Я очень люблю свое дело, фигурное катание. Выхожу на лед, получаю удовольствие, забываю обо всех проблемах, мне хочется кататься и хочется работать — здесь, наверное, сто в одном! К тому же помимо радости фигурное катание дает возможность зарабатывать. Для меня это очень важно, потому что у меня есть человек, ради которого я это делаю. Я хочу, а главное, могу помочь сестре, которая испытывает некоторые трудности со здоровьем, но для этого нужно добиваться успеха. В самые сложные периоды я задавала себе вопрос: «А что будет делать моя сестра, если я брошу спорт?» Средств таких не будет. А я мечтаю, чтобы у нее в жизни все было хорошо, чтобы лечение проходило успешно. Эти мысли мне всегда помогают.

Когда ты хочешь победить, ты лезешь из кожи, чтобы сделать невозможное возможным. Когда я была помладше, смотрела на Ирину Слуцкую, Шизуку Аракаву. Смотрела и восхищалась. Хотела выступать так же, как они, на международном уровне, выигрывать медали. Выбрав для себя этот путь, теперь я иду по нему. Да, он непростой, но меня в жизни все устраивает. Я сильный человек, привыкла ставить цели и достигать их. Конечно, иногда хочется быть нежной и милой, но не всегда это получается.

Сегодня и тренеры, и спортсмены видят, чего можно добиться. Подрастает очень много талантливых девочек, все стремятся побеждать, разучивают новые элементы, стараются пробиться, пробраться на мировой уровень. Выступая в России, сейчас испытываешь даже большее напряжение, чем на зарубежных соревнованиях. Проще выиграть чемпионат Европы, чем пробиться в сборную. Конечно, такая конкуренция только подстегивает на хорошие прокаты. А дальше все зависит от характера. Кто-то смотрит на девочек и зажимается, думает: «А вдруг я сейчас выйду и упаду?» Кто-то, наоборот, видит, что все всё делают, и говорит себе: «Вот сейчас выйду, сейчас откатаю, за мной будешь!» Поэтому человек сам выбирает, что он будет делать — бояться и стоять за бортиком или выходить и выступать.

Я люблю рисковать. Например, я всегда буду пробовать идти на сложный элемент: сделаю его, не сделаю, но все равно пойду. Я не смотрю на других, я выхожу и делаю свое дело, потому что у меня есть всего один шанс преодолеть себя, успокоиться, выйти и откатать так, как я могу. А там уже будет все зависеть от судей.

Несомненно, победа очень важна, но она является лишь следствием. Готовясь к выступлению, я никогда не думаю о ней, моя голова занята лишь мыслями о хорошем прокате. Честно говоря, даже свое обещание выиграть Олимпийские игры, данное в детстве нашему президенту, я вспомнила в Сочи только перед произвольной программой. Я где-то про это прочитала или услышала и задумалась: е-мое, зачем я это сделала? А потом просто оставила это на четвертом, пятом, сотом плане, вышла и сделала все от меня зависящее.

В данный момент меня ничто не может заставить отказаться от спорта. Я пропустила год из-за травмы, поэтому, конечно, сейчас будет намного тяжелее входить в соревновательный процесс, но я буду над этим работать, чтобы все получилось, чтобы все, дай Бог, было хорошо в следующем сезоне. Еще у меня прибавилось ответственности, потому что теперь я выхожу на лед в другой роли — в роли олимпийской чемпионки.

Естественно, моя жизнь после Олимпиады сильно изменилась, много стали приглашать на разные мероприятия, такого в жизни у меня никогда не было. Очень много внимания стало — и от СМИ, и от болельщиков, поклонников. Я сначала даже терялась, меня это как-то пугало.

Я очень ранимый человек, все принимаю близко к сердцу. Раньше читала комментарии в интернете, расстраивалась: много гадостей писали. Смотрела, потом думала все время об этом, маме даже говорила: «Мам, может, действительно, зачем мне это все? Зачем, если люди в меня так плохо верят?» А потом поняла: вот что мне люди? Люди сидят просто тупо за компьютерами, пишут, что хотят. А сами ничего не делают. Они не добиваются, не знают, что переживают спортсмены, как работают, они не понимают, каким трудом это все достается. И зачем я себе буду забивать голову какими-то людьми, когда у меня есть своя семья, есть родные люди, друзья, которые в меня верят? Вот это самое важное. И я перестала все читать. Сейчас иногда просматриваю, когда в соцсетях что-то пишут. Прочту, посмеюсь над негативом и прочитаю следующий комментарий.

Родители меня очень поддерживают. Но в то же время они, видимо, понимают, что я взрослею, и дают некоторую свободу, чтобы я сама поняла, что мне нужно в жизни. Они спокойно куда-то отпускают, потому что знают: голова на плечах есть. В основном говорят: «Мы тебе чем сможем, поможем. Ты всегда можешь к нам обратиться, рассказать, поделиться…»

На самом деле, наверное, только в кругу семьи я и могу быть слабой. И еще с подругой лучшей. Больше никому не покажу. Со мной легко найти общение, но то, что у меня на душе, я открою лишь самым близким. С ними я могу поговорить обо всем, потому что знаю, что это останется у нас в головах и сердцах, но не за пределами.

За последнее время я очень поменялась. Я стараюсь быть самостоятельной и понимать жизнь. Когда-то у меня была мечта поступить в ГИТИС. Но потом я поняла, что, если хочу поехать на Олимпиаду, ГИТИСом нужно жертвовать. И я пожертвовала. Посмотрим, как будет складываться, но второй институт хочу заканчивать точно. Вообще, не люблю планировать жизнь. Пусть все идет, как идет. Я один раз уже планировала и допланировалась. Тогда и решила для себя, что этого делать никогда не нужно, так, ставить какие-то цели, задачки, но не планировать. Я живу сегодняшним днем. В будущее смотреть не люблю, а в прошлое… смотря какое прошлое. Если оно хорошее, почему бы не посмотреть и не вспомнить те моменты.

Еще я хотела стать дизайнером. Мне было очень интересно придумывать какие-то вещи, рисунки, сочетать цвета. Сейчас это желание вылилось в мою собственную линию одежды для фигурного катания. Я хочу сделать ее не как у всех — что-то новое, эксклюзивное, что будет интересно смотреться на льду. После тренировок времени остается так мало, что его практически ни на что не хватает. Поэтому каждого увлечения по чуть-чуть: я и вышивала, и вязать училась — меня мама учила. Даже связала какой-то шарфик себе.

Конечно, бывают мысли, что оййй, как мы устали, как все надоело, но тем не менее надеваешь коньки и выходишь на лед. И все, ты не помнишь, что ты устал, что у тебя какие-то проблемы. Ты уже вышел, и тебе нужно тренироваться.

Более того, даже в детстве мы никогда не жаловались, успели почувствовать его во всех красках, и оно было прекрасно. Между тренировками, вместо того чтобы отдыхать, мы бегали, играли в салочки — то есть все те же игры, которые есть и у детей-неспортсменов.

А у нас это было втройне интересно, потому что народу много. Для меня детство прошло очень ярко, всегда было весело. На тех же сборах последнюю ночь мы называли «королевская». Ходили, пастой разукрашивали ребят. Не спали, ждали, пока все лягут. Такие классные моменты!

Летом я ездила к бабушке с дедушкой в деревню или к себе на дачу. Там мы с ребятами гуляли, лазили по деревьям, катались на велосипедах, ходили в лес. Придумывали мини-спектакли, вечером концерты давали. Нормальный детский отдых. А потом, попозже, лет в 12–13, на море первый раз поехала.

Теперь пляж, пожалуй, лучший отдых для меня. Море лечит наши кости, раны, и поэтому сейчас, если есть возможность, конечно, я выберу море — подлечусь, отдохну и с новыми силами буду работать.

Еще, как и любая нормальная девушка, я мечтаю завести хорошую семью, иметь детей, конечно же. Но пока я не могу сказать, что быстро смогу совместить спорт и любовь. Тут может быть два варианта. Если есть любовь и она помогает, то это можно совмещать. А если она только мешает, если я буду вся в любви, а не в спорте, то я оставлю любовь на втором плане и пойду в спорт.А может, придет такой момент, когда я реально влюблюсь в кого-нибудь и мне захочется отдаться семье. Помню, в школе прочитала «Первую любовь» Тургенева. Эта повесть очень зацепила меня, стала моим любимым произведением. Я не знаю, как у меня жизнь сложится.

В данный момент у меня самое главное спорт, а там уже посмотрим, что будет дальше. Я не могу сказать, я не знаю, что будет в жизни у меня. Я не хочу смотреть вперед и не хочу предугадывать. У меня есть планы, я знаю, чего я хочу, а рассказывать я этого не буду. Зачем это рассказывать? У каждого человека свое, у каждого свои принципы. Показывать это, рассказывать… Я не считаю, что это правильно.

Колонка Аделины Сотниковой опубликована в журнале "Русский пионер" №56. Все точки распространения в разделе "Журнальный киоск".
Журнал "Русский пионер". Колонка Аделины Сотниковой.







http://vk.com/wall645899_14167

– Так далеко мы не заглядывали. Наша с Аделиной задача сейчас заключается в том, чтобы снова начать кататься и выступать в соревнованиях.
– Год без серьезных тренировок соревновательной практики – это большой минус?
– В каком-то смысле да, но есть, как ни странно, и определенные плюсы. Мне кажется, это хорошо, что у Аделины появилась возможность побыть наедине с собой и подумать, что ей нужно в жизни. С одной стороны – она всего достигла, востребована в самых разных сферах, есть материальный достаток. При этом – как поняла я – ей не хватает "льда", она искренне хочет продолжать кататься, причем не только в шоу. Хочет еще чего-то добиться, что-то привнести в свое катание. Опыт, который Сотникова получила, выступая в танцевальном шоу, лишний раз убедил меня в том, о чем я догадывалась и раньше. А именно – что в фигурном катании Аделина не до конца раскрылась, даже выиграв Олимпиаду. Она просто толком не умела это делать. Сейчас научилась. Если сумеет воспользоваться этим опытом, если у нас не будет препятствий, связанных со здоровьем, может получиться очень масштабный результат.
Но продолжать кататься – большая ответственность. Потому что ты должен не просто соответствовать своему статусу, но становиться лучше. Это не так просто, когда ты уже сделал огромную работу и выиграл главный титул. Тем не менее мы решили попробовать. Хотя далеко не все бывает гладко.
– В чем заключается основная сложность?
– В психологии. С точки зрения тренировочной работы у меня нет никакого беспокойства. Аделина находится в прекрасной физической форме, в полностью рабочем состоянии, и это очень важно. Но есть целый ряд психологических факторов. Во-первых, ответственность, о которой я уже сказала. Перед зрителями, перед судьями, перед федерацией фигурного катания. У женщин огромная конкуренция – это тоже ни для кого не секрет. Уйти от этой конкуренции невозможно, поэтому я считаю, что нужно, напротив, стремиться выступать как можно больше. После каждого очередного старта мы будем анализировать выступление и соответственно выбирать, в каком направлении делать следующий шаг.
– Техническим состоянием Аделины на текущем этапе вы довольны, или она в чем-то отстает от желаемого уровня?
– Довольна. Объем работы на летних сборах мы с ней сделали очень хороший. Меньше всего мне хотелось бы сейчас что-то форсировать. Это просто никому не нужно.
– А как чувствует себя ваш второй подопечный – Максим Ковтун?
– Макс пока временно не катается из-за травмы голеностопа. Программы ему поставили очень хорошие и хотелось бы естественно увидеть их в этом сезоне в полном блеске. Хотя я согласна с тем, что все наши мальчики, включая Ковтуна, пока в большей степени "грызут лед", нежели катаются.
– В каком смысле?
– Когда человек выходит на лед с задачей любой ценой выполнить все прыжки, сама постановка несколько теряется, уходит на второй план. Мне, например, очень нравилась прошлогодняя произвольная программа Ковтуна, но на соревнованиях он ни разу ее не откатал так, как было задумано. Единственный технически безошибочный прокат у нас получился на этапе "Гран-при" во Франции, но там Максим был все-таки далек от пика формы.
В этом году постановки Ковтуна совершенно другие по характеру. По знаку зодиака Макс – Близнец, соответственно произвольная программа как бы показывает двух разных людей. Получилось необычно, но всем нам нравится. Когда Петр Чернышев ставил Ковтуну эту программу, у меня были определенные сомнения в том, что Макс с этим справится с актерской точки зрения. Но все получилось. Знаю, что постановка очень понравилась Наташе Бестемьяновой и Игорю Бобрину. Хотя понятно, что мы пока не катаем произвольную со всеми элементами.
В короткой программе у Ковтуна своя изюминка – шаги. Там очень сложная дорожка.
– И два четверных прыжка, как было в прошлом сезоне?
– Пока мы настраиваемся именно на это. Два четверных в короткой, три – в произвольной. Зачем отступать назад, раз уж мы убедились, что это реально?
– Вашим спортсменам вот уже который год ставит программы Чернышев. Это принципиальная позиция – работать с одним и тем же постановщиком?
– Нет. Просто не вижу смысла что-то менять в работе, до тех пор пока эта работа всех устраивает и приносит желаемый результат. Лично мне очень нравятся идеи Чернышева, все его программы получаются очень разными и интересными. И неожиданными. Я, например, совершенно не предполагала, что Максим может быть таким, каким Петя показал его в произвольной программе. Ребятам тоже очень нравится с ним работать – они готовы заниматься постановочной работой бесконечно. И занимаются, собственно, когда идет постановочный период, по шесть – семь часов в день.
– Кому принадлежала идея открытой тренировки для Аделины?
– В федерацию, насколько мне известно, приходит много запросов со стороны прессы, вот и решили открыть для публики одну из тренировок. Мы не собираемся пытаться кого-то чем-то удивить, просто хотим, чтобы люди увидели, что мы готовимся к сезону и настроены более чем серьезно.
– Когда вы готовились с Сотниковой к Олимпийским играм в Сочи, бросалось в глаза, что цель этой работы – сделать максимально сложную и, соответственно, конкурентоспособную программу, позволяющую сражаться за золотую медаль. Какой уровень сложности с вашей точки зрения понадобится для того, чтобы вести борьбу за золото в Пхенчане?
– Не думаю, что в женском катании произойдет прорыв, о котором любит говорить Алексей Николаевич Мишин, и все девочки поголовно запрыгают тройной аксель. Если и запрыгают, то далеко не все, как мне кажется. Мои взгляды на женское одиночное катание остаются прежними: это катание должно быть не только сложным, но и женским. Аделина ведь выиграла в Сочи отнюдь не только прыжками. У нее, помимо прыжков, были самые сложные и интересные вращения, плюс – она очень хорошо каталась. Это у мужчин можно компенсировать прыжками не самое лучшее умение вращаться. Для девочек обязательны все составляющие. По крайней мере я считаю именно так.
– Согласна, но перед Играми в Сочи вы довели произвольную программу Сотниковой до максимально возможной сложности. Есть ли куда делать следующий шаг? И надо ли его делать?
– Я не могу и не хочу сейчас загадывать на три года вперед. Если в этом сезоне Аделина сумеет восстановить все то, что мы делали в олимпийском году, это будет очень большим достижением. Потому что станет уже очень весомым подтверждением серьезности ее намерений. У Сотниковой есть большой потенциал и в плане скорости, и в плане запаса прыжка. Просто я сама не хочу, чтобы она раньше времени чрезмерно рвалась вперед. Мы поставили две прекрасные программы, одна из которых, короткая, стала в каком-то смысле использованием идей и того опыта, что был приобретен в телевизионном танцевальном проекте. Аделина летом провела довольно много показательных выступлений, так публика постоянно требовала на бис не показательные номера, а "латину" – нашу короткую программу.
Помимо всего прочего там очень сложные и интересные шаги, плюс – высокие требования к выразительности. Это не та постановка, где можно позволить себе не попадать в музыку. Плюс – прыжки. Если удастся все это соединить, впечатление будет очень сильным.
– Вы не опасались отдавать ученицу в шоу-бизнес, пусть даже только на время танцевального проекта?
– Нет. Если бы речь шла о том, чтобы отдать в такой проект Ковтуна, я бы, наверное, подумала тысячу раз, прежде чем принять решение. Аделина – совершенно другой человек. Во-первых, я слишком хорошо ее знаю. Во-вторых, посчитала, что такой проект пойдет на пользу во всех отношениях. И в плане восстановления, и в плане хореографического развития. Плюс – постоянное нахождение на зрителях, что тоже важно, когда спортсмен лишен возможности выступать в соревнованиях.
Главное же заключалось в том, что организаторы проекта с самого начала выразили готовность максимально идти нам навстречу. Мало кто возможно помнит, но первое выступление Аделина провела вообще босиком – чтобы не травмировать больную ногу, потом она танцевала в кроссовках и лишь на третий или четвертый выход надела небольшие каблучки. Все это заранее обговаривалось, как и то, что Сотникова в любой момент может покинуть проект, если вдруг начнет чувствовать дискомфорт в голеностопе.
Как тренера, меня полностью устраивало то, что Аделина работает в танцевальном зале по пять часов в день. В этом плане мой интерес к проекту был достаточно "шкурным". Я просто таким образом заполнила свободное время, чтобы моя спортсменка не мучилась бездельем, сидя дома на диване. Ну а насчет того, что Аделину может испортить шоу-бизнес, я не переживала изначально. Она для этого слишком цельный человек.
– Повышенное внимание к Сотниковой со стороны болельщиков вам не раздражает?
– Наоборот. После Олимпийских игр мы обе долго не могли привыкнуть к тому, что приезжаем на тренировку, а на катке нас встречает оркестр. Представляете? Выходишь из машины, а на тебя со всех сторон обрушивается музыка из "Серенады Солнечной долины".
– Почти как при встрече фирменных поездов на Белорусском вокзале.
– Ну да. Для нас устраивали на катке всевозможные флэш-мобы, танцы, праздники, приводили даже ряженных медведей. Аделинка сначала жутко стеснялась, но я ей сразу сказала, что нужно, напротив, постараться получить от происходящего максимум удовольствия и позитивной энергии. Когда еще такое будет, чтобы на работе с оркестром встречали?

На интервью Сотникова появилась минута в минуту, словно и не было у нее накануне тяжелейшего дня, на протяжении которого фигуристка исполняла непривычную для себя роли – подружки невесты. Невестой была олимпийская чемпионка Сочи Татьяна Волосожар, женихом – ее партнер Максим Траньков, а сама церемония собрала весь цвет фигурного катания, причем не только российского.
Но разговаривали мы, разумеется, не об этом. А о намерении Сотниковой вернуться в большой спорт, который она вынужденно оставила год назад.
* * *
– Когда спортсмен по тем или иным причинам пропускает сезон и окунается в "другую", неспортивную жизнь, самой большой проблемой для него становится снова впихнуть себя в "спортивные" рамки. Вы, даже восстанавливаясь после травмы, а потом, выступая в шоу-проекте на телевидении, каждый день приходили на каток, не давая себе возможности полностью отдохнуть ото льда. Неужели фигурное катание до такой степени крепко продолжало вас держать?
– Отдохнуть я как раз успела – в те месяцы, что была травмирована и не могла кататься. И мне уже тогда не хватало льда и привычного образа жизни. Я продолжала приходить на каток, немного тренировала маленьких детишек и страшно скучала по тем временам, когда каталась сама. Несмотря на это возвращаться на "большой" лед сейчас все равно тяжело. Слишком давно не было соревнований.
– Но ведь вы выступали на публике достаточно много: катались во всевозможных шоу, танцевали в телевизионном проекте и даже пели со сцены. На этом фоне открытая для прессы тренировка вызывает хоть какое-то волнение? Или это просто очередной рабочий момент?
– Рабочий момент. Понятно, что на эту тренировку придут многие, в том числе и руководители федерации фигурного катания. Но как какой-то серьезный экзамен я все равно такую тренировку не воспринимаю. Разве что будет непривычно много народа. У нас на катке такое происходит нечасто.
– Но ведь работу над наиболее сложными прыжками и каскадами вы начинаете достаточно поздно – об этом много раз говорила ваш тренер Елена Буянова. А информационный мир устроен так, что показавшись публике в "сыром" состоянии вы тут же можете получить волну отзывов на интернет-форумах в стиле: "Караул, кошмар, Аделина не прыгает".
– О-о, это обычное дело.
– Хотите сказать, что стали достаточно "толстокожей", чтобы реагировать на подобные вещи всерьез?
– Наверное, да. Ничего нового ведь в этих отзывах люди не пишут. Я прекрасно знаю, какие у меня планы на сезон, какую работу нужно сделать, поэтому и не вижу смысла как-то реагировать.
– Год назад вы сказали мне в интервью, что не хотели бы уйти из большого спорта так, как ушла Тара Липински. Пытались понять, почему она так ушла? Почему точно так же в свое время уходили после своих Олимпийских игр Оксана Баюл, Сара Хьюз?
– Мне кажется, я сейчас это понимаю гораздо лучше, чем раньше. После Игр в Сочи меня долго не покидало чувство, что все свои силы и эмоции я оставила там, в "Айсберге". Вроде прошло немало времени, а выходишь на лед – внутри ощущение, что ты абсолютно исчерпан. Пустой. Когда я осознала, что это происходит со мной уже столько времени, реально испугалась. Потому что вообще не понимала: а что дальше? Просто даже в том состоянии я не представляла свою дальнейшую жизнь без спорта. Все, что происходило вокруг – приглашения, встречи, шоу – это все было не то. Поэтому я и пыталась себя из этой пустоты вытягивать всеми возможными способами.
– И когда почувствовали, что наконец выкарабкиваетесь?
– Прошлой осенью, когда возникли проблемы с голеностопом. У нас уже начался сезон, прошли прокаты, я даже успела выступить в Сочи на каком-то турнире. Нога болела, но еще не до такой степени, чтобы придавать этому большое значение. А когда случилась травма, у меня было чувство, что в моей жизни рухнуло все. И я ужасно захотела вернуться. Уже по-настоящему захотела.

* * *
– То, что вам придется пропустить весь сезон, стало понятно далеко не сразу. Каково это – раз за разом возвращаться к тренировкам, восстанавливать прыжки и раз за разом чувствовать, что боль возвращается?
– Это было ужасно на самом деле. Иногда я начинала думать, что нога теперь будет болеть всегда. От этого реально опускались руки. Даже когда работа шла нормально, я подсознательно ждала очередной "ямы", в которую рухну. Понимала, что психологически вряд ли сумею выдержать еще несколько месяцев лечения. Помог, как ни странно, танцевальный проект.
– Как же вам тогда мыли кости на фигурнокатательных форумах: "У нее нога болит, а она на шпильках!"
– Во-первых, я постоянно работала в специальном бандаже. Просто надевала его не потому, что голеностоп продолжает болеть, а как раз для того, чтобы исключить даже малейший риск травмы. Сама тоже очень внимательно контролировала ситуацию. Если чувствовала в ноге хотя бы незначительную усталость, тут же говорила партнеру "Глеб, сегодня работаем без каблуков". И мы танцевали в кроссовках или вообще босиком.
Вот и получилось, что танцуя я каждый день незаметно закачивала ногу. Плюс – много работала над этим в зале в ЦСКА. А через три месяца и думать забыла о том, что у меня когда-то болела нога.
– Осваивать танцы на паркете было трудно?
– Я сразу невзлюбила фокстрот. Наверное потому, что этот танец был самым первым. Глеб, помню, начал мне показывать шаги, а я повторяла за ним и мрачно думала: "Ну, Аделина, ты попала…". Хотя в целом эмоции от проекта остались только положительные. Иногда даже скучаю по танцам.
– Остаться в этом виде спорта вам не предлагали?
– Предлагали постоянно. Все профессиональные ребята-танцоры, принимавшие участие в проекте, удивлялись, что я так быстро схватываю движения. Пусть не все получалось идеально с точки зрения бальной выучки, но очень точно по сути.
– Признаться, я не ожидала, что близкие без колебаний отпустят вас в мир шоу-бизнеса.
– Я сама, если честно, не сразу поняла, куда попала. Думала там все, как в спорте: все честно и понятно. Оказалось, там свои законы. Но ничего страшного, это был хороший опыт.
– Плакать по ходу проекта вам приходилось?
– Было дело. Но не потому, что мы с Глебом проиграли. А из-за того, что долго ничего не получалось и я слишком уставала. Работали-то мы действительно очень много – по нескольку часов в день. Это реально тяжелый труд. Во-первых, танцы требуют совершенно другой осанки. Мы ведь все – любители горбиться: группировка в тех же прыжках требует "круглой" спины. Представить себе не можете сколько раз за эти три месяца я слышала от Глеба: "Спина!"
Когда тренировки на протяжении нескольких часов проходят на каблуках, с непривычки начинают дико болеть подушечки ног. Первое время я просто приползала на каток после репетиций. Большую сложность создавало и то, что танец – это постоянные совместные движения, где концентрироваться приходится не только на том, что делаешь ты сам, но и на движениях партнера. На самом деле я только в этом проекте поняла, как сложно красиво танцевать. Была уверена, что это намного проще.
– Сразу вспоминается популярное среди фигуристов высказывание: "Не умеешь прыгать – иди в танцы".
– Теперь я так не думаю. Даже когда что-то кажется со стороны совсем простым, это совершенно не значит, что ты сумеешь без труда это повторить.

* * *
– Вы оставили на этот сезон прошлогоднюю произвольную программу Malade. Почему?
– Мне она очень нравится. Считаю, что еще не показала ее так, как программа того заслуживает. Она очень красивая. И мне хочется, чтобы зрители это увидели не в шоу, а именно в соревнованиях. Я стала себя по-другому чувствовать в этой программе, больше ее понимать. Мне нравится вслушиваться в слова, пропускать музыку через себя, а не ездить от элемента к элементу.
– Один известный тренер сказал на этот счет, что если фигурист заходит на четверной прыжок "в образе", то выедет он из этого прыжка, лежа на спине.
– Это правда. У меня такое тоже случалось. Едешь, отдаешься музыке, так все классно, и тут – бах! И уже сидишь на попе.
– О том, чтобы усложнить свои прыжки, вы думаете?
– Пока лишь в теории. Прежде чем браться за большую сложность, хорошо бы довести до ума каскады "лутц-тулуп" и "флип-тулуп". Они пока получаются не всегда. Лутц и флип я прыгаю слишком "вверх". От этого на приземлении теряется скорость, и тулуп не получается так, как должен. Значит, нужно стараться делать тот же лутц с пролетом. Так, как у меня получилось выполнить этот прыжок на Олимпиаде. До этого идеальный "лутц-тулуп" был у меня лишь однажды, на юниорском "Гран-при" в Австрии в 2010-м. Я тогда, помню, еще подумала, что наконец-то поняла, как прыгать этот каскад. Но на том все и закончилось на много лет.
Вот над этим мы сейчас и работаем. Хотя периодически я разумеется думаю и про тройной аксель тоже.
– Алексей Мишин сказал не так давно, что успешно прыгать аксель сумеют лишь те спортсменки, которые начинали осваивать этот прыжок еще в юниорском возрасте.
– Я прыгала, когда каталась в юниорах, и у меня несколько раз даже получалось удачно выезжать. Просто тогда меня этот прыжок не пугал. А вот сейчас, наверное, будет.
– Почему?
– Сам процесс непростой: нужно снова учиться тому, чтобы выстраивать траекторию, выполнять непривычное вращение. Страшно ведь не прыгать. А неудачно упасть и снова травмироваться – это единственное, что пугает на самом деле.
– Что, кстати, кажется вам более реальным – освоить тройной аксель, или четверной тулуп?
– Разница между этими прыжками не так велика. И в том и в другом случае нужен один лишний оборот. Просто само слово "четверной" вызывает в голове ощущение: "О-о-о! Четверной!"
– Как думаете, тренеру сейчас проще с вами работать, чем было до Олимпиады?
– В чем-то, наверное, сложнее. Придется ведь заново учить меня соревноваться, вытаскивать из соревновательного "ступора". Если бы не пропущенный год, все было бы проще. А сейчас я успела прилично подзабыть, что это такое – бороться за победу.
– Я прекрасно понимаю, что заставляло вас так сильно волноваться на соревнованиях до Олимпиады – все-таки от каждого вашего выступления зависел не только ваш личный результат, но и возможность оплачивать лечение близкого человека. Что пугает вас сейчас?
– Просто очень не хочется опускаться вниз. Да, я понимаю, что у меня есть золотая медаль Олимпийских игр, много медалей с других соревнований, что никто у меня этого не отнимет, но… Я очень четко понимаю, что мне нельзя – вниз. Я не хочу – вниз. Я хочу держать тот уровень, которого достигла. Хочу оставаться на вершине. А для этого нужно просто тренироваться. Много-много работать над собой – и все будет в порядке.
– В Москве вы по-прежнему живете под опекой мамы?
– Да.
– Не хочется большей свободы?
– Мою свободу никто особенно не ограничивает. Нет такого, что "сиди дома и делай то, что я скажу". В метро я не езжу с тех самых пор, как получила права и начала водить машину, водитель я осторожный и аккуратный, так что за меня можно не беспокоиться.

* * *
– Насколько хорошо по вашим ощущениям вы готовы к сезону?
– Процентов на 50. Уже делаю все прыжки, но пока они, конечно же, не восстановлены до такого уровня, как это было перед Играми в Сочи. Но я не тороплюсь. В конце концов у меня есть три с половиной года.
– Вот она – настоящая психология олимпийского чемпиона! Вы начали мыслить не годами, а четырехлетиями?
– А почему бы и нет? Ну а если серьезно, я просто понимаю, что процесс возвращения может быть не очень гладким. Что я, возможно, буду допускать какие-то ошибки. И что надо относиться к этому спокойно.
– Почему, кстати, вы отказались от участия в "Гран-при"?
– Потому что хочу выступить на чемпионате России, отобраться в команду и поехать на чемпионат Европы и мира. Если выступать в двух этапах "Гран-при" и все сложится удачно, значит, добавляется еще и третий старт – финал. А он в декабре. То есть сразу возникает опасность не успеть восстановиться к чемпионату страны. А хочется подготовиться к этим соревнованиям хорошо. Поэтому мы и решили взять только один этап "Гран-при" – в Москве. Кроме этого у меня запланировано выступление на Japan Open и на турнире в Саранске. Возможно, выступим в каких-то этапах Кубка России.
- В Америку вы ездили этим летом в рамках спонсорского контракта?
– Вообще-то ездила с мамой отдыхать. Неделю мы провели в Лос-Анджелесе, куда меня пригласил мой партнер по танцевальному шоу. Глеб там живет с семьей и предложил нам с мамой заехать к нему, посмотреть город, побывать в Диснейленде, на танцевальном шоу. Вторую неделю мы провели в Майами. Просто вышло так, что фирма, с которой у меня контракт, узнав о том, что я в Майами, организовал для меня рекламную фотосессию. Так что удалось очень удачно совместить отдых и работу.
– Раньше вы неоднократно говорили о том, что для вас не имеет значения в чем выходить на лед. В этом году вас одевали самые разные модельеры. Не поменяли своего отношения к одежде?
– Если говорить о процессе выбора костюмов, я сейчас вклиниваюсь со своим мнением гораздо активнее. Конечно же на многие вещи я сейчас смотрю иначе. У меня дома много старых фотографий, я иногда рассматриваю их и с ужасом думаю: "Я в таком виде выходила на лед? И на меня смотрели люди и видели это?"
– Любимое платье у вас есть?
– Из тех, в которых катаюсь – черное, которое мы сделали для программы Malade. А из просто платьев – красное в пол. Я его купила уже после Игр, когда была на отдыхе во Франции. Помню, вошла в магазин, увидела платье на вешалке, и даже подошла не сразу. Стояла, смотрела на него и думала: "Наверное, не мой размер. Наверное, слишком длинное. Наверное, мне вообще не подойдет по фасону, или будет неудачно сидеть". И когда все-таки собралась с духом и решила померить, поняла, что это – абсолютно мое. И фасон, и цвет, и вообще все. Еще очень нравится платье, в котором я была на свадьбе Тани и Максима.
– Раз уж именно вы поймали букет невесты, скоро, полагаю, фигуристы будут плясать уже на вашей свадьбе.
– Эх, пока что не до этого. Но церемония была безумно трогательной и красивой – многие плакали даже. Это были непередаваемые ощущения. Я смотрела на Таню с Максом и думала: "Вот она, любовь-то настоящая! А мы, дурочки, страдаем, что какие-то лутцы не можем прыгнуть!"

- Аделина, мой первый вопрос такой: вы весной фигурное катание по телевизору смотрели? Чемпионат мира имею в виду.
- Вообще да, смотрела. Болела за наших. Невозможно не смотреть, это же мой вид спорта.
- А мне казалось, что когда пропускаешь сезон, то, наоборот, хочется забыть о том, что где-то это фигурное катание есть, чтобы боли в душе было меньше.
- Да на тот момент я уже пришла в чувство. Первое время, это правда, вообще не могла смотреть фигурное катание. Просто было обидно от всего того, что произошло. Но, тем не менее, на лед я ходила - детей тренировала. Да и занималась, все-таки форму терять никак нельзя, хоть с гипсом, хоть без гипса. Потом я даже ездила на чемпионат Европы в Стокгольм. Именно смотреть. Вот к тому времени я уже совсем отошла. И даже ставила цель выступить на чемпионате мира. Но потом поняла, что это невозможно. Восстановительный процесс был нелегкий. Нога то болит, то не болит, то опять болит. И форма у меня то вверх, то вниз. Только восстановили все элементы - бац, опять ныть начинает. Говорю: "Елена Германовна (Буянова, тренер Аделины), не могу…" Неделю следующую опять без прыжков, ничего не делали. Опять начали набирать, опять прыжки восстановили - и раз, снова заболела. Ну ё-мое, думаю, опять… А потом уже "Танцы со звездами" начались, все как-то одно за другим пошло, и я считаю, что мне все это помогло. Благодаря "Танцам" я о ноге начала забывать. Иногда ныла, потому что там все-таки в движении, танцевать надо, каблуки. Но с продюсерами все это оговаривалось - что я могу делать, что не могу делать, они знали, что у меня травма. Но у меня в принципе было всего две-три недели, когда я реально страховалась. А потом нормально все было.

- Многим казалось странным ваше участие в телепроекте - риска для ноги разве не было?
- Ну, я на ногу бандаж надевала, чтобы ее не подвернуть. Многие думали, видя его - вот, опять нога болит. На фотографиях бежевый голеностопник был не виден, а черная надпись "Олимп" - видна. Ну и все говорили - как она танцует с больной ногой! Но это на самом деле была просто страховка.
- Не могу не спросить и об опыте тренерской работы - как впечатления?
- Тренировала - это, наверное, громко сказано. Дали мне несколько детей, я с ними и занималась. С гипсом сидела, закинув ногу вверх (смеется). На самом деле поняла, что тренировать - это очень тяжело. Думала в детстве: вот, когда вырасту, буду тренером, сто процентов. Выросла… Произошел такой вот случай - травма, взяла у Артема Бородулина девочку и мальчика, начала с ними работать. И у меня от одной тренировки было ощущение, что я их десять провела. Такую энергию тренерская работа отбирает… Пока все покажешь, расскажешь, добиваешься, чтобы у них что-то получилось, потом идешь, садишься в машину, со лба пот вытираешь - елки-палки, а я вроде бы сама и не тренировалась сегодня. Тренировала только. Вот с того момента я, наверное, стала понимать, что такое тренерская работа. И как нашему тренеру тяжело работать с нами, взрослыми.
- Отпугнула вся эта история от мыслей стать тренером в будущем?
- Сначала отпугнула. А сейчас мне снова нравится этот процесс. Но пока, конечно, я не могу сказать, что точно стану тренером, или еще что-то по поводу своего будущего.
- Ну, это понятно, у вас все еще впереди, и если, собственно, говорить о том, что впереди - как идет подготовка к этому сезону? Когда появилось понимание, что все - сто процентов будете выступать и готовиться по полной программе?
- Да из головы у меня никогда не уходила мысль о том, что я буду выступать. Желание было всегда. Ну, после телепроекта, конечно, я ни о чем таком вообще не думала, потому что просто хотела уехать отдыхать. Уехала, отдохнула. И с 1 июня начали работать. Вот с этого дня все мысли только о соревнованиях.
- В этот же период прошлого года в физическом плане, насколько я помню, у вас еще все было в порядке. Мыслями, головой, сейчас легче, чем год назад?
- Интересный вопрос. На самом деле, не легче. Знаете почему? Потому что за этот год, который я пропустила, я могла много всего наработать. И не только технически, но и психологически. В плане того, как выходить на соревнования, как выступать, как правильно на лед выходить, где энергию вкладывать, где не вкладывать… Сейчас я всему этому заново, фактически, учусь - все нужно вспоминать. И я готова к тому, что будут у меня и помарки, и ошибки. Допускаю, что такое будет. Но, кстати, возможно, и не будет. Потому что я постараюсь психологически быть готова к тому, чтобы выступать. Сейчас больше именно психологическая подготовка идет.
- Татьяна Волосожар и Максим Траньков, которые тоже возвращаются после пропуска сезона, сказали, что понимают - они сейчас выйдут на лед, окажутся рядом с людьми, у которых есть четверные выбросы, и, вероятно, проиграют. И они к этому готовы.
- Все правильно сказали.
- Вы ведь тоже сейчас выйдете на лед, а там фигуристки с тройными акселями. У вас такое же ощущение, как и у Татьяны с Максимом?
- Абсолютно.
- Этот скачок женского одиночного катания в сторону усложнения, когда та же Елизавета Туктамышева начала делать в прошлом сезоне тройные аксели - удивил?
- От Лизы я ожидала такого. Я знала, что она тренирует тройной аксель, и было понятно, что когда-то она его сделает. Вот и сделала. Просто молодец, я за нее очень рада. Вообще, посмотрите на Лизу - она готовилась к Олимпиаде в Сочи, но тот сезон у нее не заладился. И она сумела собраться с силами, с мыслями - и начала все выигрывать. Это большая победа над собой. Просто большая победа.
- Уже пошли разные заявления от фигуристок. Серафима Саханович говорит, что четверной сальхов учить будет, Грэйси Голд - этот же четверной плюс тройной аксель.
- Ха-ха. Заявления все могут делать - вот, пойду завтра четверной флип прыгать! (смеется) На самом деле делается это не так легко, как говорится. Пусть прыгнут.
- У вас нет таких планов?
- У меня другие планы. Восстановиться до того уровня, на котором я была. Просто кататься в свое удовольствие. А там уже… Дай бог, сезон пойдет гладко - почему бы не подумать и об усложнении? Я не хочу сейчас загадывать и бежать впереди паровоза. Хочется, чтобы все шло постепенно и по нарастающей.
- Произвольную программу на песню Je Suis Malade вы оставили с прошлого несостоявшегося сезона, мы об этой программе уже говорили. Про короткую хочу спросить: кому пришла в голову идея взять латиноамериканские ритмы?
- Идея была хореографа Петра Чернышева. Я на самом деле долго думала - оставить с прошлого сезона короткую программу "Лебединое озеро", которую, как и произвольную, никто не видел, либо сделать что-то новое с использованием опыта с танцевального телепроекта. Петр сказал, почему бы заводное что-то не попробовать, то, что у меня хорошо получается на полу. Вот, я и начала как-то делать под заводную музыку, самбу-румбу, какие-то элементы, танцевальные движения. Петя смотрит и говорит: "Круто!" Я отвечаю: "Петя, а ты представляешь себе целую программу в этом стиле? Я не вытяну, у меня возраст уже!" (смеется) Ну и решили в итоге, что надо сделать сочетание медленного и быстрого темпов. На самом деле долго искали музыку. Румбу быстро нашли: Петя принес  запись, начали слушать, и я сказала: вот это хочу! Потом начали выбирать быструю часть. Решали, похожее что-то должно быть, непохожее, с голосом, без голоса. И в конечном итоге, думаю, получилась хорошая компоновка.
- Там реально много движений из танцев на паркете?
- Много. Все эти вот (показывает) - не помню, правда, как они называются (смеется). Пытаюсь их перенести с пола на лед.
- В чем основная сложность - ноги в коньках разъезжаются?
- На полу, конечно, все четче получается. В коньках все скользит, и еще телом надо движения делать - и все идет вразнобой. Что куда идет, куда руки, куда ноги - непонятно. А хочется передать настроение - чтобы не получилась такая обычная латина, потряс плечами, и все. Хочется реально что-то новенькое и интересненькое.
- У вас не было никогда такой программы?
- Никогда не было. Ну, разве что в глубоком детстве. Но как сейчас, в сознательном возрасте - нет.
- В Сочи 12-13 сентября будут контрольные прокаты. Успеете подготовить полноценные варианты программ?
- Федерация сказала: никаких поблажек, все будут катать программы целиком. Я ответила: ну, ладно… Попробуем что-то изобразить.
- Аделина, напоследок хочу спросить: вы после Олимпиады, как ни крути, с головой погрузились в светскую жизнь, узнали, что это такое. Да и не вышли из нее еще, собственно - ходили вот на свадьбу Волосожар и Транькова, букет поймали. Понимаете вообще, что от этого надо будет от всего отказываться, если возвращаться серьезно?
- Конечно, понимаю. И я готова к этому. На самом деле, иногда переключаться на околоспортивные мероприятия можно - голове нужно давать расслабления, а не долбить ее одним и тем же. С ума вообще же можно сойти от одного спорта. Но если я пойму, что мне это нужно - отключиться от всего, то отключусь от всего. И с головой уйду обратно в спорт.

С первым испытанием после возвращения — впервые за долгое время выйти на лед перед добрым десятком телекамер — Аделина Сотникова справилась блестяще. Увидев многочисленную толпу, она выехала, как настоящая прима, улыбнулась и понеслась по льду раскатываться с фантастической мощью и скоростью. Такая реакция — как у лампочки на выключатель — отличительная черта больших артистов, которые точно знают, зачем они вышли на публику и что им нужно дать.
— Я очень соскучилась! — призналась фигуристка. — Перед открытой тренировкой думала об этом, конечно. Все-таки у меня давно не было подобных мероприятий. Но когда увидела камеры, журналистов, подумала: «Вот она слава! Ну, сейчас зажгу!»
— Когда Аделина получила травму в прошлом году, я сказала ей: у тебя есть редкий шанс просто побыть самой собой, сесть и понять, что тебе нужно, — вспоминает прошлую осень тренер спортсменки Елена Буянова. — И когда она провела так три-четыре недели, то пришла и сказала: я поняла, что это за жизнь на диване. Она поняла, что не может безо льда. Что это ее мир, и она его любит.

Короткая программа у Сотниковой в нынешнем сезоне новая — Latina. Первая медленная часть — знаменитая песня «Historia de un amor» с женским вокалом в необычной аранжировке практически без музыкальных инструментов — только с ритмом. Затем два зажигательных карнавальных куска на дорожки. Автор идеи для этой постановки Петр Чернышев вдохновился опытом участия олимпийской чемпионки в танцевальном телешоу «Танцы со звездами», где она исполняла что-то подобное.

— Петр принес разную музыку, связанную с румбой, самбой и прочей зажигательной латиной, — рассказала фигуристка корреспонденту «Газеты.Ru». — Когда я думала над темами, то сначала очень хотела взять танго и даже нашла очень классную музыку. Но были сомнения: и тема довольно заезженная, и на Malade будет похоже. Тогда Петя сказал: «Танго, если что, мы тебе поставим на два дня. Давай попробуем румбу и самбу». И как-то все сразу пошло, понравилось. Музыка очень заводная, сексуальная, страстная. И я сказала: оставляем!
— Насколько сложным оказался процесс переноса танцевальных движений с паркета на лед?
— Танцевальных движений в программах действительно очень много. Это все благодаря Петру. Он присутствовал на наших тренировках с Глебом (Савченко, партнер Аделины в проекте «Танцы со звездами». — «Газета.Ru»), и вообще знает много стилей. Иногда кажется: Господи, вроде бы это я танцевала, а запомнил больше Петр!

Мне нравится эта особенность программы. Мы не хотели, чтобы было так: подергал плечами — вот и вся румба. Сейчас хочется наработать все так, чтобы постановка смотрелась. Ведь на паркете танцевать гораздо легче. А тут конек куда-то едет, а нужно еще успеть корпусом что-то сделать. (Улыбается.)
Свою короткую программу, правда с не полным набором прыжков, Сотникова уже показывала во время недавнего выступления на шоу в Японии. На открытой тренировке в ЦСКА журналисты также увидели три отдельных фрагмента программы и несколько прыжков: тройной лутц, тройной флип и двойной аксель.

Произвольную программу Сотниковой оставили с прошлого года — Malade Лары Фабиан, под которую с большим успехом несколько лет назад катались канадские танцоры Кэйтлин Уивер и Эндрю Поже. Обе композиции — из тех, которые, что называется, «тащат» за собой. Что должно помочь Аделине вернуться в соревновательную жизнь после перерыва длиной почти в год, связанного с травмой ноги. Напомним, что в прошлом сезоне Сотникова успела съездить только на один этап Кубка России. А вскоре после этого вынужденно ушла на длительный больничный.
— Насколько я понимаю, сомнений, оставлять ли произвольную Malade, у вас не было?
— Нет. Я сразу решила, что менять произвольную не буду. Ее ведь никто не видел. Только в показательных выступлениях, но это не совсем то.

— Получилось, что музыка для обеих программ очень активная.

— Да. В короткой стоит задача завести зал. А в произвольной хочу, чтобы зал вдохнул в начале — и выдохнул только в конце.
Первый полноценный старт в нынешнем сезоне у фигуристки намечен на вторую половину сентября — на этапе Кубка России в Самаре. Затем — японский шоу-турнир Japan Open. Есть в планах и турнир серии «Челленджер», который пройдет в Саранске 15–18 октября. Появление на полноценных международных соревнованиях команда фигуристки пока анонсировать не спешит. Но есть вероятность, что Аделина, если все будет хорошо, появится на российском этапе «Гран-при» в качестве обладательницы национальной wild card от организаторов.

— У Аделины в этом сезоне индивидуальный план, — подчеркнула тренер фигуристки Елена Буянова. — Весной мы решили начать сезон на этапах Кубка России и выступать пока на внутренней арене. И затем после каждого турнира обсуждать с Федерацией фигурного катания, куда стоит ехать дальше. Так и планируем делать. Будем смотреть по степени готовности Аделины.

– Насколько волнительным является для вас процесс возвращения? — вопрос Аделине.
— Меня скорее волнует то, что у меня год не было полноценных соревнований. А ведь за это время я могла столько всего наработать в плане психологии! На самом деле все связано именно с этим. На тренировках мы все шикарно катаемся, делаем каскады «три-три», четверные, пятерные. А когда доходит до стартов, вдруг перестаешь понимать, что с тобой происходит. Сейчас этот навык нужно восстанавливать. Но ничего страшного, время у меня еще есть.

— Что за этот год без соревнований было самым приятным?

— Танцы, наверно. Когда я впервые начала не думать о ноге. Когда я, так сказать, отдыхала и не каталась, все мысли были связаны только с ней.
— Как нога сейчас?
— Ой, не спрашивайте меня об этом больше. Никогда! (Улыбается.) Все хорошо.
Первый полноценный старт в нынешнем сезоне у фигуристки намечен на вторую половину сентября — на этапе Кубка России в Самаре. Затем — японский шоу-турнир Japan Open. Есть в планах и турнир серии «Челленджер», который пройдет в Саранске 15–18 октября. Появление на полноценных международных соревнованиях команда фигуристки пока анонсировать не спешит. Но есть вероятность, что Аделина, если все будет хорошо, появится на российском этапе «Гран-при» в качестве обладательницы национальной wild card от организаторов.

— У Аделины в этом сезоне индивидуальный план, — подчеркнула тренер фигуристки Елена Буянова. — Весной мы решили начать сезон на этапах Кубка России и выступать пока на внутренней арене. И затем после каждого турнира обсуждать с Федерацией фигурного катания, куда стоит ехать дальше. Так и планируем делать. Будем смотреть по степени готовности Аделины.

– Насколько волнительным является для вас процесс возвращения? — вопрос Аделине.
— Меня скорее волнует то, что у меня год не было полноценных соревнований. А ведь за это время я могла столько всего наработать в плане психологии! На самом деле все связано именно с этим. На тренировках мы все шикарно катаемся, делаем каскады «три-три», четверные, пятерные. А когда доходит до стартов, вдруг перестаешь понимать, что с тобой происходит. Сейчас этот навык нужно восстанавливать. Но ничего страшного, время у меня еще есть.

— Что за этот год без соревнований было самым приятным?

— Танцы, наверно. Когда я впервые начала не думать о ноге. Когда я, так сказать, отдыхала и не каталась, все мысли были связаны только с ней.
— Как нога сейчас?
— Ой, не спрашивайте меня об этом больше. Никогда! (Улыбается.) Все хорошо.
Женское одиночное катание, как показал минувший сезон, вполне возможно, находится на пороге прорыва по части технической сложности. Достаточно вспомнить тройные аксели Туктамышевой и суперкаскады других молодых россиянок. В прошлом сезоне делать их пробовала и Аделина. Однако о нынешних планах Сотниковой насчет ультрасложных прыжков Елена Буянова пока также говорит с осторожностью:

— Я не сомневаюсь, что Аделина может много, — отметила тренер. — Но сейчас у нас другая задача --восстановить все, что делали раньше, войти в соревновательный ритм. А дальше будем смотреть.

— Сейчас я прежде всего хочу вернуть ту форму, которая была год назад, — поясняет сама Сотникова. — Она была конкурентоспособной, несмотря на отсутствие тройных акселей. Но те элементы, которые тогда были, позволяли бороться за попадание в первую тройку. Хочу вернуть то состояние и кататься хорошо.

— Как вы воспринимаете мысль о том, что поначалу может не все получаться?
— Я готова к этому. И имею право на ошибку. Посмотрите, например, на Татьяну Волосожар и Максима Транькова, как возвращаются они. В парном катании ведь сейчас тоже четверные выбросы, четверные подкрутки, сильно выросшая конкуренция. Но если мы будем бояться, то зачем вообще выходить на лед?

Понятно, что представителей СМИ волновал вопрос о планах на предстоящий сезон. Спешим успокоить поклонников фигуристки - Сотникова начнет выступать на этапах Кубка России, после чего будет принято решение о дальнейших стартах. Об этом заявила тренер Аделины Елена Буянова.

"Чтобы вы понимали - у Аделины индивидуальный план на ближайшее время. Когда мы в мае распределяли соревнования на год и советовались с федерацией, то решили так: она начнет стартовать на этапах Кубка России и после каждого старта будем с федерацией обсуждать, на какие старты надо ехать, а на какие не надо. Так что начнем с первого этапа Кубка России в Самаре, Japan Open, входит в планы и "Челленджер" в Саранске, а там будем смотреть", - сказала Буянова на пресс-конференции.

Кстати

Как сообщают мировые информационные агентства, Евгений Плющенко и Аделина Сотникова выступят в Сочи на открытых прокатах сборной России по фигурному катанию, которые пройдут совсем скоро - 12 и 13 сентября.

Также в столице зимней Олимпиады 2014 выступят действующая чемпионка мира Елизавета Туктамышева, призер чемпионатов мира и Европы Елена Радионова, серебряный призер первенства Европы Максим Ковтун, бронзовый призер чемпионата мира Артур Гачинский и другие спортсмены.

В субботу в сочинском дворце спорта "Шайба" Сотникова откатала короткую программу, упав с одного из прыжков. Фигуристка из-за различных травм пропустила практически весь прошлый сезон.
"Совершенно случайно получила на прошлой неделе травму спины, из-за этого не выступала на Дне города в Москве. Сейчас спина все равно болит, но я пытаюсь кататься, потому что мало ли какие бывают обстоятельства на соревнованиях - надо выступать. В полную силу я здесь не каталась - здоровье важнее", - сказала Сотникова журналистам.

"Упала на какой-то тренировке, но не придала этому значения, отработала, пришла домой, легла спать, а утром проснулась - встать с кровати не могу", - рассказала спортсменка.
По словам Сотниковой, прогноз врачей на выздоровление был пять-шесть дней, но уже прошло больше недели. "В полную силу смогу кататься, когда все пройдет", - сказала фигуристка.

Во вторник стало известно, что Федерация фигурного катания на коньках России (ФФККР) отдала Сотниковой вакантное место в списке участниц московского Гран-при, который состоится 20-22 ноября. Фигуристка практически полностью пропустила прошлый сезон из-за проблем со здоровьем, а в контрольных прокатах сборной России выступила на фоне травмы.
"У нас такие сильные девочки, что они все способны бороться за ведущие места уже в этом сезоне. А Аделина способна в первую очередь, - сказала Тарасова по телефону. - Сейчас она катается с травмой спины и из-за боли не может делать вращения, спирали, она не в полную силу делает прыжки. Но я ее видела в очень хорошем состоянии, на тренировках, я вижу, как она работает - как сумасшедшая. Она работает так, как работают люди для того, чтобы по максимуму выступать в сезоне".

Тренер отметила, что Сотникова "очень прибавила в прыжке, повысила ценность своих программ, потому что она намного лучше катается, стала очень выразительной, очень хорошо чувствует и слышит музыку".
"В общем, она восстановилась и делает всё, что делала до паузы", - подчеркнула Тарасова.

В соревнованиях также примут участие победительница последнего чемпионата мира в Шанхае Елизавета Туктамышева и танцевальный дуэт Екатерина Боброва-Дмитрий Соловьев, пропустившие прошлый сезон из-за травмы партнера.
"Многие спортсмены стараются перед стартом нового сезона опробовать свои силы на таких соревнованиях, как Кубок России, обкатывая новые программы, набираясь уверенности перед серьезными международными стартами, - сказал Горшков. - Кубок России в Самаре станет первым соревнованием для Елизаветы Туктамышевой, Бобровой и Соловьева. Не менее важен этот турнир и для Аделины Сотниковой, пропустившей год. В Самаре она выступит вне конкурса".
По словам тренера спортсменки Елены Буяновой, Сотникова выступит только с произвольной программой.
"Аделина решила не пропускать старт в Самаре, поскольку ей уже в октябре предстоит международный турнир в Японии, - рассказала Буянова. - Из-за проблем со спиной мы попросили руководство Федерации фигурного катания России позволить спортсменке выступить вне конкурса и только с произвольной программой, которую Аделине предстоит показать в Японии. Больше стартов до этого турнира у Сотниковой не будет".
Фигуристка приступила к тренировкам в июне этого года. Как сообщила ранее ТАСС сама спортсменка, травма ноги, из-за которой ей пришлось пропустить большую часть сезона-2014/15, ее уже не беспокоит. Из-за нее фигуристка в начале ноября прошлого года снялась с московского этапа Гран-при, затем пропустила Гран-при Японии (28-30 ноября). В результате она приняла решение пропустить остаток сезона, чтобы не усугубить травму.
Во время контрольного проката программ, который прошел несколько дней назад в Сочи, Сотникова ощущала сильные боли в спине. Спортсменка отметила, что после прокатов серьезно займется лечением травмы. Фигуристка также рассказала, что не будет приостанавливать тренировки, поскольку не хочет выбиться из ритма.