не успел, не догадался разговорить кого-то из этих ребят, записать воспоминания о войне…
– Что уж теперь об этом думать.
– Сейчас вижу фронтовика с "иконостасом" – высматриваю: есть ли медаль "За отвагу"? Орден Красной Звезды или Славы? Сразу понятно – воевал ли по-настоящему.
– Константин Симонов в последние годы жизни расспрашивал рядовых фронтовиков – и записывал.
– Вот именно! А большинство тех, кого показывают сегодня, никакого отношения к передовой не имели. В отличие от моих сокурсников. Один стал руководителем украинского телевидения – а с фронта пришел контуженым. Воевал на торпедном катере, это были смертники. У Галинского, гвардии капитана, – орден Красной Звезды, выбрался из окружения и дошел до Берлина. Но вообще ничего не рассказывали про войну!
– Поразительно.
– Между собой, выпивая, могли вполголоса что-то обсудить – но не с нами. Со мной учился маленький человечек Сема Кацман. Едва доставал мне до уха. Милый, застенчивый. Автоматчиком прошел всю войну до Берлина, не был даже ранен. Ни слова не сказал про войну.
– В газете сразу со спорта начали?
– Год трудился корреспондентом отдела сельской молодежи. Писал о торфоперегнойных горшочках, заседаниях кролиководов. Потом Ким Пушкарев ушел в другую газету – мне отдали отдел спорта. Во время войны снайпер отстрелил Пушкареву руку – так с одной играл в волейбол за команду мастеров. Таких одноруких волейболистов в Киеве было двое, специально на них ходили.
– Хоть не в одной команде?
– Слава богу, нет.
– По Киеву скучаете?
– Знали бы вы, насколько! Иногда он возвращается ко мне во сне. Вот Москва – никогда.
– Когда последний раз в Киеве были?
– Ровно восемь лет назад. Мне исполнялось 80, захотелось на родине встретить юбилей. Повидать друзей, Сережу, младшего брата, который был директором Национального музея истории Украины. Теперь уже на пенсии.

Окончание

Симонов

– Первая ваша Олимпиада – еще при Кубертене?
– 1964-й, Инсбрук! Потом – Гренобль. Я же входил в журналистско-писательские группы.
– Представляем, что там за имена.
– В Инсбруке в этой группе были Сергей Михалков с 18-летним Никитой. Всегда сидели в автобусе передо мной, обменивались впечатлениями. Константин Симонов с женой Ларой, Юрий Трифонов, Морис Слободской, Владимир Дыховичный…
– Юрий Нагибин?
– Вот был ли Нагибин в 1964-м, не помню. Точно ездил с нами после. На Игры отправляли писать репортажи звезд первого класса.
– Сергея Михалкова интересовал спорт?
– Еще как. Иначе не поехал бы!
– Путешествие на казенный счет – почему нет?
– Если б Олимпиада проходила в Париже – можно было бы предположить. Но они же все присутствовали на соревнованиях с утра до вечера, передавали что-то в газеты, брали интервью. У Трифонова книги выходили, посвященные спорту. Это потом на Олимпиады стали отправлять актеров, для шуток-прибауток. А в 60-е были бригады интеллектуалов.
– Работать рядом с Константином Симоновым – да мы вам завидуем.
– Самое интересное, на обратном пути из Инсбрука он интервьюировал нашу группу. Обо всем расспросил! Может, у сына чудом сохранились эти записи? Вот бы посмотреть, послушать… Между прочим, Симонов один из первых, кто стал надиктовывать свои тексты. А я одним из первых журналистов начал печатать на машинке. Работал тогда в газете "Молодь Украины".
– Как же писали остальные?
– От руки – и отдавали каракули машинистке. Мне казалось – это унизительно.
– Компьютер тоже освоили?
– Даже не прикасаюсь!
– Интернет – темный лес?
– Когда тебе за 80, уже никакой охоты в это влезать. У меня на даче шесть тысяч книг. Лучше я время не на компьютер потрачу, а на Фицджеральда и Фолкнера. А первую книжку прочитал в четыре года – "Двенадцать стульев". Там были иллюстрации Кукрыниксов, два десятка потрясающих рисунков!
– Они и завлекли?
– Да. Начал смотреть эти картинки – захотелось прочитать. Родители научили за неделю. Сразу взялся за серьезную литературу, детские книжки пропустил. Годам к шести прочитал почти всего Жюля Верна, Фенимора Купера, забытого уже Фредерика Марриета, которого издавали до революции… Как мне повезло!
– В чем?
– В 1941-м семью нашу эвакуировали в Уфу. В доме часть жильцов репрессировали, но оставалась изумительная библиотека. Вот я и глотал все подряд. Зрение испортил, читал вечерами при керосиновой "коптилке". Правый глаз у меня вообще мертвый.
– Мы ничего не заметили.
– Собственный идиотизм погубил. В 1992-м собирался на Олимпиаду в Барселону. Поехал на дачу в Жаворонки. Была у меня привычка – прыгать с платформы. А дальше тропинка вела прямо к нашему домику. Не знал, что такие прыжки чрезвычайно опасны для близоруких!
– Это почему же?
– Приземляешься – и получаешь гидродинамический удар, идет по всей лимфе. Снизу вверх! Спортсмены вроде Юры Власова это знали – и берегли глаза. А я по дурости упускал. Хоть вел в собственном журнале рубрику "Стадион здоровья".
– Вот вы прыгнули – и что?
– Получил отслоение сетчатки. Надо бы бежать к академику Федорову, с которым был знаком. Приварили бы моментально, глаз бы сохранил! А я плюнул на все – и уехал на Олимпиаду. Думал, какая-то ерунда.
– Опрометчиво.
– Уже в Барселоне не видел этим глазом. Вернулся, кинулись к Федорову – тот посмотрел: "Ты сумасшедший?" С глазом случилось то, что происходит с фотопленкой. Ее окунаешь в горячую воду – начинает стекать. Так и сетчатка "стекла". Зато вторую приварили.

Корпункт

– Вы как-то обронили, что дружили с Гомельским и Кондрашиным. Те даже обижались, ревновали.
– Нет-нет, "обижались" – это грубо!
– Сформулируйте иначе.
– Разумеется, между ними было соперничество – и каждому хотелось, чтобы главная спортивная газета больше писала о нем. Все, что мы публиковали, они крайне внимательно изучали. Ревновали – но в шутку.
– Никаких ссор?
– Ну что вы! Все-таки я считался человеком из их среды. Благодаря Мадам существовал среди этих людей как свой. Для спорта это важнейший момент, как в авиации – "свой" и "чужой". С Гомельским мы вообще знакомы с открытия Лужников. Там проходила первая Спартакиада, он тренировал сборную РСФСР. Потом с Сашей, его сыном, почти породнились.
– Это как?
– Брат Мадам – Борис Николаевич Пастухов, бывший первый секретарь ЦК ВЛКСМ. Его дочь вышла замуж за сына жены Гомельского-младшего.
– Вы не раз упоминали Галинского. Интереснейший человек.
– Ярчайший! В журналистике создавал вокруг себя особый мир, у Адика на все была своя точка зрения, почти каждая его заметка становилась событием. Заголовок к одной из них и сейчас перед глазами: "Поло водное или подводное?"
– Многие не догадываются, что у ватерполистов творится под водой.
– Ой, просто ужас! А в 60-е было хлеще. Люди дергали друг друга за яйца, лупили по ногам, выламывали руки… На это никто не обращал внимания. Галинский не выдержал, написал статью. Резонанс был такой, что международная федерация под давлением нашей внесла изменения в правила и стала бороться с грязной игрой. Впрочем, главной страстью Адик был футбол.
– Это понятно.
– Наш корпункт, с конца 50-х располагавшийся в киевском Дворце физкультуры, – удивительное место. Там бывали выдающиеся личности не только из мира спорта.
– Кто еще?
– Наум Коржавин, например. Галинский с ним дружил. Как и с Симоновым. Адик несколько лет проработал в Москве, писал фельетоны в "Литературной газете", когда как раз Симонов ее редактировал. Плюс близким товарищем Адика был Семен Гудзенко, знаменитый поэт-фронтовик, умерший в 30 лет от опухоли мозга. На Ларе, его вдове, в 1957-м Симонов и женился.
– Как все переплелось-то.
– Да. Вернувшись в Киев и возглавив корпункт "Советского спорта", Галинский не терял связи с московским литературным бомондом. Его приятели, приезжая в командировки, непременно к нам заглядывали. Коржавин даже сочинил шутливый стишок:
– На лучшем корпункте Союза,
Где спорятся дружно дела,
Моя одряхлевшая муза
В спортивную форму вошла.
Между прочим, эти строчки нигде не записаны. Ни в одном сборнике Коржавина их нет. А по вечерам он часами читал нам Пастернака. Я тогда испытал потрясение. При всей своей любви к книжкам я оставался совершенно равнодушен к поэзии. Здесь же что-то во мне перевернулось, внезапно зазвучали другие струны. Я открыл для себя целый пласт мировой культуры. С того момента стихи Пастернака сопровождают меня всю жизнь. Когда писал за Белоусову и Протопопова книгу "Золотые коньки с бриллиантами", вложил им в уста четыре строки Бориса Леонидовича.
– Какие же?
– Всего милее полутон.
Не полный тон, но лишь полтона.
Лишь он венчает по закону
Мечту с мечтою, альт, басон.
Это перевод "Искусства поэзии" Поля Верлена. Мне показалось, стихи созвучны отношению Люды и Олега к искусству фигурного катания. Потом Протопопов при каждом удобном случае их цитировал. Хотя узнал о Пастернаке из собственной книжки.
– Забавно.
– Я до сих пор перечитываю Пастернака. Просыпаюсь рано. Пока Мадам спит, достаю с полки томик, раскрываю на любой странице и… Восторг! Также с утра хорошо идет сборник, который называется "Українські народні пісні".
– Вот это неожиданно.
– Когда-то в самодеятельности выступал, выучил полторы сотни украинских песен. Сейчас вспоминаю, как исполнял их Анатолий Соловьяненко – это для меня отдушина… А еще в корпункте познакомился с поэтом-фронтовиком Евгением Винокуровым. Слышали о таком?
– Конечно. Автор "Сережки с Малой Бронной".
– Замечательное стихотворение. Но есть и другое, не менее пронзительное – "Я посетил тот город". Посвящено киевлянке, которую он любил. Вот почему именно у нас в корпункте Винокуров прочитал эти строчки:
Я посетил тот город, где когда-то
Я женщину всем сердцем полюбил.
Она была безмерно виновата
Передо мной. Ее я не забыл.
Вот дом ее. Мне говорят подробно,
Как осенью минувшей умерла...
Она была и ласкова, и злобна,
Она была и лжива, и мила.
...Я не решаю сложную задачу,
Глубинные загадки бытия.
Я ничего не знаю. Просто плачу.
Где все понять мне?
…Просто плачу я.

Галинский

– Кто из спортсменов приходил в корпункт?
– Да многие. Гимнасты Лариса Латынина, Боря Шахлин, Юра Титов. Мы дружили, часто писали о них. Бывали у нас игроки киевского "Динамо", в том числе молоденький Лобановский. Которого Галинский боготворил. В каждой заметке по поводу и без подчеркивал его уникальный дар. Технику, ум, человеческие качества. Если подавляющее большинство футболистов заканчивают инфизкульт, то Лобановский учился в политехе на инженера. Это наложило на него отпечаток. Он мыслил иначе. Став тренером, игру команды и распределение ролей на поле выстраивал с инженерной точностью.
– Позже Галинский с ним рассорился. Да так, что Лобановский исковеркал ему всю жизнь, на 17 лет отлучил от профессии.
– Чепуха! Лобановский никакого отношения к травле Адика не имел. Скандал разразился из-за его статьи в "Советской культуре" о Белоусовой и Протопопове. Сначала небольшое отступление. 1969 год стал переломным в карьере Люды и Олега. Они ушли от тренера Игоря Москвина…
– Кстати – почему?
– Решили, что он больше внимания уделяет Тамаре, жене, которая выступала с Алексеем Мишиным. Эта пара обошла их на чемпионате мира, где Белоусова с Протопоповым довольствовались бронзой. Золото взяли Роднина с Улановым. Те, подхлестываемые Станиславом Жуком, перли вперед, как трактор. На уход от Москвина повлияли и личные качества Олега. Он всегда ставил себя выше других, осознавая собственную исключительность. Считал, что в мире фигурного катания все должно быть подчинено только ему и Люде.
– Нового тренера они не нашли.
– Работали самостоятельно. Их главным советником стала Галина Кениг, хореограф. Очень толковая женщина, великолепно разбиралась в музыке, с точки зрения артистизма многое им дала. Но хореограф не может быть тренером! Ставить прыжки – это совсем другая профессия! Что придумали Олег и Люда?
– Что?
– На трибуне устанавливали видеокамеру. Включали, спускались на лед. Выполнив какие-то элементы, бежали наверх, смотрели запись, обсуждали недочеты. Потом обратно на лед. И так без конца. Тренировки теряли насыщенность, интенсивность. Функциональная готовность падала. Еще и возраст начал сказываться. Фигуристы сильно сдали, но сами этого не осознавали. Тут-то, на закате карьеры, сблизились с Галинским. Адик написал про них хвалебный очерк, попутно прошелся по юной Родниной. Это страшно не понравилось Сергею Павлову.
– Председателю Спорткомитета.
– Да. Он неплохо разбирался в фигурном катании, очень любил Роднину, а главное, понимал, что автор, мягко говоря, необъективен. При всем таланте Белоусовой и Протопопову, их время ушло. Павлов был в ярости. Вскоре в "Журналисте" появилась зубодробительная статья, посвященная Адику. Под псевдонимом, но это был секрет Полишинеля.
– Кто же автор?
– Говорят, Мартын Мержанов, бывший "правдист", главный редактор еженедельника "Футбол". Заметка безобразная, абсолютно несправедливая. Мол, Галинскому не место в журналистике, в профессии он – случайный человек… Кончилось тем, что его заклеймили как врага советского спорта, уволили с работы, до перестройки нигде не публиковали. Единственным источником дохода стали мемуары, которые он писал за маршалов и генералов.
– Когда общались с Белоусовой и Протопоповым, чувствовалось их желание эмигрировать?
– Нет. Это стало полной неожиданностью. Мне кажется, они переоценили свои возможности. Здесь-то все равно были на виду, ни в чем не нуждались, публика их обожала. Жили в Ленинграде в шикарной трехкомнатной квартире. А в Швейцарии влачили полунищее существование, поселились в какой-то хижине дяди Тома. Ну, ездили свободно в Америку, катались – а зарабатывали гроши. В конце 90-х на чемпионате мира мы столкнулись под трибунами ледового дворца. Олег был в шубе из нерпы – той самой, что выдавали олимпийцам в Инсбруке в 1964 году! Почти сорок лет носил!
– Как у него сейчас дела?
– Иногда выходит на лед, хотя года три назад перенес инсульт. В память о Люде, которая умерла в сентябре 2017-го, подготовил небольшую постановку. Без прыжков, конечно. Но катается! В 86 лет!

Книги

– Сколько у вас книг?
– Ох, давайте считать… Документальная повесть о Панине-Коломенкине, первом олимпийском чемпионе в истории России. Студентам, которые специализируются на фигурном катании, эту книжку по сей день рекомендуют в качестве учебного пособия. За мной литературные записи книг Белоусовой и Протопопова, Родниной и Зайцева, Пахомовой и Горшкова. Все книжки Мадам, а их около десятка, тоже написал Толик.
– Лучшая ваша работа?
– "Золотые коньки с бриллиантами". Хвалить себя неправильно, но книга и впрямь замечательная. В продажу практически не поступала – гигантским тиражом разлетелась по подписке. Горжусь, что отрывок из мемуаров Родниной и Зайцева опубликовал "Новый мир". Причем это единственный случай, когда в конце была фраза: "Литературная запись Анатолия Чайковского". Я же всегда убирал свое имя с обложки.
– Почему?
– Писал-то от лица фигуристов. Я просто зарабатывал деньги в качестве литературного негра.
– Платили достойно?
– О да! На гонорар от одной книжки можно было приобрести "Жигули". Но у нас с Мадам нет тяги к накопительству, всю жизнь к деньгам относились по-дурацки.
– Ждем примера.
– Да взять хотя бы тарелки. Накупили полторы тысячи штук! Теперь висят непонятно где…
– Автомобиль-то у вас был?
– "Волга". Которой почти не пользовались. На ней учились кататься сын, Котин, Саша Свинин. Через полгода сгорела наша дача в Жаворонках, нужно было восстанавливать – и машину продали… А на работу литзаписчиком охотно соглашался по двум причинам. Во-первых, после женитьбы на Мадам уже не мог писать о фигурном катании в газетах и журналах.
– Почему?
– Меня негласно считали "рупором Чайковской". Если отправляли на Олимпиаду, освещал все, кроме выступления фигуристов. Либо за кого-то заметки ваял. Как в 1968-м в Гренобле, где они выходили за подписью чемпионки СССР Марины Гранаткиной, жены великого конькобежца Евгения Гришина.
– Досадно.
– Знаете, в среде фигуристов меня как журналиста вообще не воспринимают. Никто ничего не скрывает – понимая, что огласки не будет. То есть, ты погружен изнутри в закулисную жизнь, в курсе, кто, как, с кем и почему. Но рассказывать не имеешь права. Ты свой, тебе доверяют. Этим надо дорожить.
– Ну а что во-вторых?
– Притягивала психологическая сторона спорта. Нравилось перевоплощаться в своих героев, проникать в их характер. Я, Толик Чайковский, одновременно был и Белоусовой с Протопоповым, и Родниной с Зайцевым, и Пахомовой с Горшковым! Даже собственной женой! Все это безумно интересно.
– Еще вы детектив сочинили.
– Да, повесть "И он ушел". По ней собирались кино снимать. С режиссером Александром Орловым написали сценарий. Потом перестройка, инфляция – затея рухнула. Кстати, редактором картины должна была стать жена Эльдара Рязанова, Нина, она много лет проработала на "Мосфильме".
– Вы и Рязанова знали?
– Не просто знал – встречались сотни раз! Помимо общих друзей нас долго объединял Английский клуб, созданный в середине 90-х. Среди учредителей – Мадам, Ширвиндт, Рязанов, Гурченко…
– Рязанов от спорта был далек?
– Вообще не его тема. Это Ширвиндт любит футбол, болеет за "Торпедо". За биатлоном следит, в добрых отношениях с Губерниевым.
– К последней книге Мадам предисловие Ширвиндт написал лично? Или вы за него постарались?
– Нет-нет, всё сам. Когда двадцать лет назад мы ломали голову, как назвать школу Лены, Ширвиндт отреагировал моментально: "Да что тут думать? "Конек Чайковской".
– Гениально.
– Вот и с названием книжки мудрить не стали, эту же фразу использовали.

Буба

– Было у вас еще увлечение – альпинизм.
– Альпинизм и туризм!
– Предвкушаем рассказ.
– С начала 50-х лето я проводил либо в турпоходе, либо в альплагере. Стал инструктором альпинизма. Болтался по Кавказу, Крыму, Карпатам…
– Облазили все?
– Пешком прошел сотни километров! В Архызе был лагерь общества "Буревестник". Там прокладывали маршрут для других групп, ставили отметки. Дивное место. Однажды с Центрального Кавказа преодолели пять перевалов, горными тропами – и вышли в Красную Поляну!
– Это сколько ж заняло?
– Дней пять. Ночевали под открытым небом. Как-то пешком прошли от Сочи до Батуми – через всю Абхазию, Аджарию. Переночевали, сели на пароход – и в Одессу.
– Что ж прервалось такое увлечение?
– Пока работал в отделе сельской молодежи, было проще. Потом стал заведовать военно-физкультурным отделом. Ребята звали на плотах по рекам Северного Урала – уже вынужден был отказаться. Понятно, надо было ехать вместо этого на Спартакиаду, затем фестиваль молодежи и студентов в Москве… Как это все бросить? Так и заглохло. Но в 1955-м успели совершить уникальный поход.
– Это куда же?
– Мы, двое киевлян и пятеро москвичей, ушли в экспедицию высшей категории трудности для тех времен – по Восточным Саянам. Выгрузились с Транссиба в Ачинске – и до самого Абакана. Месяц шли через места, где ни души. Больше тысячи километров диких гор без троп. По тайге, Белогорью – с сорокакилограммовыми рюкзаками.
– Как вы медведя-то не встретили.
– Встретили!
– Ну дела.
– В какой-то момент остановились, срубили два плота из сухостойных кедров. Большой и маленький. Большой шел сзади с поклажей, мы вдвоем впереди с московским инженером. Проверяли русло реки, в руках ружье…
– Зачем?
– Чтобы сразу дать знак большому плоту. У нас роль смертников – реки там бурные, полноводные! Случилась беда – шли вдоль берега и уткнулись в упавшую березу. Огромную! Мокрые ветки в воде. Нас смело с плота. Без гибели не обошлось.
– Московский инженер?
– Инженер жив – погиб мой фотоаппарат! Прекрасный немецкий "Цейсс". Главное, успели дать сигнал задним. Какие-то пленки были вынуты, уцелели, потом публиковал фотографии. Мы не просто проверяли себя – получали колоссальное удовольствие. Приключения, как у Джека Лондона! Вы даже не представляете, кто был нашим адмиралом.
– Это кто же?
– Журналисты называют его Буба…
– Боже. Кикабидзе?
– Да какой Кикабидзе?! Борис Жутовский, художник. Это с ним дискутировал на легендарной выставке Никита Хрущев. Вот какой наш Буба! Совершенно потрясающий. Остался мой снимок: Жутовский делает зарисовки в походе. К слову, потом вырвал эти листочки из блокнота и вручил мне. Все сохранилось! Был с нами и Валя Терехов, знаменитый экономист, доктор наук. Егор Гайдар называл его своим учителем.
– Так что с медведем-то?
– Шли по одной стороне ущелья, внизу речушка. Видим – на противоположной стороне медведь забрался в малинник. С Жутовским хватаем ружье и туда. Не успели. Разминулись!
– Может, и к лучшему.
– На следующий день, полагаю, тот же самый медведь спугнул оленя, который выскочил прямо на нас. Вот его-то подстрелили. Устроили привал на три дня, оленя разделали, закопали мясо в снег. Пиршествовали. Пили коньячный спирт, который я захватил из Киева.
– Романтика.
– Жаль, все традиции туризма погибли. Прежде-то от Дальнего Востока до Карпат было столько маршрутов, столько туристических баз! В основном болтались там студенты, пели под гитару… Через 2-3 недели в тайге возвращаешься домой в совершенно замечательном состоянии духа. Ты узнаешь самого себя с неожиданной стороны. Неслучайно вся молодежь увлекалась Джеком Лондоном. Сегодня уже нет такого, как думаете?
– Никто знать не знает вашего Джека.

– А тогда у ребят это была настольная книга! Эх, славные были времена…
https://www.sport-express.ru/fridays/reviews/anatoliy-chaykovskiy-gorshkov-umiral-i-elena-anatolevna-legla-na-pryamoe-perelivanie-krovi-1528345/

Елена Чайковская: «Загитова занимала 25-е место? Это неважно»

Великий тренер о казанской школе фигурного катания, разговоре с Миннихановым и о том, почему молодежь с неохотой идет в тренерскую профессию
Елена Анатольевна Чайковская - Страница 2 6b070161a261cbfe

Елена Анатольевна Чайковская - Страница 2 6b070161a261cbfe

Фото: tatarstan.ru

Одна из величайших наставниц советского и мирового фигурного катания Елена Чайковская побывала в Казани на четвертом этапе Кубка России. Побеседовала с президентом Татарстана о развитии ее любимого спорта в регионе, понаблюдала за соревнованиями танцоров и рассказала, как готовится к 80-летнему юбилею. Подробности — в эксклюзивном интервью «Реального времени».
Источник : https://realnoevremya.ru/articles/157642-elena-chaykovskaya-o-situacii-v-rossiyskom-figurnom-katanii

[url= https://realnoevremya.ru/articles/157642-elena-chaykovskaya-o-situacii-v-rossiyskom-figurnom-katanii]Далее[/url]

» Тарасова Татьяна Анатольевна
» Академия Фигурного катания «Триумф» (Федченко Софья Анатольевна)
» Елена Радионова
» Елена Радионова - 2
» Елена Радионова-4

Елена Анатольевна Чайковская

Мадам

Операция

"Кумпарсита"

Истерика

Рак

Чумак

Казнь

Фесуненко

Фронтовики

Симонов

Корпункт

Галинский

Книги

Буба

Елена Анатольевна Чайковская

Похожие темы

Похожие темы