Испанский хореограф Антонио Нахарро известен далеко за пределами своей страны: он руководит танцевальной труппой, гастролирующей по всему миру с шоу, в которых испанский танец совмещается с такими видами хореографии и музыки, как танго и джаз. И эти новаторские постановки пользуются большим успехом. Для мира фигурного катания Нахарро - в первую очередь автор знаменитого оригинального танца Марины Анисиной и Гвендаля Пейзера, с которым они выиграли олимпийское золото в 2002-м, и создатель "Фламенко" Стефана Ламбьеля - одной из самых красивых программ последних лет в мужском одиночном катании. Это лето для Антонио выдалось жарким: он работал с несколькими танцевальными парами и возобновил сотрудничество с мужчинами-одиночниками. На этот раз - с чемпионом мира-2007 Брайаном Жубером и двукратным чемпионом США Джереми Эбботтом.
О новых программах, об особенностях работы хореографа, который никогда не был фигуристом, и о направлении, в котором Нахарро хотел бы развивать фигурное катание, - в интервью корреспондента "СЭ".
Антонио, одной из самых интригующих новостей межсезонья было сообщение о том, что вы планируете работать с Эбботтом и Жубером. Как началось ваше сотрудничество?
- Это была инициатива фигуристов, они сами вышли со мной на связь. С тех самых пор, как в 2002-м я поставил олимпийскую программу Анисиной и Пейзера, я регулярно получаю от фигуристов предложения о сотрудничестве. Видимо, их привлекает мой подход: я работаю с ними, как с настоящими танцорами, мы много занимаемся в студии, на полу, до того, как выходим на лед. Мне кажется, в конечном итоге публика очень хорошо понимает разницу: они видят на льду не просто отдельные движения, но танцоров.
Жубер и Эбботт - очень разные фигуристы. Но обоих одинаково сложно представить в "испанском стиле".
- Мне кажется, что хороший хореограф должен прежде всего понять стиль фигуриста и создать номер, подходящий именно для него. Не просто поставить шаги, позы, движения рук, одинаковые для всех, а отталкиваться от личности. За час работы в студии я уже многое могу понять о человеке, потому что характер всегда отражается в том, как человек двигается. Так же и с танцорами: личность всегда находит отражение в танце.
Например, Брайан - очень сильный, мужественный. Это облегчает мне задачу, потому что мужчины во фламенко должны быть именно такими. Но с ним сложнее работать над движениями. Джереми более гибкий, более плавный. Ему сложнее быть сильным внешне, но, с другой стороны, он способен показать более сложную хореографию, иначе двигаться, использовать движения из современного танца. Как видите, получается совсем разный подход.
Случалось ли вам отказывать фигуристам, если казалось, что ваш стиль им не подойдет?
- Нет, никогда. Я ведь не только хореограф фламенко. Да, фламенко - это мой "родной язык", но я учился танцу с пяти лет, изучал и классический балет, и современный танец.
Мне кажется, я знаю, чего не хватает миру фигурного катания. За правилами и техническими требованиями мы забываем, что в фигурном катании самое важное - личность фигуриста. В итоге ведь именно личность запоминается публике. Если посмотрите, каких фигуристов помнят и любят, это будут в первую очередь яркие личности. Почему люди помнят фламенко Анисиной и Пейзера? Или фламенко Ламбьеля? Безусловно, и из-за хореографии тоже, но в первую очередь из-за них самих.
Я стараюсь развивать у фигуристов эмоциональность. Начинаю с самых разнообразных движений, но уже на третий день мы приступаем к работе над эмоциями. Каждое движение должно передавать эмоцию, потому что движение само по себе - ничто. Эмоции без техники - тоже ничто. Все должно быть взаимосвязанно.
Обычно я встречаюсь с фигуристами два-три раза в течение сезона, поскольку моя хореография очень сложна и ее очень непросто сразу выучить и абсорбировать. С Джереми и Брайаном я встречался в июне и потом еще раз в августе. Возможно, мы поработаем с ними еще раз перед их основными стартами.
Я также всегда стараюсь приезжать с фигуристами на соревнования, когда я не слишком занят со своей танцевальной труппой. Мне кажется, очень важным увидеть их в этой обстановке. Хоть я и не был фигуристом, но знаю, каково это - быть на сцене.
Вас не смущает, что вы ставили программы прямым соперникам?
- Поскольку Джереми с Брайаном очень сильно отличаются друг от друга по стилю катания, я знаю, что и программы будут совсем разными. Кстати, случайно получилось так, что и произвольные программы они поставили у одного и того же хореографа - Дэвида Уилсона.
В этом году я также работал с двумя французскими танцевальными парами. В начале лета на неделю приезжал в Москву и работал с Натали Пешала и Фабьеном Бурза над вальсом и танго ("La Valse d'Amelie Poulain" Тирсена и "Fuga y Misterio" Пьяццоллы. - Прим. "СЭ"), которые они решили соединить для короткого танца. Тренер этих фигуристов Александр Жулин остался очень доволен моей работой. С Пернель Каррон и Ллойдом Джонсом я работал в Лионе. Поставил для них произвольный танец на оригинальное сочетание из "Болеро" Равеля и "Paint It, Black" "Роллинг Стоунз".
Кто обычно выбирает фигуристам, с которыми вы работаете, музыку для программ?
- Для Ламбьеля выбирал я. Некоторые из этих музыкальных произведений потом использовал и в моих шоу. Музыка короткой программы Джереми Эбботта - "Viejos Aires" - тоже из моего последнего шоу. Жубер выбрал музыку сам, это интересная версия "Малагеньи" с металлическими гитарами. Он показал мне музыку, спросил мое мнение, она мне понравилась.
Я заметила, что в вашем шоу детали костюма непосредственно участвуют в хореографии танца. Вы предлагаете фигуристам и идеи костюмов тоже?
- Я создаю многие из костюмов. Стефан шил костюмы в Мадриде, у моего дизайнера. Джереми и Брайану я предложил эскизы, сделанные в Мадриде, они как раз на днях должны решить, хотят ли их использовать. Разумеется, костюмы очень важны в программе. Я не могу ставить хореографию и не думать о том, в какой "упаковке" она будет подана. Все должно соответствовать.
Есть ли фигуристы, с которыми вы хотели бы поработать? Которых, как вам кажется, вы могли бы чему-то научить?
- Таких много. Например, я очень люблю канадскую пару - Тессу и Скотта (Вирче/Мойр. - Прим. "СЭ"). У них такое чистое, безупречное катание...
Вы видели их оригинальный танец последнего сезона? Интересно ваше мнение: это было действительно фламенко?
- Сложный вопрос... Их танец был очень хорош, но это не было настоящим фламенко. Многие думают, что фламенко - это только определенное выражение жесткости жестов или движения юбки. На самом деле нужно работать над очень многим, включая движения пальцев, взгляды, прически. Чтобы добиться идеала, нужно, как мне кажется, чтобы танец был поставлен хореографом фламенко. Причем хореографом, достаточно опытным - для того, чтобы адаптировать этот танец для льда. Таких хореографов в Испании немного. Например, Марина и Гвендаль (Анисина/Пейзера) до того, как обратиться ко мне, пробовали работать с очень известной танцовщицей фламенко - Кристиной Ойос (Cristina Hoyos) - она показала им движения фламенко в студии, но этого оказалось недостаточно. В Испании я считаюсь хореографом, который много использует в хореографии движения рук. Обычно во фламенко основное внимание уделяется ногам, но вы видели это в моем шоу: я использую руки, голову. Такой подход помогает мне и в работе с фигуристами. Разумеется, с ними я работаю больше над верхней частью тела, но в дорожках шагов, например, стараюсь приблизиться к танцу: не один к одному, конечно, но так, чтобы сохранить напряженность и энергию шагов фламенко.
Дает ли фигурное катание какие-то преимущества, которых нет в классическом танце?
- У нас нет таких скоростей. Как и возможности многооборотных вращений: танцор может сделать семь пируэтов - и это уже много.
Вы сами катаетесь на коньках?
- Да, но не часто. Для меня, как для танцора, это очень опасно: нужно беречь ноги. Так что я не надеваю коньки, когда ставлю хореографию спортсменам. Но всегда нахожусь с ними на льду.
Я всегда интересовался фигурным катанием, любил его, но одновременно с этим чувствовал, что этому виду спорта чего-то недостает. Это потрясающий вид спорта, очень сложный, очень техничный. Но раз фигуристы катаются под музыку, значит, у их программ должна быть тема. Они должны рассказывать о чем-то. Почему "Фламенко" Ламбьеля до такой степени запомнилось людям? Потому что он разговаривал с ними посредством движений...
Все окружение спортсмена обычно ссорится со мной, потому что я как хореограф требую все больше и больше, а они думают только о прыжках и других технических элементах. Я могу их понять, но считаю, что подход к программам в целом пора изменить. Конечно, многое зависит от самого фигуриста. Например, Ламбьель сам очень интересуется искусством - театром, кино, костюмами, и это помогает хореографу.
Это извечный спор, что важнее в фигурном катании: артистизм или техника. Образ - это замечательно, но ведь фигурное катание - в первую очередь спорт.
- Я всегда говорил, что было бы идеально, если бы фигуристы показывали две программы: одну - только с техническими элементами, а другую - более художественную. Но совершенно уверен: спустя годы зрители будут вспоминать не количество четверных прыжков, а те программы, что пробудили в них чувства.

Елена Владимировна, когда Лена и Руслан решили попробовать кататься вместе, что оказалось самым сложным?
Самым сложным было подвешенное состояние, потому что все мы ждали определенности. Поначалу, если помните, со стороны руководства нашей Федерации фигурного катания, Министерства спорта предпринимались всевозможные попытки, чтобы сохранить пару Ильиных -- Кацалапов, потому что на сегодняшний день этот танцевальный дуэт объективно являлся бы сильнейшим в мире. Когда была проделана такая колоссальная работа по подготовке к Олимпийским играм в Сочи, завоеваны две медали – золото в команде и бронза в личных соревнованиях, то даже неспециалистам было понятно, что, в принципе, результаты этой пары на последующие четыре года, включая зимние Игры-2018, во многом предопределены. Соревноваться Ильиных и Кацалапову в следующем сезоне, когда о завершении карьеры поговаривали и американцы, и канадцы, по большому счету было не с кем, за исключением другой российской пары Екатерина Боброва – Дмитрий Соловьев. Однако все принятые меры ничего не изменили, тем не менее до конца мая необходимо было ждать. Вот это ожидание, действительно, оказалось самым сложным. Думаю, как для Лены и Руслана, так и для Никиты и Вики.
Чтобы минимизировать временные потери, Лена и Руслан все же решили попробовать покататься вместе?
Понятно, что Лена и Руслан общались, понимали всю ответственность принятия решения и одновременно ждали отмашки от Федерации или Министерства. Но чтобы прийти к какому-то выводу, надо было попробовать, чтобы понять, а стоит ли вообще игра свеч? И когда ребята вышли на лед, то все сомнения у тренерского коллектива, у специалистов, которые их видели, отпали. Гипотетически можно было представить, что пара сложится. Но то, что это будет настолько хорошо, явилось неожиданностью. И в плане физики, и в плане конька, и по внешним данным дуэт Ильиных – Жиганшин выглядел на удивление классно. Сейчас нужно только одно – работать. Все остальное придет и приложится.
Руслана вы тренируете с детства, Лену Ильиных консультировали в прошлом сезоне, когда она каталась в паре с Никитой. По отдельности каждого из спортсменов вы знали очень хорошо. Но когда два состоявшихся профессионала встают в пару, то это отнюдь не всегда залог успеха. Возникали ли на первых порах проблемы?
Возможно, из-за того, что и Лена, и Руслан оказались в похожей ситуации, и это обстоятельство мотивировало каждого на результат, то с первой же секунды никаких сложностей во взаимоотношениях спортсменов, в моей работе с ними не возникало. Безусловно, процесс скатывания пары сложный и долгий. Но на тот момент получилось так, что появилась определенность, у ребят упал камень с души, они окунулись в работу, делали это с огромным удовольствием и заряжали своей фантастической энергией весь наш тренерский коллектив.
Чего скрывать, когда распалась пара Синицина – Жиганшин, в которую были вложены годы работы, море души, то понятно, что состояние в нашей группе было, мягко говоря, невеселым. И на контрасте всего этого Лена и Руслан, которые с первой же тренировки почувствовали, что им здорово вместе. Это было видно по их поведению, глазам, отношению. И вот это радостное, неожиданно радостное чувство, подъем, их стремление к работе, заставило все и всех вокруг измениться. Вся команда получила такой импульс позитива, что мы все готовы были не уходить со льда.
Где-то в глубине души опасались только одного, чтобы этот позитивный настрой не оказался эйфорией, которая возникает на первых порах и быстро улетучивается. Ведь Лена и Руслан – два сложившихся спортсмена со своими привычками, характерами, представлениями о жизни. И нередко случается, что какие-то первоначальные планы, мечты разбиваются о лодку быта, упираются в колоссальный объем работы, трудностей, которые предстоят. Но, к счастью, в нашем случае, и об этом уже можно говорить определенно, этого не произошло. Между ребятами установились настолько теплые, дружеские, профессионально правильные отношения, что работа пошла на удивление легко. Мы быстро подобрали музыку к программам, в общих чертах сделали эти программы. Работы, естественно, впереди еще очень много. Но начальный этап, который задает тон всему, преодолен спокойно и легко.
Как вы думаете, почему? Что сыграло ключевую роль?
Мне кажется, причина в том, что они молоды. Все-таки для того уровня спортсменов, на котором они оказались, они молоды. Это объективная реальность, потому что за последние 10 лет танцы очень видоизменились и здорово помолодели. В первую очередь, это продиктовано техническим требованиями к танцам на льду. Жаль, конечно, что какие-то эмоциональные моменты, сильные эмоции ушли из программ, на первое место вылезла техника, но, тем самым, это позволило молодым парам достаточно быстро подниматься на спортивные вершины.
Понятно, что Лена и Руслан были в одной сборной. Понятно, что они общались, знали друг друга много лет. Но когда за такой короткий промежуток времени слепилась такая пара, возникли потрясающие человеческие отношения, то это дало им сильный толчок вперед. Если честно, то их работа движется даже быстрее, чем мы ожидали.
А с приходом Лены Ильиных в нашу группу, а спортсменка, вопреки расхожему неверному стереотипу, оказалась настоящей трудягой (про Руслана и говорить нечего, он всегда был очень работоспособным), мы стали получать на тренировках колоссальное удовольствие. И это не только наше мнение, но и иностранных специалистов, которых пригласили.
Были мнения, что Лена и Руслан не очень гармонично будут смотреться в паре.
Эти высказывания могу приписать разве что недоброжелателям или непрофессионалам. В действительности, Лена и Руслан смотрятся вместе очень гармонично. Лена мельче и ниже Вики. У нее сумасшедший темперамент, яркая внешность, но главное, что Ильиных может быть разной – и святой, и грешницей, и хрупкой статуэткой... С такой партнершей любой фигурист будет чувствовать себя сильным мужчиной. И Руслан за эти два с половиной месяца очень изменился. Изменился настолько, что это поражает.
Сейчас наш главный враг – время, которого не так много, чтобы подготовиться к сезону. Но мы в равных условиях с нашими соперниками, так что не стоит сетовать. Нужно работать, выкладываться полностью и результат придет.
Что, собственно говоря, ребята и делают. В течение нескольких дней они по 10 часов работали с ведущим испанским хореографом и танцовщиком Антонио Нахарро, который приезжал к нам на сбор в Латвию. По 10 часов в день! Практически без перерывов! Но когда между людьми отличные отношения и все ладится, то и работа спорится. Поэтому я и говорю, что Лена и Руслан заряжали всех своей энергией.
Короткий танец вы поставили на музыку Бизе «Кармен».
Эта идея принадлежала Лене. Мы консультировались с нашими техническими специалистами, можно ли эту музыку интерпретировать для короткого танца этого сезона, и когда получили положительный ответ, то другой вариант даже не рассматривали.
Будете использовать классическое произведение или вариант в современной обработке?
В принципе, мы взяли классический вариант. Но над ним поработали музыкальные редакторы, чтобы музыка была в ритме пасодобля. Компоновку музыкальных отрывков обсуждали с Антонио Нахарро. В итоге остановились на достаточно интересном варианте, но пока все секреты раскрывать не стану.
Отмечу только, что образы из «Кармен» очень идут и Лене и Руслану, ведь еще один главный плюс этой пары, что ребята безумно музыкальные. О Лене не надо и говорить. Что касается Руслана, то он -- один из немногих партнеров, который способен очень тонко чувствовать и выражать музыку. Это большая находка, когда соединились два таких танцевальных человека.
Кому принадлежит идея пригласить Нахарро?
Всему нашему тренерскому коллективу. Когда мы выбрали «Кармен», то понимали, что для постановки танца нужен суперпрофессионал. В головах у всех, естественно, прокручивалось фламенко Марины Анисиной и Гвендаля Пейзера на Олимпиаде-2002, а также Стефана Ламбьеля. Обе программы делал Нахарро.
Мы не были уверены, сможет ли Антонио, у которого все расписано по минутам, приехать к нам. Переговоры продолжались больше месяца. Но надо отдать должное Нахарро (я не говорю о его профессиональных качествах), когда хореограф услышал фамилии Ильиных и Жиганшина, то, не раздумывая, согласился.
Антонио не новичок в фигурном катании. Во многом благодаря оригинальному танцу – фламенко в постановке Нахарро французский танцевальный дуэт Анисина и Пейзера выиграл Олимпиаду в Солт-Лейк-Сити. Нахарро ставил программы также Жуберу, Эбботу, Натали Пешала и Фабьяну Бурза, когда танцоры тренировались еще у Александра Жулина. В то время Нахарро и познакомился с Леной Ильиных, которая тогда также тренировалась в группе Жулина. И как рассказывал сам Нахарро, ему сразу понравилась русская фигуристка, которая, по его словам, фигуристка от Бога.
Словом, Нахарро перекроил весь свой график. Он должен был приехать к нам в Москву, не получилось. Прилетел на сбор в Латвию. Три дня вместе с ребятами работал по 10 часов. Но это не все. Хореограф приедет к нам в августе, потому что, как он сказал, хочет довести программу до логического конца, посмотреть «готовый продукт», когда все будет вкатано, чтобы отшлифовать нюансы танца.
Как признанный мастер фламенко, Нахарро привнесет в программу специфические движения?
Конечно. Пасодобль -- обязательный танец. Мы не можем интерпретировать шаги обязательного танца, но характер танца показать должны. Естественно, вместе с фламенко, другими какими-то наработками, которые уже сделаны. Это очень большая работа, работа, которая необходима, потому что в новом сезоне ребята хотят заявить о себе с большой буквы, чтобы поддержать наши российские танцы на мировом уровне, раз уж сложилась такая ситуация.
К работе над программами были приглашены и другие специалисты -- по поддержкам, бальным танцам... Не только российские, но и иностранцы.
О произвольной программе рассказать не хотите?
Скажу только, что на протяжении вот уже трех лет мы работаем с Ильей Авербухом. Он ставил программы Вике и Руслану. И дал согласие продолжить работу с нашим новым дуэтом. Как заявил сам Илья, сотрудничество с Леной Ильиных и Русланом для него даже интереснее.
К Илье все мы относимся с огромным уважением и симпатией, потому что считаем его одним из лучших российских постановщиков. Понимаете, это человек очень тонкой организации души, тонкого понимания музыки, программ, поэтому и новая произвольная программа Лены и Руслана получилась очень душевная.
В новом сезоне несколько изменились правила в танцах на льду. Насколько это осложнило подготовку?
Те или иные изменения происходят каждый год. Сейчас появились новые требования к дорожкам, вращениям, твизлам… Все эти чисто технические моменты требуют времени и наработки. Мы стараемся все успеть. Все дорожки поставлены по новым правилам, и ребята прекрасно справляются, отрабатывают элементы. Во всяком случае, мы хотим подойти к прокатам сборной во всеоружии. Очень надеемся и будем стараться, что так и произойдет.
Ольга ЕРМОЛИНА
Фото Юлии КОМАРОВОЙ