Находящейся на невероятном подъёме американской танцевальной паре Мэрил Дэвис - Чарли Уайту прочат «золото» Сочи. Наверняка и в медальных планах сборной США значится эта награда. А если учесть тот факт, что в традиционных американских видах - женском и мужском одиночном - даже при самых удачных раскладах первые места маловероятны, предполагаю, что американцы уже сейчас готовы отлить золотые коньки для Мэрил и Чарли. Тем более что это будет первая олимпийская победа американцев в танцах на льду.







Не ждите от меня анализа слабых и сильных сторон этой, безусловно, выдающейся пары, просто скажу: я твёрдо уверена, что американские фигуристы сделают ВСЁ, чтобы войти в историю. Но готова ли история принять этот дар?
Фигурное катание в США имеет богатые традиции. В 50-е годы именно американцы доминировали на мировой арене. И лишь трагедия 1961 года, когда в авиакатастрофе погибла вся сборная США, положила конец этой, в хорошем смысле, гегемонии.





Тем не менее, оправившись от жестокого удара, американские фигуристы смогли в дальнейшем показать выдающиеся результаты и оставить память о себя в Зале Славы ФК, находящемся в Колорадо-Спрингс. Имена Брайана Бойтано, Скотта Хамильтона, Мишель Кван теплотой отзываются в сердцах любителей этого вида спорта на разных континентах. Но в самом молодом виде ФК – танцах на льду – олимпийские результаты американцев более чем скромные, несмотря на определённые успехи на мировых турнирах. В 1976 году танцы на льду получили олимпийскую прописку и первое «золото» стараниями легендарных Людмилы Пахомовой и Александра Горшкова уехало в СССР.





В тот момент превосходство советских спортсменов никем и не ставилось под сомнение. Между тем на первой танцевальной Олимпиаде бронзовую медаль завоевала американская пара Коллен О'Коннор - Джемес Миллнс, которая за год до Игр вполне обоснованно рассчитывала на вице-чемпионство. Но… вмешалась судьба. В 1975 году из-за срочной операции у партнёра чемпионат мира в Колорадо-Спрингс пропустили Пахомова и Горшков и роль лидеров примерили Ирина Моисеева и Андрей Миненков.





Их блистательное выступление на стратегическом предолимпийском чемпионате похоронило надежду американцев на «серебро». Судьба?
1984 год, Олимпиада в Сараево. На третьем месте после обязательных танцев уверенно шли опытные американцы Джуди Бламберг - Майкл Зайберт. Молодые советские фигуристы Марина Климова и Сергей Пономаренко, занимавшие после двух видов четвёртое место, вдохновенно исполнили произвольную программу под музыку Кальмана из оперетты "Принцесса цирка" и, посчитав свою задачу выполненной, оправились на трибуны, где их с трудом разыскали, чтобы пригласить на церемонию награждения. И если для наших спортсменов третье место было приятной неожиданностью, представляете, что творилось в душе у американской пары, считавшей, что бронзовая медаль у неё уже в кармане. Судьба?



В эпоху расцвета советской танцевальной школы спортивные танцы в США отходят на второй план и теряют популярность. Но всё течёт, всё меняется. Двуполярный мир сменяется однополярным, и маяком, притягивающим лучшие тренерские кадры, становятся США. Наталья Линичук и Геннадий Карпоносов, Татьяна Тарасова и Наталья Дубова, Марина Зуева и пока что малоизвестный Игорь Шпильбанд - вот истоки сегодняшнего расцвета танцев на льду в Америке. Количество непременно должно было перейти в качество, хотя и на качество грех жаловаться. Но чтобы пробить рейтинговую систему, существовавшую в те годы, должна была появиться суперталантливая пара. И она появилась! Танит Белбин и Бенджамин Агосто - первая ласточка совместного творчества Шпильбанда и Зуевой.




Помню этих фигуристов с чемпионата мира 2002, где они заняли только тринадцатое место, но каким-то чудом попали в российскую телетрансляцию. Это потом Танит превратится в стройную красавицу, а тогда меня поразила её гибкость при исполнении оригинальных поддержек. И в том, что у пары большое будущее, лично я не сомневалась. В следующем сезоне они уже седьмые. Перешагнуть сразу через шесть ступенек в закоснелых мозгах судей мог только ярчайший талант сродни красоте Танит.
На мой взгляд, было бы высшей справедливостью, если бы первыми американскими чемпионами мира в танцах на льду стала именно эта пара. Широкое амплитудное скольжение, рёберное катание на крутых дугах, модельная внешность Танит вкупе с латиноамериканским колоритом Агосто, талантливый тренерский тандем – из всех этих составляющих и должна была выкристаллизоваться победа. Перед Турином, на чемпионате мира в Москве арбитры были не против отдать первое место американцам, но Танит в твизлах ставит вторую ногу, и – прощай, «золото» Москвы и Турина, поскольку первым номером в Италию отправляются Татьяна Навка и Роман Костомаров.





Танит и Бенджамин в Турине заняли второе место, и на тот момент это был самый высокий результат для американских танцоров на Олимпийских играх и первая олимпийская медаль для США в танцах на льду за тридцать лет. Успех? Успех. Но серебряные призёры редко бывают счастливы…
У Белбин и Агосто был ещё один шанс подняться на олимпийский пьедестал, в Ванкувере, но решение уйти от великолепного тандема к более титулованной на тот момент Линичук стало их стратегической ошибкой. Линичук в олимпийский год «прославилась» своими оригинальными постановками: танцем аборигенов для Домниной - Шабалина и молдавским танцем для Белбин - Агосто. А именно оригинальный стал ключевым при распределении медалей. И хотя молдаване, в отличие от австралийских аборигенов, были даже польщены оказанной им честью, это уже ничего не решало. Фламенко, индийцы и всё-таки аборигены забронировали места на пьедестале. Увы, Танит и Бенджамин закончили свой спортивный путь на минорной ноте и отнюдь не дивертисментной «Аве Марией».
И как бы ни хотелось избежать противопоставления «заклятых» друзей Виртью – Моира и Дэвис – Уайта, сама история сталкивает их на второй Олимпиаде.






Не уверена, но мне кажется, что почитателей таланта Тессы и Скотта в России больше, чем поклонников Мэрил и Чарли. Лично мне тоже больше импонирует канадская пара, которая может «раскрыть перед зрителем мир своей души, где каждая струна звенит на ветру». Тесса и Скотт заставляют сопереживать, и в этом прелесть и сила их танца.





Но вне льда мне гораздо симпатичнее американцы. Открытые, свободные, самодостаточные, без игры в отношения.  Могли ли Мэрил и Чарли уже в Ванкувере стать «золотыми»? Ведь восхитительно исполнив по-настоящему оригинальный индийский танец, они были безупречны и в «Призраке». На мой взгляд, не могли.
Олимпийское золото в Канаде должны были взять Тесса и Скотт.





Так было решено на небесах. Во всяком случае, тогда в этом вопросе проявилось редкостное единодушие. Судьба?
Подведём некоторые итоги. У американских танцоров реальных шансов на получение олимпийского золота было два. Сочи предоставит ещё один. Бог, как известно, любит троицу. Но какой вердикт вынесет История?

В решении проблем с великим и могучим автор поста признательна Darling.

С уважением, Бичуния.

— Катарина, до Олимпиады в Сочи остается полгода. Собираетесь к нам в гости?
— Конечно! Надеюсь, все сложится удачно, и я буду комментировать олимпийский турнир по фигурному катанию для германского телевидения. Вообще зимняя Олимпиада в России мне кажется грандиозной затеей! Несколько лет назад я вместе со своим другом впервые побывала в столице будущих Игр, познакомилась с президентом оргкомитета «Сочи-2014» Дмитрием Чернышенко и, если честно, зажглась. Дмитрий — очень увлеченный человек, влюбленный в спорт: не удивляюсь, что он сумел продвинуть этот фантастический проект. Любопытно также, что мои родители побывали в Сочи лет 40 назад, и с тех пор у них только и рассказов о том, как им повезло с черноморским круизом и какое дивное ваше побережье. Поэтому мне тоже захотелось там побывать! Слышала, масштабность и затратность сочинской Олимпиады критикуются у вас на родине, но мне кажется, идея провести зимние Игры на Черном море — новаторская концепция, которая уже обеспечила этому мероприятию место в истории. Уверена, олимпийские трансляции из Имеретинской долины будут отличаться самыми высокими рейтингами, да и трибуны окажутся заполненными до предела.
— За кого из россиян будете болеть на Олимпиаде?
— У вас очень сильная спортивная пара Татьяна Волосожар — Максим Траньков, и они могут побороться за «золото» с германским дуэтом Алена Савченко — Робин Шелковы. Надеюсь, в танцах Екатерина Боброва и Дмитрий Соловьев сумеют не стушеваться перед соперниками из США и Канады, ставшими в прошлом сезоне законодателями мод. Впрочем, олимпийский турнир — это всегда острейшая борьба, игра нервов и эмоций, когда и лидеры могут дрогнуть. Я очень болею за Евгения Плющенко: хочется, чтобы он попал на третью Олимпиаду — это бы воодушевило зрителей и сделало соревнования более яркими. Катание Жени, его идеи, умение держать зал всегда производят впечатление чуда. Жаль, конечно, что российских фигуристов-одиночников, как, впрочем, и одиночниц, нет сейчас в первой пятерке мира. Так бывает, когда талантливая молодежь идет по стопам легендарных фигуристов, таких, как, скажем, Ирина Слуцкая или Евгений Плющенко, но, чтобы дотянуться до уровня мэтров, уходят годы.


а на сочинской Олимпиаде будет болеть за пару Екатерины Бобровой и Дмитрия Соловьева
Фото: Frank Gunn (CANADIAN PRESS PA ИТАР-ТАСС)


— Намекаете на то, что наши тренеры проморгали этот рывок?
— Что уж тут намекать. Спортсмены азиатских стран сейчас очень сильно выступают, и связано это прежде всего с экономическим подъемом в этом регионе. В Южной Корее или Китае вкладываются миллионы долларов, чтобы будущие чемпионы готовились в стиле high-tech: лучшее научное обеспечение, восстановительные центры, тренеры, возможность тренироваться с сильнейшими — все для победы. К тому же менталитет азиатских спортсменов позволяет им полностью сконцентрироваться на одной цели, когда спорт становится своего рода религией, в то время как в Европе карьеру можно сделать и по-другому, не проливая пот на тренировках и не травмируясь, отрабатывая четверные прыжки. О том, что у чемпионов должен быть особый характер, сказано много. Когда-то таким характером отличались спортсмены из бывшего Восточного блока. Многие могут возразить: дескать, то была идеологическая накачка, борьба двух систем, когда спортсмены на комсомольских собраниях обещали выиграть «золото» у вражьей системы. Не знаю… Я сама, когда выходила на лед побороться с американками, говорила себе: «Покажи им, на что ты способна! Они думают, что мы тут ничего оригинального придумать не можем, живем в сером мире, а вот — получите!» Когда была разобрана по кирпичику советская спортивная система, конкуренты постарались сделать все, чтобы переманить ваши лучшие кадры. Я уже не говорю о том, что вы потеряли в 90-е ключевые спортивные объекты, оказавшиеся за пределами России, например, каток в Медео, где спортсмены бывшей ГДР тоже любили тренироваться. Теперь вы восстанавливаете спорт, процесс идет, но столько всего упущено. Азиатские спортсмены в это время прилежно учились у европейцев. Теперь, наверное, пришло время и нам перенимать опыт в Азии.
— Как готовятся будущие чемпионы?
— Нужно работать на порядок больше, чем другие. Я тренировалась по семь-восемь часов в день и не считала себя жертвой. Подготовка к Олимпиаде — камерный процесс, когда ты создаешь вокруг себя некий защитный кокон. Посмотрите на Плющенко: за несколько месяцев до Игр он даже интервью не дает. Не потому, что плохо относится к прессе. Уверена, Плющенко уже концентрируется. Тем более что соперники помоложе дышат в затылок, да и зрители ждут сюрпризов и обычно поддерживают темных лошадок. Я всегда говорила себе, выходя на лед: «Или ты будешь выступать предельно агрессивно, или забудь про фигурное катание! Осторожных спортсменов не бывает». Я любила кататься последней, когда напряжение достигало максимума. Воздух на катке становился таким плотным, что, казалось, его можно было резать. Но я никогда не показывала эмоции, хотя, конечно, очень волновалась. Мой тренер фрау Мюллер говорила: «Твоих слез никто не должен видеть. Как бы ни было трудно, улыбайся!» Она и сама следовала этому правилу. Перед выступлением у нас был ритуал — я подъезжала к бортику, брала фрау Мюллер за руку, чтобы она передала мне свою уверенность.
— Такие тренеры, как Юта Мюллер, — национальное богатство.
— Она воспитала нескольких чемпионов мира и Европы и слыла «звездным тренером». В России выдающихся тренеров тоже хватает. На чемпионатах мира и Олимпийских играх мы постоянно общались с Тамарой Москвиной и Алексеем Мишиным — хочу через ваше издание передать им привет. Сколько поколений звезд они воспитали! Я всегда немного завидовала ученикам Тамары Москвиной: как же она заботится о своих спортсменах, оставаясь при этом жестким, очень требовательным тренером.
Я попала к фрау Мюллер в 9 лет и никогда не меняла тренера. Когда она взяла меня в свою группу, это означало, что она видит во мне будущую чемпионку. В моей жизни бывали сложные моменты, но в целом мы с фрау Мюллер учились друг у друга и сумели сохранить хорошие отношения до сих пор.
— Ради чемпионства вам приходилось идти на большие жертвы?
— С детства я, например, боролась с весом, постоянно сидела на диете. Утро на катке начиналось со взвешивания. Если фрау Мюллер замечала лишние граммы, возмущению ее не было предела. Она смеривала меня уничтожающим взглядом, под которым я ежилась и становилась как будто меньше ростом. Когда тренер заметила, что я поправляюсь обычно во время выходных, она стала брать меня на уик-энды к себе домой. Мы худели вместе: ели крошечные порции, чтобы никому не было обидно. Зимой меня отсылали в лес на несколько часов кататься на лыжах, а летом — на велосипеде. Возвращалась я со зверским аппетитом, но обедала небольшой порцией отварного риса с несколькими кусочками яблока, запивая все это простой, слегка подслащенной водой. Ужин не полагался. На завтрак фрау Мюллер порекомендовала родителям готовить для меня небольшой стейк с овощами — это была единственная порция протеинов в день. Как-то папа возмутился и высказал тренеру все, что он думает про мою диету. Но что было делать? Я понимала: вес — мое слабое место, и перестала жаловаться дома. С тех пор на все вопросы родителей, как дела, я неизменно отвечала: отлично. Даже когда после тренировки перед глазами шли темные круги. Но я верила своему тренеру, да и худой было проще прыгать.
Демократия, конечно, хорошая вещь, но иногда тренер должен быть диктатором. Подчас по-другому просто нельзя. Чтобы выиграть Олимпиаду, надо всегда прыгнуть выше головы, выйти за границы возможного. И надо, чтобы кто-то постоянно тебя подгонял.
— Например, соперницы…
— Моей основной соперницей в Сараево-84 считалась американка Розалин Саммерс, с которой мы были на ножах: смеривали друг друга презрительными взглядами, сталкиваясь в раздевалке, не здоровались. Чтобы одолеть Саммерс, надо было копить злость. Как и в каждом индивидуальном виде спорта, в фигурном катании друзей быть не может. Сейчас, конечно, мы обе смеемся, вспоминая ту холодную войну, но тогда я настраивала себя перед выходом на лед примерно так: «Я тебе покажу!»
В Калгари-88 моей соперницей была американка Деби Томас, и мы обе представили на суд публики произвольную программу на музыку Бизе из «Кармен». Я легко выиграла у Деби, и на пьедестале почета она мне даже руки не подала. «Ладно, — подумала я. — Не очень-то это спортивно, но я тебя понимаю».
Запомнился забавный эпизод с тех Игр. Американский тренер Карло Фасси привел на стадион поздравить меня знаменитого итальянского горнолыжника Альберто Томба, слывшего известным сердцеедом. Тот тогда выиграл два олимпийских «золота», о чем я и не догадывалась и со всей непосредственностью спросила сияющего от гордости итальянца: «И где это вы умудрились отхватить эти медали?» Альберто аж задохнулся от возмущения — как я могла ничего не знать о нем, великом! Я многого не знала. Как это ни удивительно, я, например, не побывала ни на одной церемонии открытия Олимпиады. Соревнования фигуристок начинались в последние выходные Игр: до этого я и носа не высовывала — тренировалась. Я не могла даже просто пойти и посмотреть другие соревнования, чтобы не «расплескать» себя.
— В автобиографии вы написали, что «Штази» постоянно шпионила за вами. Ходили слухи, что во времена ГДР вы и сами сотрудничали с секретной полицией.
— Именно поэтому я и написала в 27 лет автобиографию — необходимо было развеять все эти нелепые домыслы. Наверное, сейчас я бы кое-что добавила, и книга получилась бы интереснее. Сразу после падения Берлинской стены мне удалось получить доступ к архивам «Штази». Выяснилось много интересного. Оказывается, за мной следили с восьмилетнего возраста. Каждый скажет, что шпионить за ребенком — полный абсурд, но это правда. Архив на меня собрали огромный — около 3000 страниц в 27 коробках! Когда я читала все это, была просто в шоке. Вначале возмущалась, долго не могла поверить своим глазам, а потом просто расхохоталась — какая же все это чушь! Секретная полиция оставляла в моей квартире «жучки», сотрудники «Штази» собирали выписки о моем здоровье из медицинской карты в поликлинике, следили за моей машиной и всеми теми, с кем я общалась.
— Говорили, что вы были любимицей Эриха Хонеккера.


1987 год. Катарина поздравляет с 75-летием главу ГДР Эриха Хонеккера
Фото: ADN AP

— Об этом много писала желтая пресса после объединения Германии. Понятно, почему возникли подобные слухи. Если кому-то сопутствует успех, всегда найдутся любители посудачить: дескать, ей все выкладывали на блюдечке с голубой каемочкой. С многолетним руководителем ГДР я виделась всего несколько раз на торжественных собраниях — чествованиях олимпийцев. Нас награждали почетными медалями, произносили торжественные речи, но неформального общения не было. Конечно, мне очень повезло, что в ГДР к спорту тогда существовало особое отношение. Мои родители — мама, физиотерапевт в больнице, и папа, работавший в сельском хозяйстве, хоть и поддерживали меня во всем, никогда не смогли бы потянуть занятия фигурным катанием, живи мы в США или Великобритании. Оплатить хореографа и зал для занятий, лед, костюмы, коньки, сборы, поездки на турниры из родительской зарплаты было нереально. Но, с другой стороны, мама и папа не могли даже поехать со мной на соревнования: выезжать из стран Восточного блока им запрещалось.
— Помните свой первый крупный заработок?
— За победу в Сараево мне выплатили 15 тысяч долларов премиальных, часть из которых я потратила на свою первую машину — «Ладу». А вообще в то время надо было спрашивать разрешения у властей, чтобы купить квартиру, а в очереди на машину обычные граждане стояли лет десять. Мне повезло. В 19 лет я стала снимать крошечную квартирку размером с нынешнюю мою кухню, оплачивая самостоятельное жилье из олимпийских премиальных. Выступать в профессиональном туре запрещалось, но я не жалуюсь: зато я продлила спортивную карьеру. Только после Игр в Калгари мне разрешили участвовать в европейских показательных выступлениях Holiday on Ice вместе с другими звездами. 80 процентов от заработанного поступало в закрома родины. И так было до объединения Германии. Впрочем, я понимала, что государство таким образом компенсирует затраты на бесплатные спортивные школы, в которых готовились такие же чемпионы, как и я. Без спортивной системы я бы тоже не могла тренироваться и, уж конечно, никогда бы не стала олимпийской чемпионкой. После падения Берлинской стены мы смогли уже оставлять заработанное себе и планировать выступления в Америке. Там я, кстати, близко подружилась со многими советскими и российскими фигуристами.
— Вы как-то сказали, что по-хорошему завидуете россиянам. Что вы имели в виду?
— У вас столько красавиц на улицах: ваши мужчины должны быть просто счастливы! Посмотрите на русских девушек — они прекрасны, умны, образованны, умеют себя подать. История России, как мне кажется, была противоборством страстей. Видимо, это наложило отпечаток на русский характер — эмоциональный, открытый, легко загорающийся, способный сопереживать. Русские люди удивительно гостеприимны. У меня есть знакомая в Хемнице — зубной врач Ольга, родившаяся еще в Советском Союзе. Когда я была маленькая, то всегда любила заходить к ней в гости. Ольга угощала чем-то вкусным, расспрашивала о моих делах и не хотела отпускать… У ваших соотечественников есть еще одна потрясающая черта. Если друзья тебя любят, они поделятся последней рубашкой. В этом я убедилась в начале 90-х, когда мы выступали в туре по Америке с олимпийскими чемпионами Катей Гордеевой и Сергеем Гриньковым, Натальей Бестемьяновой и Андреем Букиным, чемпионом мира Александром Фадеевым и многими другими. Помню, после чемпионата мира в Будапеште все мы собрались в маленьком уютном кафе-кондитерской и чуть не плакали: назавтра все разъезжались по домам. За годы выступлений мы научились понимать друг друга с полуслова: не припомню, чтобы потом в моей жизни было такое братство по духу. Пусть не прозвучит это уж очень пафосно, но у всех у нас в жизни была одна страсть — фигурное катание. Мы боялись, что судьба разлучит нас, поскольку никто не знал, удастся ли попасть в следующем сезоне в сборную, увидимся ли на чемпионатах мира и Европы. Именно тогда, в начале 90-х, многие известные российские фигуристы и тренеры уехали работать в Штаты. Кому-то повезло больше, кому-то меньше, но олимпийским чемпионам Калгари — молодой, красивой, необыкновенно обаятельной паре Гордеева — Гриньков удалось покорить американскую публику. Контракты Кати и Сергея постоянно возобновлялись, российские фигуристы были любимы и востребованны, и казалось, полосе удачи не будет конца. Но произошла трагедия с Сергеем — на льду во время тренировки в Лейк-Плэсиде он внезапно потерял сознание и скончался на месте от сердечного приступа. Мы все находились рядом с Катей, когда ей было так трудно. Но следовало предпринимать что-то конкретное. Я, Виктор Петренко, Скотт Хамильтон, Оксана Баюл, Брайан Бойтано, Кристи Ямагучи и другие собрались вместе, когда Катя еще находилась в Москве на похоронах, и решили организовать вечер памяти Сергея в Хартфорде, в штате Коннектикут. Катя осталась одна с трехлетней Дашей, и вырученное от проведения вечера могла отложить на воспитание дочери. Тогда мы еще не знали, что Гордеева захочет кататься на вечере памяти Сергея — это был ее первый сольный выход после 13 лет выступлений в паре. «Я обязательно выйду на лед и буду кататься, потому что не знаю, как еще выразить свои чувства и потому что я больше ничего не умею», — сказала тогда Катя. Она готовила свой номер с хореографом Мариной Зуевой, причем они взяли музыку Пятой симфонии Малера — красивая и энергичная мелодия, напоминающая, что жизнь продолжается. На Кате было предельно строгое фигурное платье, вместо украшений талисман — обручальное кольцо Сергея на цепочке. Многотысячный зал в Хартфорде был заполнен до предела, и выступление Кати зрители смотрели стоя. Когда она закончила кататься и вернулась в раздевалку, я расслышала сказанное шепотом: «Надо найти в себе силы и не сломаться». Времени на горе не оставалось. Чтобы спокойно тренироваться, Катя приводила дочку на стадион, и все, кто мог, по очереди с ней играли. И все же Кате приходилось очень трудно. Я видела в раздевалке, как иногда она с трудом сдерживала рыдания после очередного номера: на публике надо было показывать, что все о`кей. И откуда в этой маленькой, хрупкой женщине взялось столько мужества…
— Когда вы решили уйти из спорта?
— В 2008 году окончательно простилась с фигурным катанием и на лед с тех пор вообще не выходила. Обзавестись семьей я так и не смогла, поскольку пришла к выводу, что не создана для семейной жизни. С тех пор занимаюсь различными проектами и по привычке все делаю на сто процентов. Об этом я как раз написала в своей книге Only with Passion («Только со страстью»). К тому же в моей жизни появляются очень интересные проекты. В прошлом сезоне, например, я работала рефери в британском телешоу «Танцы на льду» — получила приглашение от Кристофера Дина, с которым мы давно дружим. Судить такие шоу всегда непросто, тем более там, где эта дисциплина возникла в 30-е годы прошлого века, — публика великолепно разбирается во всех тонкостях. Но надо еще чувствовать, когда слегка подыграть любимцам зала. Тут я не всегда оказывалась в теме. Назвала, например, популярного спортивного комментатора, бывшую горнолыжницу Чемми Олкотт, долговязой, за что меня страшно критиковали в британской прессе.
— Пресса к вам всегда была неравнодушна. Именно журналисты приклеили к вам в свое время ярлык «секс на коньках»…
— Намекали на мои откровенные костюмы. Я первой в 1983 году стала кататься в шортах. Мне так было удобнее и проще выразить себя. После этого правила скорректировали: дескать, фигуристки должны кататься в юбках или платьях, шорты запрещены — так женственнее. Но потом, когда это правило стало тормозить развитие фигурного катания как шоу, его отменили. В 1994 году на Олимпиаде в Лиллехаммере у меня была короткая программа, в которой я изображала Робин Гуда. Было бы смешно, если бы я надела платье. Каждый использует свои «ингредиенты», чтобы создать маленькое шоу во время произвольной программы. Вообще считаю, вводить слишком много правил там, где креатив ценится превыше всего, не очень разумно. Бывают, конечно, и забавные случаи, как со мной в Париже на показательных в 1987-м. Я надела новое платье с очень открытым лифом. Однако не проверила толком, удобно ли прыгать в платье такого фасона. Во время выполнения прыжка платье съехало, и я на мгновение оказалась топлес. Фотографы приберегали эти кадры до Олимпийских игр в Калгари, когда снимки с моими прелестями оказались во всех газетах. Меня стали обвинять в том, что побеждаю не за счет мастерства, а благодаря сексуальным костюмам.
— Что вас сегодня вдохновляет по жизни?


Сегодня знаменитая фигуристка с удовольствием участвует в театральных постановках. С актером Рюдигером Йосвигом
Фото: Michael Sohn (AP)



— Я стараюсь много работать, ни на минуту не останавливаться. В прошлом году снялась в кино, сыграла главную роль в телефильме «Враг в моей жизни». По сценарию известная фигуристка готовится к шоу, а ее в это время преследует аноним, которого никак не может вычислить полиция. Когда я выступала в США, сама попала в аналогичную ситуацию, так что характер героини был написан с меня. Оставалось только вернуться к былой форме, чтобы без дублера кататься в кадре. Тренировалась по несколько часов в день. Премьера «Врага» прошла в начале этого года, и многим фильм понравился. Для меня актерская профессия — это увлекательное приключение, напоминающее чем-то выступления на льду. Тот же адреналин, когда сердце замирает перед выходом на сцену. Я много работаю и телекомментатором на телевидении. Чтобы оставаться в форме, продолжаю бороться с весом, поскольку очень люблю шоколад и готовку моего папы. По-прежнему сижу на салатах после выходных в семье. Стараюсь есть здоровую пищу и крутить педали на домашнем велоэргометре как можно чаще. Самодисциплина, конечно, полезная вещь, но сейчас я отношусь к себе более бережно. Например, если мне не нравится фитнес-программа, насиловать себя не буду. Если у меня бывают стрессы, то позитивные — например, на съемочной площадке или в театре. А это не отнимает здоровье, наоборот, помогает держаться в тонусе. Я так много путешествовала по миру, что последние два года, когда появилась возможность проводить больше времени в Берлине с друзьями и семьей, живу с ощущением праздника. Я открыла что-то очень важное: цель необходима в жизни, но гораздо важнее кайфовать от самой возможности взбираться в гору. Это путешествие никогда не кончается.
Берлин
   
Елена Зигмунд

Свой человек
Будущий чемпион Николай Панин-Коломенкин родился в селе Хреновое Бобровского уезда Воронежской губернии, а фигурным катанием начал заниматься в Санкт-Петербурге, куда после развода с мужем перебралась его мать. И хотя родной отец Николая был человеком весьма влиятельным - входил в число крупнейших предпринимателей того времени и возглавлял воронежский завод сельхозмашин, - большую роль в его жизни удалось сыграть отчиму, который позаботился о спортивном развитии мальчика.
Юный Коломенкин получил доступ на лед в знаменитом Юсуповском саду, где спустя почти два десятилетия смог выиграть на международном турнире у знаменитого Ульриха Сальхова (именем этого шведа, блиставшего в начале века, назван элегантный прыжок).
Спортсмен всегда поддерживал связь с родным Воронежем. В студенческие годы он не раз сюда приезжал, а впоследствии вел активную переписку с председателем областной федерации фигурного катания Борисом Миротворцевым.
Выше Сальхова
Противостояние между Коломенкиным и Сальховом, начавшееся в Петербурге, украсило соревнования по фигурному катанию на лондонской Олимпиаде-1908. В обязательной индивидуальной программе шведу удалось победить, правда, ценой скандала. Судейская комиссия состояла из пяти членов - помимо российского и шведского арбитров, в нее вошли немец, швейцарец и представитель Великобритании.
Как выяснилось позже, двое последних имели повод подсуживать Сальхову - с одним спортсмен водил дружбу, второй оказался шведом по происхождению. Но скандинав пытался воздействовать и на других судей, оспаривая их высокие оценки Коломенкину, а кроме того выкрикивал в адрес конкурента ругательства и даже угрозы. В итоге россиянин запротестовал и в произвольном катании участвовать отказался.
Часом истины должны были стать состязания по выполнению специальных фигур. Участники представляли судейской комиссии чертеж, который затем пытались прорисовать коньками на льду. Узнав, насколько сложную траекторию собирается повторить Коломенкин, Сальхов просто ушел от борьбы. И не напрасно - россиянин блестяще выполнил заявленную программу, завершив рисунок ровно в той точке, с какой его начал. Оценка - 219 баллов из 240 возможных - казалась невероятной. А побить этот рекорд ни Сальхову, ни кому бы то ни было еще судьба шанса не предоставила. Из-за сложности выполнение спецфигур из программы Олимпийских игр изъяли.
Стрелял без промаха
Панин-Коломенкин, пожалуй, мог выступать на олимпиаде и в еще одном виде спорта. Он 12 раз становился чемпионом страны по стрельбе из пистолета и 11 - из боевого револьвера. Однако в этой дисциплине в Лондоне первенствовали американцы и бельгийцы, а Россия спортсменов не представила.
Зато через четыре года наша сборная стрелков поехала в Стокгольм под руководством как раз Панина-Коломенкина и завоевала "серебро". До "золота" не хватило самой малости - объективности шведских судей, которые насчитали у безупречно стрелявших россиян два промаха. Этой форы хватило для победы хозяев соревнований.
А сам Панин-Коломенкин еще раз удивил всех в 1928 году, когда его, давно уже не тренировавшегося, уговорили принять участие в Первой всесоюзной спартакиаде. Организаторы лишь хотели, как принято сегодня говорить, "промоушена" - дескать, в соревнованиях примет участие олимпийский чемпион. А он взял да и победил всех соперников, хотя некоторые годились ему во внуки.
"Мне много помогали мои занятия самыми разнообразными видами спорта: легкой атлетикой, греблей, футболом, лаун-теннисом, фехтованием, борьбой, - вспоминал Панин-Коломенкин. - Я участвовал в морских парусных гонках в бурную погоду, ездил на велосипеде, стрелял из дуэльного пистолета и револьвера.
Под счастливым псевдонимом
Будучи лучшим в мире фигуристом, Коломенкину приходилось скрывать спортивные достижения на работе - он трудился помощником податного инспектора в Петербургском департаменте окладных сборов. Легенда гласит, что до победы в Лондоне руководство ведомства и не подозревало, что держит в штате звезду мирового уровня, поскольку было против столь легкомысленных увлечений своего сотрудника. Остается удивляться, как Николаю удавалось отлучаться на соревнования, где он в целях конспирации выступал под псевдонимом.
Рассекретили Панина, оказавшегося Коломенкиным, петербургские газетчики. По случаю победы россиянина на Олимпийских играх в популярном издании опубликовали его снимок, который попался на глаза кому-то из сослуживцев. Номер газеты тут же лег на стол начальнику податного департамента, а тот, вместо того, чтобы поздравить чиновника-чемпиона, объявил ему ультиматум. Времена были сложные, и Николай предпочел большому спорту небольшую, но стабильную зарплату. К фигурному катанию он позже вернулся - но уже в качестве тренера.
Псевдоним "Панин" к названию населенного пункта в Воронежской области, как можно подумать, отношения не имеет. Под таким именем в соревнованиях по велоспорту выступал хороший знакомый Коломенкина, Сергей Крупский. Когда из-за травмы он был вынужден прекратить многообещающую карьеру, счастливый псевдоним, приносивший Крупскому только победы, "по дружбе" перешел к Николаю.
Кстати, судя по одному из его писем, в родной фамилии спортсмена ударение следует ставить на букву "е", а не на второй слог. "После того, как, начиная с гимназии, мою фамилию искажали на все лады, называя то Коломенкиным, то Коломянкиным и заставляя ставить ударение на второе "о", я был в конечном счете очень доволен случайным изменением своего имени, и уже очень давно и здесь, и за границей меня знают только как Панина", - писал он в 1951 году председателю Воронежской областной федерации фигурного катания Борису Миротворцеву.
Родина чемпиона
Между тем имя потрясающего спортсмена, тренера и теоретика спорта (насколько известно, он разработал систему спортивных разрядов подготовки и создал идеальную модель конька, которую используют и по сей день) на его малой родине звучит редко и тихо. В Боброве ему установлен памятник работы скульптора Дикунова, в Хреновом повесили мемориальную доску, а в дачном поселке Тепличный есть улочка, названная в его честь - вот, пожалуй, и все, что сейчас связано в регионе с первым чемпионом.
Правда, на фоне стартовавшей олимпийской эстафеты об успехе фигуриста вспомнили воронежские блогеры. В социальных сетях уже обсуждают несколько способов увековечить успех уроженца региона. В 2014 году, возможно, выпустят юбилейные почтовые марки и конверты с его изображением, а также монеты. Интересным представляется и конкурс на лучшую открытку "Родина первого чемпиона".
Земляки
В день 105-летия успеха фигуриста Николая Панина-Коломенкина на Играх в Лондоне сотрудники воронежского филиала "РГ" устроили на малой родине чемпиона что-то вроде презентации. На катке в одном из торгово-развлекательных центров выставили большую статуэтку знаменитого земляка, предлагая всем желающим с ней сфотографироваться.
Однако посетители - в основном юные фигуристы и хоккеисты - бронзовую фигурку предпочитали объезжать стороной. "Ты знаешь, кто такой Панин-Коломенкин?" - спросили мы у девочки, готовившейся к выходу на лед. Первый олимпийский чемпион по фигурному катанию вполне мог быть ее кумиром. Как минимум - о нем должен был рассказывать тренер. Но юная спортсменка лишь засмущалась и с еще большим усердием продолжила шнуровать коньки.
Зато когда ребята узнавали, о ком идет речь, тут же с удовольствием позировали и перед редакционным фотоаппаратом, и перед камерами родительских смартфонов. Да и глаза загорались: оказывается, и воронежским спортсменам-зимникам путь на Олимп не заказан.
С подачи "РГ" в декабре лучшим фигуристу России (его выберут по итогам года любители этого вида спорта), тренеру (победителя назовут эксперты) и журналисту, освещающему события в фигурном катании, будут вручены статуэтки первого олимпийского чемпиона.
Кстати
Как выяснили воронежские краеведы Владимир Елецких и Владимир Фефелов, Панин-Коломенкин родился не в 1872 году, как принято считать, а в 1874. Об этом, в частности, свидетельствует запись в "формулярном списке о службе члена Воронежской губернской земской управы Александра Коломенкина" о рождении в 1873 году третьего ребенка Николая. При этом речь идет о 20 декабря по старому стилю. Таким образом, в самом начале олимпийского 2014 года в Воронежской области будет повод отметить 140-летие со дня рождения первого чемпиона.

За год до Олимпиады Ирина Роднина и Александр Зайцев пропустили чемпионат мира: в их семье произошло радостное событие – рождение сына. В их отсутствие молодые супертехничные ученики легендарного тренера Станислава Жука Марина Черкасова и Сергей Шахрай в борьбе за мировое первенство уступили очень яркой, самобытной и, как сказали бы сейчас, харизматичной паре Тай Бабилония – Рэнди Гарднер. Им удалось прервать многолетнюю победную серию советских фигуристов, начатую Белоусовой – Протопоповым, и впервые за 29 лет выиграть для США титул чемпионов мира в парном катании.
Естественно, что на домашней Олимпиаде американская публика ждала от своих любимцев только победы и желала «развенчания мифа непобедимой Родниной». О перипетиях того противостояния, за которым стояли и политические моменты, подробно рассказано в книге Татьяны Анатольевны Тарасовой, у которой в то время тренировались Роднина и Зайцев.
Тарасова пишет, что на её пару было оказано беспрецедентное давление со стороны средств массовой информации, распространивших сведения о якобы нарушениях правил в произвольной программе советских фигуристов. Однако тренер всеми способами уберегала своих учеников от негативной информации, кроме того даже не позволяла наблюдать за тренировками основных соперников.А вот американцы тренировку Родниной – Зайцева посетили, но им хватило пятнадцати минут, чтобы ощутить полнейшее превосходство советских фигуристов. И они сломались. Партнёр начал падать уже на разминке перед короткой программой, а дальше произошло нечто невероятное.
Тарасова вспоминает: «Бабилония — Гарднер катались третьими в группе сильнейших. Они вышли на лед, когда объявляли оценку предыдущих. Она выходит первой, он за ней... и у борта падает. Поднимается, хихикает, а коньки из-под него снова уезжают, ноги перестают слушаться, он белый как мел. Потом говорили, что Гарднер был с травмой. Но это все чушь, нас, тренеров, обмануть невозможно, мы видели, что с ним делается. Бабилония берет его за руку и выводит к красной линии. Тут же он поворачивается и убегает со льда, тренер держит, не выпускает его. И все это видят, и я стою рядом, в проходе. Гарднер рвется, тренер его держит, все это происходит очень быстро, Бабилония поворачивается и видит, что партнера нет рядом, его уже нет на льду, и начинает рыдать. Едет к нему и рыдает. У каждого фигуриста есть две минуты на выход, и они начинают его уговаривать, но он вырывается и все же убегает. Больше я его не видела. Зал молчит, весь увешанный плакатами: «Бабилония лучше Родниной», «Гениальные спортсмены», «Бабилония — Гарднер — лучшая пара».
Я понимаю, надо что-то делать, подобная ситуация может вывести из равновесия кого угодно. Я лечу к Родниной, перед дверью, что ведет в женскую раздевалку, несколько раз глубоко вдыхаю-выдыхаю и спокойно вхожу. В раздевалке уже вся американская команда рыдает. Роднина сидит злая, спрашивает: «Что там делается?» — «Ничего не делается,— отвечаю,— Бабилония — Гарднер с соревнования снялись. Тебе все нервы перепортили, а сами на старт не вышли».— «Как не вышли?» — «Вот так. Видишь, до чего ты их своей тренировкой довела».— «Ну, погодите,— взорвалась Ира,— я всем покажу, как надо кататься. Иди успокой Сашу». Вызываю Сашу, он ничего не знает, так как Гарднера увели в другую раздевалку. «Ты, Саня, катайся спокойно. Твои друзья со старта снялись».
Саша нервничал. И все же они показали блестящий прокат короткой программы. Роднина и Зайцев любили эту быструю двухминутную композицию. Они любили откатать короткую на 6.0! В Лейк-Плэсиде, если бы судили из десяти баллов, можно было ставить десять. Эти две минуты были итогом всей их жизни. Скорость, синхронность, абсолютное сочетание движений и музыки — это было идеальное выступление. Я видела их катание тысячи раз: на тренировках, соревнованиях, показательных выступлениях, но так, как в Лейк-Плэсиде, они не катались никогда. И весь тяжело молчавший зал, страдающий от несостоявшейся надежды, встал. И начал скандировать: «Роднина, Роднина, Роднина». Но эта короткая программа, этот вечер забрали слишком много сил у них. Через день они вышли на произвольную, катали ее достойно, не ошибались, однако в конце уже не выглядели темповыми, бодрыми — это происходило не от физической, а от психологической усталости. Запас эмоций у них выплеснулся за день до заключительного вечера. На табло зажглись оценки. Саша подошел ко мне: «Тетя Таня, держи». Я ему плечо подставила, он в бессознательном состоянии, а у него интервью собираются брать, камеры наставлены. Зато Ира как будто сил у бортика хлебнула: «Тетя Таня, я третий раз олимпийская чемпионка!!!» Я говорю: «Ты что, даже не устала?» — «А что уставать, когда третью Олимпиаду выигрываешь!» — «Саше плохо».— «Отойдет»,— отвечает Ира. Мы положили Сашу, дали ему нашатыря... И они поехали к пьедесталу. Там Ирина заплакала».
Серебряные награды в копилку нашей сборной принесли молодые Черкасова – Шахрай, включившие в свои программы элементы ультра-си. Марине Черкасовой было на тот момент всего 15 лет и три месяца. В тот же год эта пара выиграла и чемпионат мира.



А «бронзу» завоевала пара из ГДР (сборная этой страны была основным соперником сборной СССР в общекомандном медальном зачёте) Мануэла Магер – Уве Беверсдорф.
Эти фигуристы отличались прекрасным исполнением выбросов, в том числе редко исполняемым в то время тройным риттбергером. Немецкая пара после короткой программы совсем немного проигрывала нашим молодым фигуристам Марине Пестовой – Станиславу Леоновичу. По жребию первыми с произвольной программой выступали Пестова – Леонович, и они с ней прекрасно справились, продемонстрировав сложнейшие поддержки на одной руке, неплохие линии и темповое катание. Однако немецкая пара исполнила четыре(!) выброса, один из которых на последних секундах программы. В результате с минимальным преимуществом немцы выиграли произвольную и итоговое третье место.
В соревнованиях мужчин тоже не обошлось без интриги, и, на мой взгляд, распределение медалей было не совсем справедливым. Напомню, что состязание одиночников в ту пору представляло собой троеборье: обязательная, короткая и произвольная программы.


Немецкий фигурист Ян Хоффман, ученик знаменитого тренера Ютты Мюллер, после обязательных фигур имел большое преимущество перед англичанином Робином Казинсом. Хоффман выполнил гораздо более сложную, чем основной соперник, произвольную программу, включавшую пять тройных прыжков, против трех самых простых у Казинса, тем не менее судьи отдали первенство англичанину.
Фигурист из ГДР вообще отличался атлетичными, подчёркнуто спортивными программами, что соответствовало распространённому представлению о немцах, как педантичных, скучных и чересчур правильных. Напротив, Робин Казинс был необыкновенно обаятельным и артистичным. Судьи его любили, и в конце своей карьеры англичанин почти всегда получал высокие оценки. Вот и на Олимпиаде, несмотря на существенное отставание по сложности прыжков, двумя голосами он обыграл Яна Хоффмана. А судья из США Р. Макинтайр, поставившая Казинса третьим, даже получила выговор от ИСУ. Не правда ли, поучительная история?
В женском одиночном катании выиграла Анетт Пётч, также ученица знаменитой Ютты Мюллер.




Серебряную медаль завоевала американка Линда Фратиани, на мой взгляд, более интересная фигуристка, чем Пётч. Приведу таблицу результатов их выступлений в Лейк-Плэсиде, выводы делайте сами.
Выступление на Олимпиаде-80
Обязательные выступления: 46,04 очков; место 1.
Короткая программа 39,76 очков;  место 4.
Произвольная программа 103,20 очков;  место 3.
Итоговый результат: 189.00 очков;  1-ая.
Линда Фратиани
Обязательные выступления: 42,76 очков;место 3.
Короткая программа: 41,44 очков; место 1.
Произвольная программа: 104,10 очков;место 2.
Итоговый результат: 188.30 очков;  2-ая.
   Анетт выиграла только благодаря обязательным фигурам, а Линда, которая первенствовала в короткой и показала второй результат в произвольном катании, довольствовалась «серебром». Вот такой нонсенс.



Артистичное и элегантное катание Линды Франтиани.
На следующий год, под влиянием этого прецедента, ИСУ пошёл на изменения в правилах, значительно сократив роль обязательных фигур в итоговом результате. Бронзовую медаль завоевала тоже немецкая фигуристка, только из ФРГ, Дагмар Лурц, которая в настоящее время работает судьей Международного союза конькобежцев.
Ну, и наконец наши с вами любимые танцы. Победные олимпийские традиции советских танцоров, начатые Людмилой Пахомовой и Александром Горшковым, были продолжены учениками Елены Чайковской Натальей Линичук и Геннадием Карпоносовым.

Линичук и Карпоносов великолепно исполняли обязательные танцы, а также бесподобно танцевали "Лезгинку"
Но эта победа не была безоговорочной. В произвольном танце наша пара споткнулась, да и в течение сезона специалисты не раз отмечали, что олимпийский танец Линичук – Карпоносова не есть попадание в точку, что он не достаточно сложный, не лидерский. «Серебро» завоевали танцоры из Венгрии Кристина Регёци – Андраш Шаллаи, исполнившие технически сложную программу и принесшие своей стране первую и пока единственную медаль зимних Олимпиадах после 1956 года. Их тренировала знаменитая Бетти Каллауэй, наставник Торвилл и Дина. На послеолимпийском чемпионате мира венгерская пара взяла реванш и вынудила учеников Чайковской покинуть лёд с приставкой «экс» к званию чемпионов мира. Людмила Пахомова резонно замечала, что стратегической ошибкой Линичук – Карпоносова стало то, что они не привнесли в танцы своё, индивидуальное, а целиком следовали их с Горшковым стилю, что рано или поздно привело бы к поражению.

Ну, а «бронзу» в Лейк-Плэсиде в остром соперничестве с представителями Чехословакии Лилианой Рехаковой – Станиславом Драстичем выиграли Ирина Моисеева – Андрей Миненков. К тому времени они ушли от Тарасовой и тренировались у Пахомовой, которая вместе с Еленой Матвеевой поставила им весьма необычный танец. Ирина Моисеева подстриглась, Вячеслав Зайцев специально к их произвольному танцу, который они прокатали очень достойно, придумал оригинальные костюмы, и пара, конечно, рассчитывала на большее, чем итоговая «бронза». Однако судьи довольно прохладно отнеслись к инновациям от Моисеевой – Миненкова.
Ну, и нельзя не упомянуть о двух парах – дебютантах Олимпиады: Наталья Бестемьянова – Андрей Букин и Джейн Торвилл – Кристофер Дин. Бестемьянова – Букин заняли только десятое место, но тем не менее запомнились своей экспрессией, скоростью и яркостью. Торвилл – Дин вполне могли стать четвёртыми, но в итоге заняли пятое место. Именно по поводу этих двух пар комментировавший соревнования Георгий Саркисьянц заметил, что за этими фигуристами будущее. Так оно и случилось. Но эта уже другая история.
Отдельная благодарность Дарлинг за помощь.
С уважением, ко всем любителям ФК.

Автор
Бичуния

Засим прерываю их гипотетические лирические воспоминания и обращаю ваше внимание на турнир фигуристов XI олимпиады.
Не буду соблюдать хронологическую последовательноть выступлений по видам, потому что сначала хочу предложить вам видеоролик о  женском катании.
Внимание. Здесь вы увидите фрагменты тех самых уже забытых обязательных программ - с крюками и выкрюками, описыванием окружностей и спиралей на ледяной поверхности катка (что бы я в этом понимала...) . И великая рисовальщица на льду Беатрис Шуба из Австрии получала аж по 5 балллов за каждую из неведомых нам сейчас фигур.
Известно, кстати, что перед исполнением каждой фигуры она принимала по наперстку коньяка для стабилизации пульса. Допинг, однако))
Ее превосходство над конкурентками в обязательной программе  было настолько велико, что в произвольную нужно было просто откатать, не обращая особого внимания ни на чистоту исполнения и сложность элементов, ни на артистизм.
Все равно ни элегантная канадка Карен Магнуссен, ни задорная американка Джаннет Линн не могли обойти Беатрис даже при прокате, близком к идеальному. А идеал, как известно, недостижим.
Именно такое фантастическое превосходство не в самом зрелищном виде программы одиночников сподвигло ИСУ после Саппоро под давлением американской федерации внести коррективы, сократив долю обязательной программы в общей сумме баллов и мест, и ввести дополнительно короткую. Что в итоге повысило зрелищность соревнований и привлекло к фигурному катанию внимание и деньги рекламодателей. ( Как видим, не всегда инициативы американской федерации были невыгодны нашим фигуристам.)
Любуйтесь девушками, катанием и пеизажами.



По упомянутым выше причинам итоги соревнований и в мужском одиночном катании были относительно предсказуемыми. Как  сейчас в танцах, тогда и в других видах фигуристы получали неофициальные бонусы за "выслугу лет", что не позволяет нам все же умалять заслуг победителей.
Чемпионом Олимпийских игр стал Ондрей Непела, второй олимпийский чемпион из Чехословакии за всю историю на момент окончания соревнований.



Но произвольную программу и малую золотую медаль выиграл серебряный призер в общем зачете, НАШ умница и красавец, элегантный и неповторимый Сергей Четверухин.
Не обращайте внимания на невысокую по меркам нашего времени сложность, просто смотрите и наслаждайтесь катанием.



Третьим был обаятельный француз Патрик Пера.
И, наконец, наше любимое в то время ( как впрочем и сейчас, тем более, что есть повод) парное катание.
Начинается олимпийская эпопея Ирины Родниной, которая в паре с Алексеем Улановым впервые становится чемпионкой игр. Никто из зрителей и не подозревал, что Ирина каталась с тяжелым сотрясением мозга. Они приняли эстафету у Белоусовой и Протопопова.
К сожалению, это единственная приличная запись  пары, мною найденная.



Победа далась совсем не легко, а в настоящей борьбе со вторым и серебряным в итоге дуэтом - Людмилой Смирновой и Андреем Сурайкиным.


На третью ступень пьедестала поднялись тогда немцы из Восточной Германии Мануэла Гросс и Уве  Кагельман.
И эта олимпиада пролетела, оставив на страницах нашего альбома радостные воспоминания, и внушив надежды на новые победы.
Между XI и XII олимпиадами произошло важнейшее для фигурного катания событие: в программу соревнований были включены танцы на льду. Это случилось  из-за того прогресса, который был достигнут в танцах в значительной мере благодаря Людмиле Пахомовой и Александру Горшкову.
Теперь обо всем по порядку.



XII Олимпийские игры состоялись в 1976 году в Инсбруке.
Этому австрийскому городу повезло с интервалом в 12 лет снова провести олимпиаду.
Тироль прекрасен во всякое время года, но зимой это лесная и горная сказка, куда  на олимпийский бал  собрались все претенденты на титулы королев и королей фигурного катания.
Представляем победителей и призеров на этом балу спортивных талантов и удачи.
Первыми шествовали прекрасные дамы.
Королевой бала одиночниц стала американка Дороти Хэммил.




За нею шли голландка Диана де Леу и немка Кристина Эррат.
А Золушкой на том балу была наша 13-летняя Елена Водорезова. Она не заняла высокого места в общем зачете, но как же она прыгала! Целых три тройных прыжка в ПП, представляете?!  И оценки 5,9 за произвольную программу. Она остается самой юной нашей участницей олимпиад за всю историю.




Олимпийским чемпионом среди мужчин стал британец Джон Карри, который одинаково хорош был во всех трех видах программы.





У нашего представителя мужского катания снова серебро - Владимир Ковалев продемонстрировал характер и стабильность





А третьего места удостоился самый настоящий артист на льду, канадец Толлер Крэнстон.





И снова Ирина Роднина - олимпийская чемпионка, теперь с новым партнером Александром Зайцевым!
Может показаться, что у этой пары, уже обласканной славой и любовью болельщиков, на Играх проблем не было. Но прочитайте, что писал впоследствии сам Александр о том выступлении:" Когда мы прошли экватор своей программы, то вдруг почувствовали, что дыхания не хватает...К пяти сотням метров над уровнем моря надо добавить еще и олимпийский накал соревнований, который забирает так много кислорода. еще немножко, еще чуть-чуть"...Мы верили друг в друга и знали, что каждый будет бороться до конца. Когда остановились, когда умолкла музыка, мы уже знали, что победили. Но еще несколько секунд оставались на льду...Потом мы не смотрели, как катались другие."
Надо помнить, что никому и никогда олимпийские победы доставались легко, без преодоления на пределе своих сил.


То, что парное катание наш коронный вид, всеми признавалось безоговорочно.


Но вершиной, апофеозом фигурного катания на играх XII олимпиады стало выступление Людмилы Пахомовой и Александра Горшкова, первых олимпийских чемпионов в танцах на льду, королевы и короля этого праздника спорта.





Разве можно было усомниться в их высоком происхождении и предназначении?!
Аристократизм и классика во всем, но и яркость,эмоциональность, элементы народного танца. Они изменили сам стиль танцев на льду.
Газета "Нью-Йорк пост" писала:"Пахомова и Горшков - главные "виновники" появления танцев на Играх, которые, несомненно, украсили состязания, сблизив еще больше фигурное катание с искусством...



Серебряными принцессой и принцем на ступени олимпийской славы стали юные Ирина Моисеева и Андрей Миненков.




Феерической  оказалась та уже неблизкая для нас олимпиада в Инсбруке - яркая вспышка салюта на страницах нашего альбома...
До встречи в 80-х!
                                            Восторженные чувств, восхищенье
                                            Испытываю, глядя на экран...
                                            Порою замираешь от волненья
                                            За каждого, кто праздник дарит нам.
                                            Здесь мастерство, отточенность движений,
                                            Софитов свет, коньки и синий лед,
                                            Прекрасные и чудные мгновенья!
                                            Фигурное катанье - чувств полет!..
                                                                 Ирина Куликова



Автор
tvt

В те годы два фигуриста – Б.Бойтано(США) и Б.Орсер (Канада) держали в руках всё мужское фигурное катание планеты. Их соперничество было не менее захватывающим, чем постоянные дуэли Ягудина и Плющенко десяток лет спустя. Битва двух Брайанов на Олимпиаде 1988 была поистине великолепным зрелищем. В итоге Бойтано стал обладателем золотой олимпийской медали, а Орсер – серебряной. Произвольная программа Бойтано на музыку Кармено Копполы к фильму "Наполеон", создающая образ романтического героя, отправляющегося на войну и возвращающегося с победой, по сей день считается одной из ярчайших в истории фигурного катания.






Брайан Орсер.
Третье место неожиданно для всех занял 18-летний одессит Виктор Петренко. Из интервью В.Петренко агенству Р-Спорт: «- Я планировал войти в шестерку. Основная ответственность возлагалась на Сашу Фадеева и Вову Котина. А я был дебютант, мне просто нужно было научиться выступать, пройти через Олимпиаду. Но так получилось, что образовалась некая брешь, Саша допустил ошибку, Вова тоже не совсем чисто откатал короткую программу, а я "выстрелил", подобрался близко к лидерам. То же самое получилось и в произвольной программе.»



Произвольная программа В.Петренко «Дон Кихот».
Следующими разыграли медали женщины. Советские фигуристки Кира Иванова и Анна Кондрашова заняли соответственно 7-е и 8-е места.
Кира Иванова

Анна Кондрашова.



А победила в Калгари 1988, как и в Сараево 1984, блестящая Катарина Витт (ГДР), ставшая двукратной олимпийской чемпионкой. «Я уверена, что пройдет немало лет, прежде чем кому-то из фигуристок удастся повторить мой олимпийский успех,— заявила в Калгари, в день своей второй олимпийской победы, Катарина Витт.— Ведь и мне удалось добиться такого результата лишь через 52 года после знаменитой Сони Хени».



Главная дуэль Олимпийского турнира фигуристок должна была состояться между Витт и Деби Томас (США), двумя Кармен (их композиции были на одну тему и близки по музыке: Бизе — Щедрин — у чемпионки ГДР, Бизе — у чемпионки США). Но нервы Томас не выдержали — она допустила целый ряд ошибок и довольствовалась в итоге бронзовой наградой.

Деби Томас.

К тому же в спор вмешалась одна из хозяек Олимпиады — канадская фигуристка Элизабет Мэнли, победившая в произвольном катании и получившая в награду «серебро». А 22-летняя двукратная олимпийская чемпионка на редкость ровно прошла дистанцию олимпийских соревнований. Она была третьей в «школе», первой в короткой программе и второй в произвольной, еще раз доказав, что в многоборье побеждает тот, кто достаточно силен во всех его компонентах. «Я оказалась все-таки покрепче,— не без вызова заявила Катарина.— Чтобы четко выполнить все прыжки, нужно иметь незаурядное самообладание. Мне не удалось избежать ошибки, ну а Деби и вовсе оказалась не в форме. Нет, она обыкновенный человек, отнюдь не чудо». Кстати, в 1990 году, Витт, Бойтано и Орсер получили каждый по премии Emmy за роли, сыгранные в спектакле на льду «Кармен», который считается лучшим ледовым спектаклем.


В соревнованиях спортивных пар ярчайшей звездой блеснули Екатерина Гордеева и Сергей Гриньков, которые отобрали золото у триумфаторов Сараево Елены Валовой и Олега Васильева. Эта победа в соревнованиях спортивных пар по фигурному катанию стала седьмой по счету подряд, начиная с олимпиады 1964 года. В свое время Катю и Сергея объединили в пару по причине того, что прыжки у обоих были недостаточно сильными для одиночного катания. Их тренировал Станислав Леонович, а затем – Станислав Жук. В ноябре 1987 года Катя на тренировке получила травму — сотрясение головного мозга. Пара пропустила чемпионат СССР. Несмотря на это, они выиграли чемпионат Европы и отправились на олимпийские игры в Канаду. Обе программы были доведены до совершенства, причем произвольная (на музыку Мендельсона, Шопена и Моцарта) стала шедевром в истории фигурного катания.





Поражённые судьи поставили 14 оценок 5,9 и четыре - 5,8 (единственной, кто дал наиболее низкие, обе 5,8, была британская судья С. Степлфорд, известная своим тенденциозным судейством против спортсменов из социалистических стран). Хочу привести цитату Сергея Ческидова из газеты "Советский спорт": "...После изящной, как бы невесомой программы на музыку Шопена и Мендельсона, исполненной москвичами Екатериной Гордеевой и Сергеем Гриньковым, зал встал, аплодируя, - ни единой помарки не позволили себе спортсмены, каждый элемент, каждая связка были исполнены вдохновенно, изящно. …сидевшая рядом со мной 3-кратная олимпийская чемпионка Ирина Роднина шутливо воскликнула: "Это просто "безобразие" - кататься так уверенно и свободно на олимпийском турнире!" Удивительный факт по тем временам: Катенька Гордеева сразу же стала самой популярной спортсменкой на Олимпиаде-88, в не самой дружелюбной по отношению к советским спортсменам Северной Америке. Лично для меня абсолютно верным является утверждение: можно бесконечно долго смотреть на огонь, воду и катание прекрасных, гениальных Гордеевой и Гринькова.
Елена Валова и Олег Васильев тоже упорно готовились к защите своего титула олимпийских чемпионов-84. Но, тщательно продуманный и разработанный план, осуществить не удалось — помешала тяжелая травма ноги у Елены. Вместо тренировок на льду — длительное лечение. За месяц до начала олимпиады Валова и Васильев приступили к тренировкам, и здесь огромное спасибо нужно сказать нашему великолепному тренеру - Т. Н. Москвиной. Благодаря ее высокому профессионализму и умению вывести спортсменов к большим стартам, пару включили в число олимпийцев-88. Валова/Васильев полностью выполнили сложнейшую программу, не «сорвав» ни одного элемента, и заслуженно завоевали серебряные медали.





Менее успешно выступила в Калгари 3-я наша пара — Лариса Селезнева — Олег Макаров. Ошибки во время исполнения короткой, а затем произвольной программы не позволили этим спортсменам подняться выше 4-го места. Бронзовые медали завоевали американцы Джиль Ватсон и Петер Оппергар.
В танцах на льду Наталья Бестемьянова и Андрей Букин заняли первое место, Марина Климова и Сергей Пономаренко - второе. На третье место поднялись канадцы Треси Вильсон и Роберт МакКалл.
Хочу написать о дуэте, для которого золотая медаль XV зимних Олимпийских игр в Калгари, стала вершиной их 11-летней совместной спортивной карьеры – Бестемьянова-Букин. Пара, поразившая меня в те (юные для меня) годы своей экспрессией и ставшая для меня надолго самой любимой. Перед началом олимпиады, на общем собрании команды, Андрею была доверена большая честь – его избрали знаменосцем советской сборной на церемонии открытия Олимпийских игр. Он стал первым из наших фигуристов, получившим такое право. А потом потекли олимпийские будни - обязательные танцы : пасодобль, килиан и венский вальс, оригинальный танец танго, после которых Бестемьянова и Букин лидировали.
Перед началом сезона многие специалисты считали, что Тарасова пошла на большой риск, поставив «Половецкие пляски», поскольку тема специфичная и не всем западным зрителям будет понятна. И вот настал день «Х» - 23 февраля 1988 года. Из статьи в «Советском спорте»: « Бледная Тарасова у бортика олимпийского катка «Сэдлдоум» традиционно кивает головой, напутствуя Наташу и Андрея. Они в ответ одобряюще кивают ей. Чуть-чуть. Легким, незаметным наклоном, мол, все будет в порядке, выезжают на середину катка так мощно, так просторно, как могут в мире только они…




Наташа: - Когда мы вышли на лед, на главный старт в своей жизни, я была в таком хорошем состоянии, так себя чувствовала хорошо, что мне казалось – я готова снести горы. А Татьяна Анатольевна стояла рядом и говорила: « Ничего не нужно делать, кататься нужно средне, это Олимпийские игры, здесь вылезать из себя не надо» … в начале программы произошел сбой, который сразу привел меня в чувство, Сбой был небольшим, но для нас он – грубая ошибка. …В общем, когда мы откатались, я опять начала плакать. А Андрюшка перестал со мной разговаривать сразу, еще соревнования не закончились.
Нет смысла описывать композицию, исполненную Наташей и Андреем, лучше всего о ней сказал давний соперник наших фигуристов знаменитый Кристофер Дин, который здесь, в Калгари, комментировал состязания фигуристов для австралийского телевидения. «Я так увлекся этим зрелищем, - сказал он, - что не сразу смог очнуться и приступить к работе, я был просто потрясен!» Овация, устроенная зрителями, сидящими на трибунах «Сэдлдоума» стала лучшим подтверждением тому, что Наташа и Андрей сумели донести до сердца каждого смысл своего последнего, и потому такого пронзительного танца.»
Очень много можно написать и про вторую нашу пару – Марину Климову и Сергея Пономаренко, но их лучшее олимпийское выступление еще впереди. А пока, давайте вспомним их оригинальный танец, смотреть который просто наслаждение!




А еще, Олимпиада в Калгари – первая для очень известного братско-сестринского дуэта Дюшене. Яркие, имевшие огромную популярность не только на западе, но и у нас (на чемпионате Европы в Ленинграде им аплодировали стоя), серьезно изменившие танцы в начале девяностых. На Олимпиаде в Калгари Дюшене произвели фурор поставленным Дином "Танцем дикарей" (Savage Rites).




Смотрите видео со 2-й минуты.
На той олимпиаде они остались только восьмыми, однако их заметили, а это главное. В следующем олимпийском цикле они вошли в круг основных претендентов на все титулы, а публика ждала каждую их новую работу: хореография Дина очень сильно отличалась от господствующего "русского" стиля.
Вот такими получились Олимпийские игры в Канаде, где наши фигуристы выиграли 2 золотых, 2 серебряных и 1 бронзовую медали. Пожалуй, никто из нас, не отказался бы от такого результата на грядущих Сочинских играх. И в заключение, хочу привести высказывание Н.Бестемьяновой после победы в Калгари: - «Не повторяться» - наш девиз, наше кредо на протяжении 10 прошедших сезонов, Говорят, что у нас есть свой почерк, что мы умеем уходить от шаблонов. Но, наверное, в этом и заключена особенность тех мастеров, которые побеждают на льду.» («Советский спорт» 1988).


Автор
zanas

Многие сомневались, что Югославия справится с организацией соревнований такого масштаба, но уже за год до открытия все объекты были практически готовы. Для того чтобы праздник спорта удался, не жалели ни сил, ни средств. Стройка развернулась масштабная. Под лозунгом «Сараево – самая большая строительная площадка Европы» в городе бесплатно работали тысячи юношей и девушек, организованных «добровольными трудовыми акциями югославской молодежи», а жителей Югославии заставили сдавать взносы – таким способом оргкомитет дополнительно выручил около полумиллиона долларов. Но, как оказалось,  в этом не было большой необходимости, т.к. доходы от телетрансляций по сравнению c Играми-1980 возросли почти в пять раз и превысили отметку в 100 миллионов долларов.
Однако советские болельщики вполне могли лишиться удовольствия следить за спортивными баталиями. 9 февраля умер Юрий Андропов, генсек ЦК КПСС, и в  стране объявили траур – какой уж тут праздник спорта. Но, видимо, партийные бонзы не хотели и себя лишать яркого зрелища, в сравнении с которым обязательное «Лебединое озеро» однозначно проигрывало, поэтому Игры в Союзе всё-таки увидели. Правда, советское телевидение исключило из программы трансляцию предварительного турнира по хоккею, а спортсмены СССР начали свои выступления с траурными повязками на рукавах.
На церемонии закрытия Хуан Антонио Самаранч, для которого эта Олимпиада стала первой в качестве  президента МОК, скажет, что это были лучшие Игры из всех ранее проведенных.  Впоследствии он станет повторять эту фразу после каждой новой Олимпиады, но в столице Боснии она была произнесена впервые, а участникам Игр-1984 действительно не к чему было придраться.
Погода тоже благоволила организаторам: сразу после церемонии открытия на олимпийскую столицу обрушилась настоящая метель, так что проблем со снегом не возникло. Впрочем, соревнования фигуристов, проходившие в культурно-спортивном комплексе «Скендерия» и на ледовой арене «Зетра», от прихотей природы не зависели.


Талисманом Игр стал хулиганистый волчонок Вучко, придуманный словенским дизайнером и иллюстратором Жозе Тробецом.

Первыми в борьбу вступили спортивные пары, и советские болельщики не без основания надеялись на продолжение победных традиций в этом виде. Главные надежды возлагались на воспитанников ленинградской школы Елену Валову и Олега Васильева, которые годом ранее на своём дебютном чемпионате мира переписали существующую табель о рангах и сенсационно выиграли. Хотелось верить, что безвременье, царившее в парном катании после ухода Ирины Родниной и Александра Зайцева, закончилось и ученики Тамары Москвиной пришли всерьёз и надолго. И они не подвели, первенствовав в обоих видах программы.
В олимпийском сезоне неугомонная Москвина пошла на смелое решение, взяв для короткой программы «Калинку», которая у любителей ФК всегда ассоциировалась с Родниной. Однако новая интерпретация оказалась совершенно оригинальной и свежей, и это ещё раз подчеркнуло высокий класс и широкий творческий диапазон нашей пары. В Сараево зрители встретили «Калинку» на ура, да и арбитры проявили щедрость. В каждом шаге, в каждом элементе новых лидеров чувствовалась та внутренняя сила, та вера в себя, в свой стиль, которые и приносят в итоге чемпионские медали.





А ведь соперники у Валовой и Васильева были серьёзные: экс-чемпионы мира Сабине Бэсс – Тассило Тирбах из ГДР, канадцы Барбара Андерхилл  – Пол Мартини,  американцы Китти Каразерс – Питер Каразерс, и те и другие уже успевшие побывать бронзовыми призёрами мировых первенств. Но и вторая наша пара, Лариса Селезнёва – Олег Макаров, не собиралась стоять в стороне. Ученики Игоря Москвина удачно исполнили короткую программу и разделили второе место с американцами. Всё решала произвольная программа. К сожалению, обе наши пары не избежали неточностей, а вот брат и сестра Каразерс (правда, ими они стали только в семье приёмных родителей) откатались почти безупречно. Однако судьи посчитали программу Валовой и Васильева более сложной и единогласно отдали им первое место, Селезнёва с Макаровым стали бронзовыми призёрами.





Одновременно с парами свой олимпийский бал открыли танцоры. Программы, показанные двумя ведущими дуэтами, английским и советским, на чемпионате Европы, вызвали поток противоположных мнений, суждений и эмоций. Тогда ожидаемо победили Джейн Торвилл – Кристофер Дин, и теперь им предстояло доказать своё превосходство уже на олимпийском льду. И они опять безоговорочно стали лучшими во всех трёх видах программы.
В день святого Валентина зрители на ледовом стадионе «Зетра» и  многомиллионная телевизионная аудитория следили за прекрасным танцем двух молодых людей из Ноттингема: клерка страховой компании Джейн Торвилл и полисмена Кристофера Дина. Они катались под «Болеро» Мориса Равеля, сократив его с 18-ти до 4-х минут 28-ми секунд. Больше сократить было невозможно, и эти первые секунды, превышающие временной лимит произвольного танца, пара выполняла движения на одном месте, причем партнер не поднимался со льда. Именно затянутое вступление вменяли в вину англичанам, но тогда правила ИСУ этот момент не регламентировали, поэтому судьи с чистой совестью поставили за «Болеро» рекордное количество оценок 6.0: три за технику и девять за артистизм. Джейн и Кристофер создали элегантный и страстный танец, который до сих пор считается непревзойдённым шедевром.





Наш дуэт, Наталья Бестемьянова и Андрей Букин, пытался вести борьбу с лидерами, однако их танец «Русская ярмарка» судьи оценили значительно скромнее. Прекрасно выступили молодые танцоры Марина Климова и Сергей Пономаренко, сенсационно обыграв в произвольном танце американцев Джуди Бламберг и Майкла Сайберта и став бронзовыми призёрами.





В мужском одиночном катании советскую команду представляли чемпион Европы 1984 года Александр Фадеев, на которого и возлагались основные надежды, и Владимир Котин.

 





Увы, но наши фигуристы не смогли вмешаться в борьбу за медали, заняв соответственно седьмое и восьмое места. А основное соперничество развернулось между представителями североамериканской школы фигурного катания: трехкратным чемпионом мира Скоттом Хамильтоном из США и бронзовым призёром прошлогоднего мирового форума канадцем Брайаном Орсером. А ведь состав участников мужского турнира был поистине звёздным: Руди Черне, Норберт Шрамм, Хайко Фишер из ФРГ, американец Брайн Бойтано, француз Жан-Кристоф Симон, а также Йозеф Сабовчик из Чехословакии, который и отвоевал третью ступень пьедестала, прекрасно исполнив произвольную программу. Оценивая итоги соревнования мужчин, наш первый чемпион мира Сергей Волков заметил, что в таком сложном турнире, как олимпийский, в особой мере нужны психологическая стойкость и уверенность в своих силах. Именно эти качества в полном объёме продемонстрировал Скотт Хамильтон. Приёмный ребёнок, в детстве он заболел и перестал расти; врачи так и не смогли поставить точный диагноз, но рекомендовали специальную диету и физические упражнения. Маленький Скотт вместе с сестрой начал ходить на каток, и болезнь постепенно отступила. Правда, на пике своей карьеры он весил всего 49 кг, а его рост был 1,59. В дальнейшем он вырос ещё на 4 сантиметра. Наверное, его победа на Олимпиаде была высшей справедливостью и достойной наградой за проявленное мужество в поединке с болезнью, однако он первенствовал только в обязательных фигурах, остальные два вида программы выиграл канадец Орсер, владевший более сложным набором прыжков, в том числе тройным  акселем. Но вот его способности чертёжника судьи оценили лишь седьмым местом. К Играм в Сараево правила в очередной раз изменили, увеличив долю произвольной программы в общей победе до 50-ти процентов, но на практике получилось, что выполнение обязательных фигур опять оказалось определяющим.


И завершали ледовый праздник спорта, музыки и красоты представительницы прекрасного пола. В течение многих лет в нашей сборной рассчитывали исключительно на одну фигуристку – Елену Водорезову.


Но, к сожалению, тяжёлая болезнь не позволила ей в полной мере раскрыть свой талант. К Олимпийским играм Елена подошла не в лучшей форме, сумев отлично выступить лишь в первом виде программы. В итоге она заняла только восьмое место. А вот её подруги по команде в решающий момент смогли собраться и выстоять. Конечно, в первую очередь надеялись на Анну Кондрашову, чья произвольная программа 1983 года, поставленная тренером Эдуардом Плинером и хореографом Еленой Матвеевой, на техническом комитете ИСУ приводилась как пример нового направления в женском одиночном катании. Вот только на результатах Анны нередко сказывалась чрезмерная эмоциональность. В Сараево она показала пятый результат. Для Киры Ивановой олимпийский сезон был труднейшим с психологической стороны: она возвращалась в большой спорт после двухлетней дисквалификации. Но тем не менее в Сараево продемонстрировала, что не только сохранила, но даже увеличила свой боевой потенциал. Ровно выступив во всех видах
троеборья, она завоевала «бронзу» – первую в истории советского спорта олимпийскую медаль у одиночниц.






А победила, в трудном соперничестве с чемпионкой мира 1983 года американкой Розалин Самнерс, представительница Восточной Германии 19-летняя Катарина Витт, чья звезда взошла именно в олимпийский год и ярчайше горела на фигурнокатательном небосклоне следующие четыре года.









Через несколько лет после окончания Игр в Боснии разразился кровавый межэтнический конфликт, в результате которого было уничтожено или заброшено практически все олимпийское наследие. Спортивный комплекс «Зетра», где во время Олимпиады соревновались хоккеисты и фигуристы, подожгли в начале войны. Потом был частично сожжен концертно-спортивный комплекс «Скендерия», заминированы и наполовину уничтожены горнолыжные трассы и стадион биатлонистов, конькобежный каток. Вот такой грустный конец красивой истории…


P.S. Огромное спасибо за помощь моим подругам Ксюше и Нюре.
Всех любителей ФК с наступающим Новым годом и Рождеством!


Автор
sabina_katarina

Увлеченный
Коломенкин рос в провинции — в Воронежской губернии. А какие тогда были коньки? Трехгранные деревянные бруски — одно из ребер у каждого срезано, закруглено спереди и подбито неширокой железной полоской. В колодке отверстия для ремней или веревок, ими конек и крепился к подошве обуви. На таких, с позволения сказать, «коньках» удобнее всего было бегать по плотному снегу. А о таких, чтобы были наглухо привинчены к подошвам, да чтобы на них можно было мчать по льду, мальчишка мог только мечтать. Вот он и мечтал. Было ему лет 7—8, когда мать привезла аж из самой Москвы пару замечательных коньков — с медной подошвой и никелированным полозом. На ночь он клал их под подушку. Его сестре тоже страсть как хотелось кататься, и он по-братски с ней поделился: отдал ей правый конек, а себе оставил левый. Так и катались, отталкиваясь одной свободной ногой.
Потом Панин-Коломенкин не раз вспоминал, что такая манера катания отразилась на его дальнейшем физическом развитии: все самые ответственные фигуры он исполнял впоследствии на левой ноге, поскольку она была заметно сильнее.
Увлечение переросло в страсть, когда семья переехала в Петербург. К 6-му классу гимназии Николай накопил 8 рублей и купил на них в ломбарде подержанные коньки с ботинками. Первой целью он поставил себе научиться скольжению на наружном ребре. Но наклоняться на бок, по его же признанию, побаивался: казалось, вот-вот упадешь. Для подстраховки он привязывал к бедрам сложенные в несколько раз полотенца, но, против ожидания, так ни разу и не упал и вскоре уже спокойно выписывал на льду плавные полукруги. Происходило это на катке «Прудки» — на месте нынешнего одноименного сада на Греческом проспекте, не так далеко от Московского вокзала. В 80-е годы XIX века место это было довольно популярно среди почитателей коньков. «Встречались среди них настоящие виртуозы, — рассказывает Лидия Киселева.  — Панин-Коломенкин вспоминал про некоего Зимницкого, которого, мол, «настоящим фигуристом нельзя было назвать», зато он был неподражаем в пляске на коньках: трепак с присядкой или мазурку исполнял с такой легкостью и ловкостью, что вокруг него неизменно собиралась толпа».
Коломенкина в то время больше интересовали другие личности, о которых рассказывали чуть ли не чудеса. Это знаменитые в ту пору фигуристы Александр Паншин и Алексей Лебедев. Но они тренировались на другом катке — в Юсуповом саду. Это место считалось элитным, и пускали туда только тех, кто имел соответствующую рекомендацию. К счастью, оказалось, что дядя Коломенкина был хорошо знаком с председателем Петербургского общества любителей бега на коньках Срезневским, и тот дал свою рекомендацию. Именно с этого момента, как потом говорил Николай Коломенкин, и началось его глубокое увлечение спортом.
У Лебедева и Паншина, катавшихся в Юсуповом, на тот момент за плечами уже числились победы в различных соревнованиях, в том числе и международных. Коломенкин учился у них, по его же выражению, «вприглядку» — то есть наблюдал со стороны. И все же в 1896 году Алексей Лебедев набрал учеников, среди них оказался и Коломенкин. В архивах сохранились документы, согласно которым он, хотя и считал себя по-прежнему новичком, быстро начал заметно выделяться из группы сверстников — преимущественно пластикой, грацией движений, а затем и техникой. Все шло к участию в серьезных соревнованиях. «Николай Александрович вспоминал, — рассказывает Лидия Киселева, — что в те времена многие представители интеллигентных слоев общества, в том числе и ряд его товарищей по университету, относились к занятиям спортом неодобрительно и с насмешкой. Поэтому он решил скрыть свою фамилию под псевдонимом, что было тогда в большой моде у спортсменов».
У него был друг Сергей Крупский. Он занимался велосипедным спортом, а когда бросил, предложил товарищу взять его псевдоним Панин. Николай согласился.
До совершенства
В 1903 году в Петербурге собрались провести первенство мира. Готовить Панина к выступлениям Петербургское общество любителей бега на коньках пригласило из Вены тренера Зейберта. Тот, как вспоминает Панин, объяснял исключительно на словах. На лед если и выходил, то всегда без коньков, в валенках и меховой шубе. «Трудные упражнения, — описывал потом свои впечатления Панин, — мы повторяли много раз. Как только фигура выходила хорошо два раза подряд, я переходил на следующее упражнение, следуя правилу: «Когда наилучше выходит, тогда прекратить».
По словам Лидии Киселевой, ей не раз приходилось слышать также от учеников Панина такую его характеристику: «Он хотел во что бы то ни стало понять механику правильных движений, их закономерности, основу. Он старался во время тренировок фиксировать все практические приемы, дающие хороший результат, до самых мелких, а потом пытался сам найти их внутреннюю связь».
Перед чемпионатом мира он купил толстую записную книжку, наклеил в нее рисунки выполняемых фигур международной программы и стал аккуратно фиксировать все свои тренировки. И все же тот чемпионат он проиграл, уступив первенство сильнейшему шведу Ульриху Сальхову. Впрочем, до реванша оставалось не так много времени.
Четвертые Олимпийские игры, которые должны были пройти в 1908 году в Лондоне, уже тогда по своему спортивному значению ставились выше ежегодных мировых первенств, так как победители их — олимпионики — сохраняли свой титул целых четыре года. Собрание Общества любителей бега на коньках постановило командировать на соревнования Панина и в качестве представителя общества Георгия Сандерса. Соревнования фигуристов были намечены на 16 октября. Поскольку каток в Лондоне открывался лишь за две недели до турнира, решили послать Панина для тренировок в Берлин. Потом он вспоминал, что, когда впервые вошел на берлинский каток, его поразил контраст между теплым днем на улице и зимней обстановкой дворца. Но кататься там было невыносимо тяжело: в теплом помещении тело очень быстро покрывалось испариной. После тренировки естественным желанием было принять душ, но в подвальных раздевалках этого роскошного здания стояло лишь несколько эмалированных тазиков и кувшинов с водой. Вот так и готовился к стартам один из первых российских олимпийцев. А еще он вспоминал, что дирекция дворца предоставила иностранным фигуристам право пользования катком для тренировок с 6.30 до 10 часов утра. Ровно в десять канат у входа на лед снимался и сотни школьников бросались на каток. Волей-неволей тренировка заканчивалась...
И вот — Лондон. Сандерс заранее снял Панину квартиру в частном пансионате, где все было по-английски традиционно. Сохранились записи, в которых Панин вспоминал: «Мы питались за общим столом под председательством хозяйки, вместе с членами ее семьи. В нашей комнате окно, как в железнодорожном вагоне, опускалось и поднималось, оставляя солидные щели, из которых несло сырым и пропитанным копотью лондонским воздухом. Вместо печи — камин, который топили только по требованию и очень экономно».
В намеченный день началось соревнование по так называемому школьному катанию — спортсмены должны были выполнить заранее представленные судьям фигуры. Панин вспоминал впоследствии об этом так: «Это было чрезвычайно утомительно. Предстояло проделать 14 фигур. Каждый участник, выполнив одну фигуру, должен был ждать, пока ее проделают остальные девять человек». «Панину еще никогда не приходилось выступать с таким количеством участников, — рассказывает Лидия Киселева, — и он допустил ошибку: вместо того чтобы спокойно ждать своей очереди, он все время катался, оттачивая фигуры и поддерживая себя в разогретом состоянии. Так продолжалось 3,5 часа и в результате несколько снизило качество исполнения самых трудных фигур».
К тому же перед началом соревнований до Панина дошли слухи, что его старый знакомый и соперник Сальхов, не надеясь на победу честным путем, решил применить по отношению к противнику психическую атаку. И действительно, как только Панин начал выполнять вторую фигуру — восьмерку на одной ноге назад, среди тишины на весь каток раздался голос Сальхова: «Разве это восьмерка?! Она совсем кривая!»
Панин не обратил внимания на эту выходку, поскольку отлично понимал: восьмерка вышла безукоризненной.
На следующей фигуре Сальхов вновь начал скандалить, получил замечание от судьи, тем не менее продолжал выкрики. Панин отдавал себе отчет, что результат этой части программы, скорее всего, был предрешен с самого начала. Дело в том, что состав судейской коллегии был подобран самым неблагоприятным для него образом — в нее вошли два шведа и швейцарец, личный друг Сальхова. В общем, как и следовало ожидать, шведа вытащили на первое место по итогам первого дня соревнований. Назавтра было назначено исполнение специальных фигур. Их рисунки с объяснениями также предоставлялись судьям накануне. Когда Сандерс передал фигуры Панина судьям, те единогласно заявили, что одна из них просто невыполнима или в рисунке кроется какая-то ошибка. Сандерс подтвердил, что все будет исполнено в точности по чертежу. Так и вышло. Все фигуры были отработаны идеально: конечная линия сливалась с начальной без зазора. Разглядев фигуры до старта, и Сальхов, и ближайшие конкуренты просто отказались от выступлений — сдались без боя. Судьям ничего более не оставалось, как поставить Панина на первое место. Он получил 219 баллов из 240. Это было олимпийское «золото»!
Технарь
В жизни Панина была еще одна Олимпиада — 1912 года в Стокгольме. Но туда он отправился в качестве стрелка из пистолета. Да-да, он был не только отменным фигуристом, но и великолепным стрелком (а помимо этого, как указывал в анкетах, занимался серьезно футболом, велоспортом, теннисом, фехтованием, греблей, парусным и лыжным спортом).
О стокгольмской Олимпиаде, ставшей для него менее удачной (он занял 8-е место в личном зачете и 4-е — в командном), у него сохранились воспоминания как о чем-то сумбурном. «Мы прибыли довольно поздно, — рассказывал он, — когда город уже был наводнен иностранцами и все гостиницы переполнены. Наше руководство не позаботилось своевременно об удобном размещении, и поэтому всем нам пришлось остаться жить на пароходе. Вообще организация нашей поездки оказалась ниже всякой критики. Все как будто нарочно было направлено на то, чтобы подорвать возможность успешного выступления». В общем, что говорить: на той Олимпиаде нашим отличиться не удалось.
А дальше завертелись события, которые отодвинули спортивную жизнь в сторону. Началась Первая мировая, затем грянула революция. Панина назначили инструктором всеобуча по лыжам, велосипеду и фехтованию, затем — инструктором по лыжам для комсостава стрелковой дивизии имени товарища Киквидзе. И все-таки в 1930-м он возвращается на каток — руководит кружками инструкторов фигурного катания. Через три года начинает преподавать в Институте имени Лесгафта и становится руководителем школы мастеров фигурного катания. Его наставления, в том числе начинающим фигуристам, передавались чуть ли не из уст в уста. Вот одно из них, сохранившееся в архиве Лидии Киселевой: «Когда вы обзавелись хорошими коньками, привинченными к плотно сидящей обуви, и в соответствующем одеянии идете на каток в первый раз испробовать свои силы, не забудьте одного: ни одно искусство не дается сразу; искусство катания на коньках не составляет исключения; только редкие лица, одаренные исключительными способностями к этому спорту, не испытывают хотя немного горьких мытарств в преддверии грядущего наслаждения. Поэтому не смущайтесь, если первые шаги ваши будут совершенно неудачны, не разочаруйтесь, если сначала у вас ноги будут подвертываться или разъезжаться в разные стороны, и не приходите в отчаяние, если при каждом движении вас будет манить непреодолимое желание стать на четвереньки: при некоторой настойчивости и при помощи более опытных друзей непослушные конечности обыкновенно вскоре приходят в должное повиновение, и начинающий может кое-как держаться на ногах».
Отдельные советы у него имелись и для более опытных фигуристов. Эти рекомендации сохраняют свою актуальность и до сих пор востребованы начинающими тренерами. По мнению специалистов, никто так глубоко и обоснованно не разработал вопросы теории и методики фигурного катания, как это сделал Панин. «Он досконально изучил технику катания, — говорит Лидия Киселева. — Он не только сам себе сочинял невероятные фигуры и придумывал модели коньков, которые до сих пор остаются эталоном. Он был самый настоящий технарь». Но при этом думавший и о красоте исполнения номеров. Он говорил, что главный залог успеха — живость катания: «Само собою разумеется, что все самые эффектные и трудные вещи обязательно включаются в программу и составляют основание ее. Таких гвоздей обыкновенно не бывает слишком много. Сюда относятся трудные прыжки, пируэты всех родов. Хорошее исполнение подобных фигур само по себе настолько поражает глаз зрителя, что пренебрегать ими нельзя».
С 1937 года и до начала войны Панин полностью сконцентрировался на тренерской работе и воспитал, по оценкам экспертов, сильнейшую в СССР группу фигуристов. Дальнейшие планы нарушила Вторая мировая, на фронтах которой погибло и несколько его учеников.
Его счастье
Панин, а ему к началу войны уже 69 лет, остается в Ленинграде. Он продолжает работать в «Институте Лесгафта, который напоминал тогда растревоженный улей. На институтском стадионе Панин обучал бойцов партизанских отрядов — показывал приемы рукопашного боя, учил бросать гранаты и связки бутылок с горючей смесью. Попутно писал методички для солдат: «Каждый самокатчик — связист и разведчик», «Привал лыжников и ночевка в населенных пунктах».
Во время блокады умирают от голода его ученики. Одна из них — Ксения Цезар, в 1914 году принимавшая участие от России в чемпионате мира. Когда ему сказали, что ее не стало, он почему-то переспросил, словно припоминая: «Цезар? Молодая, веселая, в кудряшках?» Наверное, он и сам не выжил бы при тех обстоятельствах, но о нем неожиданно вспомнили в Смольном. На прием к себе его вызвал лично член военных советов Северо-Западного направления и Ленинградского фронта Андрей Жданов и предложил эвакуироваться. На полуторке по ледовой Дороге жизни Панин покинул город. Сначала он оказывается в Москве, где в Институте физкультуры учит студентов тому, что хоть как-то может пригодиться им на фронте — фехтованию на шпагах и рапирах, штыковому бою.
После войны, в 1946-м, он возвращается в Ленинград и опять приступает к тренерской работе. Одна из его учениц, Лидия Соколова, вспоминала, как на тренировки он часто приносил кусочек сала и черный хлеб — угостить ребят. В те годы это было очень и очень кстати.
«В начале 50-х, — вспоминает Лидия Киселева, — его привозили на каток в кресле, завернутого в плед. Он с интересом наблюдал за соревнованиями, награждал победивших грамотами, находил для них какие-то теплые слова. Он всегда был очень приятным человеком, располагающим к общению».
Был ли он счастлив? Сам он никогда об этом не рассуждал и вообще неохотно впускал в свою личную жизнь кого-либо. Детей после себя не оставил, их ему заменили ученики. Наверное, они и составляли его счастье. В последние годы жизни он любил, как в детстве, сидеть у окна, смотреть на падавший снег и представлять, как он быстро мчит на острых коньках по гладкому льду...
Панин ушел из жизни на 84-м году. С 1957 по 1987 год в Ленинграде проводились соревнования фигуристов «Мемориал Н. А. Панина». В 2007-м, спустя 20 лет, турнир памяти первого российского олимпионика возродили.


Николай Панин-Коломенкин тренировался у Александра Паншина, кубок памяти которого потом выигрывал


Кубок памяти Александра Паншина



Николай Панин-Коломенкин имел множество наград, завоеванных на разных соревнованиях, и считался одним из самых опытных тренеров в стране 





Лидия Кисилева (на фото в центре) тренировалась у Петра Орлова - ученика Панина





К 100-летию завоевания первой Золотой олимпийской медали Федерация фигурного катания России выпустила памятный знак



А на родине олимпионика, в Воронежской области, поставили памятник

В силу своего трепетного отношения к музыке, танцам и новизне Вена не могла не заметить фигуриста Джексона Гейнца. Американец произвел бы большой фурор у себя на родине, но Новый Свет не слишком приветствовал его энтузиазм. Гейнц активно внедрял в свое катание спирали, пируэты, балетные па, двигался под музыку, совершенствовал коньки. Но…

Поменьше экстравагантности. Полегче. Это же всего лишь катание на коньках.

Что ж. Тем хуже для американцев. Неутомимый нью-йоркец отправился за океан, чтобы проповедовать свою фигурнокатательную веру в Старом Свете. До американца австрийское фигурное катание ориентировалось на чопорное английское. Для венцев Гейнц стал родным человеком, он научил их танцевать любимые вальсы на льду. Принятый с распростертыми объятиями Гейнц воспользовался благодатной почвой – творческой жилкой и музыкальностью столичных жителей – и создал на берегах Дуная новый стиль катания. В его появлении были повинны ряд причин. В 19-м веке музыка из королевского дворца перебралась в концертные залы, искусство аристократов стало и искусством широкой публики. Вальсы слушали и танцевали все слои общества и в самых разных местах. Время, богатое на гениев музыки, дарило людям возможность слушать истинные шедевры: в 1820-х был очень популярен скрипач Николо Паганини, в 1830-х – пианист Ференц Лист. Джексон Гейнц приехал в Вену в 1865-м.

Голубоглазый молодой человек с кудрявой шевелюрой не только покорил венцев своим катанием и заразил их новым стилем. Венский стиль в дальнейшем был признан международным. В 1867-м в Вене появился клуб фигурного катания. Там активно стал продвигаться взгляд Гейнца на движение на льду. В 1870-м американец приехал снова. Сколько точно гуру пробыл в столице Австрии, неизвестно. Но известно, что за это время он обучил следующее поколение фигуристов.

Трое из них – Деметер Диамантиди, Карл вон Копер и Макс Вирт – в 1881-м написали монументальный труд «Следы на льду», в котором описали 413 фигур, исполняемых членами венского клуба фигурного катания. Они также дали детальное описание стиля катания, ассоциирующегося с венской школой. Но венцы не просто скользили по льду, исполняя в точности описанные фигуры. Гейнц сумел передать им самое важное в своем видении катания – то, что нужно сочетать элементы в соответствии с музыкой. Все элементы вместе передают ее характер, являются отражением настроения и чувств, диктуемых ею.

Именно катание венцев послужило прообразом современных произвольных программ. Хотя нынешние фигуристы, их тренеры и хореографы, закованные в рамки правил ИСУ, могут поспорить насчет того, что сейчас все элементы раскрывают характер музыки. У их предшественников возможностей для самовыражения (несмотря на техническую ограниченность) было, может быть, больше.

В «Следах на льду» венцы подробно написали про лезвия, ботинки, одежду для занятий и, конечно, про теорию катания. Красоте поз тоже уделили внимание: любители скользить под мелодии вальсов как никак. Но поверхностными словами об образе не увлекались: давали четкие и ясные разъяснения о положениях опорной и свободной ноги, рук и корпуса для правильного и четкого исполнения элемента. Кроме того снабдили свой труд подробными фото-диаграммами и письменными описаниями исполнения всех фигур, сгруппировав к тому же их по пируэтам, танцевальным шагам и специальным элементам. Австрийцы, обладая поэтической душой, любили точность.

Интересно, что было их большей любовью – танцы или порядок? Хотя разве одно другому мешает. В Вене ежевечерне танцевали около 50 тысяч человек. Т.е. в столице Австрии был настоящих бум социальных танцев. Как примерно сейчас в Петербурге люди танцуют латину и линди-хоп на вечеринках, в танцшколах и на стрелке Васильевского острова летом. Что мешало части из этих 50 тысяч венцев зимой перебазироваться из душной залы на свежий воздух? В городском клубе фигурного катания репертуар был широкий – четыре марша, девять вальсов, три мазурки. В современной программе обязательных танцев остался один из них – Fourteenstep – марш, состоящий из 14 шагов. «Американский король катания» (нет, не Эван Лайсачек, и не Джонни Уэйр) – все тот же Джексон Гейнц – конечно, не мог не придумать своего вальса. Он еще и мазурку на лед перенес. Чемпион Европы-1892-1894 (не верится, не правда ли?) Эдуард Энгельманн стал автором двух вальсов.

Ученики и последователи Джексона Гейнца, демонстрируя свое мастерство, динамично распространяли венский стиль в стране и в остальной Европе. Леопольд Фрей - уже после смерти учителя – в 1882-м выиграл в Вене первый международный турнир. Кстати бронзовым призером этого соревнования стал конькобежец Аксель Паульсен. Несколькими годами ранее, встретившись с ним во время своего визита в Норвегию, Гейнц уговорил Паульсена включить прыжок, изобретенный норвежцем, в свою программу. Так с подачи американца мир узнал об акселе.

Упоминавшийся ранее Эдуард Энгельманн возможно принес бы Австрии и золотые медали на чемпионате мира, и на Олимпийских Играх. Но не дождался какой-то пары лет. Зато в 1909-м выпускник технологического университета Вены построил в венском районе Хернальс первый искусственный каток в мире. В 1944-м он был уничтожен в результате бомбардировок, но в 1946-м открыт снова.

Будучи жителями главной столицы Австро-Венгрии венцы не могли не оказать влияние на своих соседей и не только они. В 1870-м в парке Варошлигет в будущем Будапеште открылся крупнейший открытый каток в Европе, он им остается и сегодня. Через год здесь выступил Джексон Гейнц, еще через год он приехал снова: промо-тур по Европе звезде точно удался, в пиаре Гейнц знал толк, как и в катании). Вдохновил венгров и многому научил. В общем, на рубеже веков и мадьяры добились успехов на льду.

Тибор вон Фолдрави выиграл первенство Европы в 1895-м. На чемпионате мира 1906 года Лили Кронбергер выиграла бронзовую медаль. Через 5 лет аристократка из Будапешта, на тот момент трижды чемпионка мира, привезла на первенство в Вену целый оркестр и выиграла снова. Вдохновленная примером Гейнца, которого к тому времени уже не было в живых целых 33 года, она говорила: «Сначала нужно внутренне услышать музыку, а потом движением высказать услышанное».

Вена стала местом проведения 11 чемпионатов мира по фигурному катанию. Австрийцы выиграли 117 медалей чемпионатов мира, 116 – на чемпионатах Европы. Правда, большинство наград были завоеваны до Второй мировой войны. К сожалению, последний успех Австрии на мировой фигурной арене датирован 1982 годом. Тогда одиночница Клаудия Кристофич-Биндер, обойдя всех в обязательных фигурах, выиграла чемпионат Европы и стала бронзовым призером первенства планеты. Парадоксально, что австрийцы - любители и мастера танцев – ни разу не поднимались на пьедестал почета крупнейших турниров в танцах на льду. Но во второй половине 20 века, когда эта дисциплина начала свое развитие, они стали больше ориентироваться на лыжный спорт. В Альпах не только обучают туристов, но и отлично растят чемпионов.

Слава венской школы фигурного катания осталась в прошлом, как и Австро-Венгерская империя, как и Джексон Гейнц. Но кто знает, каким бы было фигурное катание без него и без венской школы? А покататься на коньках в Вене можно и сейчас. И станцевать вальс тоже.