– А что вам вообще дал спорт, помимо медалей?
– Больше всего мне в жизни дал даже не спорт, как таковой, а то, что я попал к Татьяне Анатольевне Тарасовой. Без нее все мое катание могло закончиться еще в 1976 году. У Тарасовой мы с Наташей работали по десять часов в день до полуобморочного состояния, умирая после каждого тренировочного дня. Именно тогда лично ко мне пришло умение во-первых, терпеть, во-вторых, распределять силы наиболее рациональным образом. В театре я, считайте, с 1989 года, и все, что до сих пор делаю на льду, это те, прежние тренировки и тот запас.
Не будь у меня такого фундамента, думаю, давным давно закончил бы с карьерой артиста. Понятно, что ноги уже "старые". Но работают же? Мне нравится, когда в театр приходит публика, нравится работать с профессионалами. Вообще нравится смотреть на людей, которые делают свою работу с удовольствием. К сожалению, в фигурном катании сейчас не так много спортсменов, про которых можно сказать, что они получают удовольствие, выступая и соревнуясь.
– А вы с Бестемьяновой получали?
– Под конец карьеры – да. Сначала все было слишком на пределе.
* * *
– На протяжении тех лет, что продолжалась ваша тренировочная каторга, вы хотя бы иногда задавали себе вопрос: "Ради чего?" Ради чего вы безропотно терпели нагрузки, боль, стрессы, а порой и унижения?
– Ради первого места.
– Которым всегда была одержима Татьяна Анатольевна?
– У нас с Наташей был точно такой же настрой. Даже в те времена, когда мы пробивались с уровня третьей пары сборной и понимали, что уже во многом, чтобы не сказать во всем, отстаем от Джейн Торвилл и Кристофера Дина. Вместо того, чтобы думать о борьбе с ними, мы довольно долго и достаточно бессмысленно тратили силы на борьбу внутри собственной страны.
– Вы когда-нибудь разговаривали об этом с собственным сыном (Иван Букин – бронзовый призер чемпионата Европы в паре с Александрой Степановой – прим. Е.В.)? Объясняли ему, что золотые медали стоят всех этих жертв? Или, как многие "звездные" родители, вообще не были сторонником того, чтобы ребенок шел в большой спорт?
– Если честно, то поначалу Ванькино фигурное катание было каторгой и для него, и для нас с Леной (супруга Букина – известная фигуристка Елена Васюкова. – Прим. Е.В.). Он категорически не хотел кататься. Но бабушка, невзирая на наши возражения, задалась целью вырастить из него фигуриста.
Сам Иван делал тогда все возможное, чтобы не ходить на тренировки. В бассейн он лететь был готов. А на каток – тут же начинала болеть голова, живот, горло... Первый позитивный сдвиг произошел, когда мы все вместе были на сборе в Латвии. Ваньке было лет десять, и на одной из тренировок он вдруг прыгнул все двойные прыжки. По меркам фигурного катания это совсем поздно. В десять лет мальчики уже вовсю прыгают тройные. Но дело не в этом. В глазах сына я тогда вдруг впервые увидел азарт. Ему понравилось, что у него начало получаться. Вот тогда он начал относиться к тренировкам уже иначе.
Другой вопрос, что он не годился для одиночного катания в принципе – боялся упасть и из-за этого не шел на более сложные прыжки. Точнее, шел, но недокручивал – ради того, чтобы приземлиться на ноги. А вот в танцах он мог быть на своем месте. Дело в том, что его первый тренер Андрей Олехов очень правильно учил детей скольжению, ставил им конек. Учить этому сложно, нельзя торопить ребенка с прыжками. Но благодаря той работе Ванька, не очень хорошо прыгая, всегда ехал быстрее всех.
Поэтому когда нам предложили поставить Ивана в пару с Леной Ильиных, мы тут же согласились. Просто поняли, что второй раз так вряд ли повезет – парню, который вообще не знает, с какой стороны подойти к девочке, не говоря уже о том, чтобы прикоснуться к ней, получить столь роскошную в танцевальном плане партнершу. То, что Ильиных – потрясающая партнерша, было ясно уже тогда, когда ей было десять лет.
Первые три месяца, пока я сам работал с ребятами, мама Лены, знаю, сильно обижалась на меня за то, что я почти не занимаюсь с ее дочерью. Я же изо всех сил старался воспитать в Ваньке "партнера". Чтобы он начал кататься в паре, делать элементы, а не стоял столбом перед партнершей, то краснея, то бледнея.
До сих пор, кстати, благодарен судьбе за то, что Лену и Ваню взяли к себе в группу Ира Жук и Саша Свинин и за год сделали из них пару.
– Почему же ребята расстались?
– Маме Лены постоянно казалось, что тренеры уделяют паре мало времени. На самом деле это было нормально: Ира с Сашей тогда готовили к Олимпиаде в Турине Яну Хохлову и Сергея Новицкого, понятно, что все силы уходили именно на этот дуэт, и было вообще не до юниоров. Но Лиля, тем не менее, предложила уйти к другим наставникам, в смысле – чтобы Лена с Ваней ушли вместе. Мы отказались. Я не видел, если честно, более предпочтительных тренерских "вариантов". Не говоря уже о том, что мне всегда нравилось, как работают Жук и Свинин.
– И были вынуждены в связи с этим искать для сына новую партнершу?
– Да. Это оказалось сложнее, чем мы себе представляли. Лена ушла 16 сентября. Я почему запомнил, это был день рождения Ивана. А Саша появилась только в феврале. То есть несколько месяцев мы пытались найти подходящую партнершу всем миром. А потом нам позвонил из Санкт-Петербурга знакомый и сказал, что девочка, похоже, есть. И предложил нам посмотреть на Степанову.
* * *
– Вы никогда не опасались, что Иван может не выдержать груза, какой неизменно ложится на детей знаменитых родителей, если они выбирают для себя ту же сферу деятельности?
– С этим у нас никогда не было проблем. Но были другие. Пока Ваня был маленьким, Жук и Свинин часто бывали у нас в доме и были для него друзьями. Он с ними с детства играл. И реально не понимал поначалу, почему вдруг их стало нужно называть по имени-отчеству.
Что до шлейфа родительских заслуг, я сразу постарался объяснить сыну, что в своей жизни он должен рассчитывать только на себя. На свою голову и свои руки-ноги. Если я чем и могу помочь, то только советом. И то, если сын этого совета попросит. Мы с Леной не так часто приходим на каток, я, например, еще не видел новых программ, не слышал музыку, хотя знаю, какая она.
– Это принципиальная позиция – не вмешиваться?
– Да. Мои родители тоже никогда не вмешивались в тренировочный процесс. Когда я говорю об этом, мне, правда, никто не верит. Почему-то многие считают, что я занимаюсь исключительно тем, что хожу по высоким кабинетам и открываю ногой дверь. Да, мы много лет дружим с Александром Горшковым. Но, клянусь, я ни разу в жизни не говорил с ним ни о Ване, ни о Саше. Считаю, что как будет у ребят складываться – так и будет.
– Современный информационный мир, тем не менее, устроен так, что вас все равно будут обсуждать и додумывать за вас мотивы ваших поступков и высказываний.
– Да уж помню, как после чемпионата мира фанаты на все лады склоняли в социальных сетях Наташу Бестемьянову, когда она назвала одну из фигуристок толстой. Но мы-то – профессионалы. Поэтому в отличие от многих имеем право так говорить и понимаем, о чем идет речь.
Могу объяснить вам, как партнер, что такое лишние 200 граммов у девочки. Это вес, который реально ощущается на льду и реально мешает работать. Слишком тонкие ощущения, сложная координация. Отработать тот или иной элемент до абсолютной стабильности можно лишь в том случае, когда вес обоих фигуристов тоже стабилен. Особенно это критично, если партнер не очень крупный. Можно сколько угодно говорить о тренировочном прогрессе, но этот прогресс никогда не будет по-настоящему заметен, если танцор вынужден работать с "большим" телом. Когда он только заходит на поддержку, а на лице уже написано, как ему сейчас будет тяжело.
С Ваней же я иногда делюсь какими-то секретами – как сделать то или иное движение так, чтобы работать с партнершей стало максимально удобно. Ведь когда удобно, движения сразу начинают выглядеть гораздо легче и красивее.
– Когда вы выступали с Бестемьяновой, в вас неизменно чувствовалась очень сильная энергетика, заряженность на борьбу. Не находите, что именно этого качества пока не хватает Степановой/Букину?
– Расскажу вам один секрет. Когда Саша переехала из Питера в Москву, она первое время жила у нас дома. И была до такой степени тихой и незаметной, что я даже стал требовать от нее разговаривать громче и энергичнее. А потом как-то увидел, как она танцует. И понял, что внутри у этой девочки – сумасшедшие резервы эмоций и артистизма. Просто воспитана она таким образом, что очень боится обидеть людей неосторожным словом или поступком. Ей проще промолчать, чем сделать кому-то замечание.
* * *
– Должно ли вообще быть в спортсмене желание разорвать соперника?
– Это желание должно быть соразмерно технической готовности. На одной эмоциональности, открыв рот и оскалившись, ты никуда не уедешь, особенно при современных требованиям к элементам. Почему, например, всегда считались таким сложным испытанием открытые прокаты? Потому что ты сам еще не знаешь, как катать программу. Где прибавить, где успеть отдохнуть. В конце сезона спортсмен уже едет совершенно иначе. И может позволить себе гораздо больше эмоций.
А поначалу любая лишняя эмоция – это потенциальная ошибка. Что толку с того, что партнерша заходя на поддержку в два раза амплитуднее махнула ногой, если ее партнер к такому не готов? На соревнованиях вообще никогда не нужно стараться прыгать выше головы. Там нужно сделать ровно то, что ты изо дня в день делал в тренировках.
Другой вопрос, что тренироваться нужно так, словно ты каждый день выходишь на ответственный старт.
– Вы с Бестемьяновой тоже моделировали тренировки под старты?
– Нам очень и совершенно неожиданно помогла в этом отношении Мила Пахомова (Людмила Пахомова – первая советская олимпийская чемпионка в танцах на льду – прим. Е.В.). У нее уже была своя школа, а к нам на тренировку она пришла по просьбе Тарасовой – сама Татьяна Анатольевна должна была куда-то уехать. Мы размялись, ждали тренера, а Милы все не было и не было. И мы решили сделали прокат программы, не дожидаясь ее прихода.
Когда Пахомова появилась на катке, мы расстроенно сказали ей, что уже все отработали. А она спокойно вдруг говорит: "Сделайте программу еще раз – для меня. Очень хочется посмотреть".
Для нас с Наташей это был шок. По тем временам нам вообще не приходило в голову, что на одной тренировке можно прокатать программу целиком больше одного раза. Но не отказывать же было?
Самое удивительное, что второй прокат получился заметно лучше первого. А мы с тех самых пор поняли, что можно делать и по два проката подряд, и по три – программа от этого только становится лучше. А уж прокатать один раз – вообще ерунда.
– Меня тем не менее весь прошлый сезон не отпускало чувство, что Степанова и Букин оказались внутренне не готовы к тому, чтобы бороться за позицию первого дуэта страны.
– Тут, как мне кажется, дело в другом. Точно такая ситуация была в свое время у нас с Бестемьяновой. Мы ведь тоже реально могли бороться с Линичук/Карпоносовым и Моисеевой/Миненковым. Но считались третьей парой. Поэтому ни о какой реальной борьбе речи не шло изначально.
Я прекрасно отдаю себе отчет в том, что при более благоприятном стечении обстоятельств – если бы не случилось ошибки на чемпионате мира – Ваня с Сашей вполне могли закончить сезон несколько ближе к дуэту, который будет портить нам кровь все те три года, что остались до Олимпийских игр. Ведь бороться-то предстоит именно с ними. Причем как минимум два олимпийских цикла
– Имеете в виду Габриэлу Пападакис/Гийома Сизерона?
– Конечно.
– А чем вам нравятся французы?
– Скачком, который они сумели совершить за год. Очень "кантиленной" программой, где одно движение вытекает из другого. Чем-то они напоминают мне Торвилл и Дина. И там и там сделан явный акцент на партнера. Партнерша же просто помогает ему быть ярче.
Мне было бы очень интересно увидеть Пападакис/Сизерона в этом сезоне. В прошлом году они стопроцентно попали в программу – как Торвилл и Дин со своим "Болеро". Совпало все: постановка, техника, исполнение.
Остальные иностранные пары не кажутся мне интересными в принципе. Скорее я допущу, что у того же Игоря Шпильбанда появится новый интересный канадский или американский дуэт, нежели поверю в перспективы нынешних лидеров этих стран. Французов им уже не опередить. Ни им, ни итальянцам. Время ушло.
– Вы сейчас рассуждаете стратегически, как было принято во времена ваших выступлений.
– Конечно.
– С этой точки зрения вам не кажется странным, что после Игр в Сочи российская федерация фигурного катания позволила распасться дуэту Ильиных и Никиты Кацалапова?
– До сих пор считаю, что это самая большая совместная неудача этой пары. Лена и Никита должны были кататься вместе, какими бы ни были проблемы во взаимоотношениях. Сами посудите, мы сейчас смотрим на две возникшие новые пары и рассуждаем, что нам в них нравится, а что нет, насколько они подходят друг другу. А Ильиных и Кацалапов изначально были идеальными партнерами друг для друга. При всех прочих сложностях.
Я не лезу в тонкости тренировочного процесса, как никогда не лез к собственному сыну. Сужу, как сторонний зритель. Для меня Ильиных и Кацалапов всегда были интересны. Очень. Независимо от того, в каком состоянии они выходили на старт. При этом, согласитесь, ни у кого вообще не возникало вопроса, кто должен считаться первой парой страны.
* * *
– Вы никогда не хотели работать в спорте, а не в театре?
– Нет. В свое время мы с Наташей довольно много ездили по миру с семинарами, ставили программы. Сейчас это не так интересно. Я могу, разумеется, поставить программу, но заранее представляю, какой она окажется в итоге. Не потому, что тренер не уважает мою работу, а в силу элементарной реальности: в постановку ведь надо впихнуть определенное количество технических элементов, причем так, чтобы все они имели четвертый уровень сложности. А мне не интересны элементы и уровни. Мне интересны идеи.
– Как у французов?
– Если хотите – да. Их программу смотришь и не думаешь ни об элементах, ни о шагах – настолько все мягенько, чистенько, удобно, ловко и красиво. Хотя мне, безусловно, очень жаль, что Саша Степанова ошиблась на чемпионате мира. Если бы элемент сорвал Ваня, я бы не удивился, наверное. Разве что вздохнул бы мысленно: "Ну да, это – наш Ваня". От Саши с ее совершенно выдающейся внутренней организацией я точно такого не ожидал.
Но ничего страшного – тоже урок. Не так просто бывает вообще попасть на пьедестал. Тем более – с первого раза. Когда ребята стали третьими на чемпионате Европы, наша Малаховка, полагаю, часов до пяти утра стояла на ушах – так громко я орал от восторга.
– При этом вы не ходите на тренировки сына, не интересуетесь программами.
– Конечно же, мне интересно это увидеть. Но боюсь. Боюсь, что мне что-то не понравится, а сказать об этом я не смогу.
– Почему?
– Потому что мир фигурного катания таков, что неприятные вещи тебе обязательно скажут другие. Зачем же в этом буду участвовать еще и я?
– Как человек, который столько лет провел на сцене, вы наверняка не раз слышали высказывание о том, что можно танцевать и в семьдесят лет, но в 70 не нужно на это смотреть.
– Категорически согласен! Полностью! Мне уже под 60 и я прекрасно отдаю себе отчет в том, что смотреть на меня на сцене невозможно. Когда вижу свое катание в записи, ужасно расстраиваюсь: спины нет, руки болтаются, на ногах не сижу...
– Зачем же тогда?
– Ради тех, кто приходит на спектакль и платит деньги за то, чтобы увидеть, как катаются Бестемьянова и Букин. Ради того, чтобы хоть немножко продлить ощущение молодости. Понятно, что старость все равно возьмет свое, что с каждым годом все болит сильнее и сильнее. Когда мы с Наташей брали для себя тренировочный лед на одном из катков, все, кто там занимался, с ужасом смотрели на то, как я, кряхтя, надеваю в раздевалке специальный пояс, наколенники, голеностопники, как полчаса шнурую ботинки и еще столько же времени пытаюсь разогнуть спину, чтобы встать на ноги. Наверное думали, что я сейчас выйду на лед и рассыплюсь там на части, как железный дровосек. А мы вдруг поехали – решили вспомнить кусочек из своей старой программы. Как нам аплодировали...
– И плевать, что скажут другие?
– Конечно. Кататься – это такой кайф!

Открытые контрольные прокаты фигуристов в начале сезона изнутри чем-то напоминают встречу старых знакомых в холле гостиницы перед началом совместного путешествия. Гран-при и тем более чемпионаты Европы и мира — это тщательно подготовленный поход в гости, когда все нарядные и с подарками. А здесь вы вроде и рады друг другу, и тем, которые нужно обсудить, миллион, но все только что с дальней дороги, устали, в непарадном платье, и вообще. И на это нужно делать скидку.

Большинство фигуристов перед прокатами провели в Олимпийской столице – 2014 небольшой сбор и к концу его порядком устали. Предсезонная подготовка — сама по себе рутина. К тому же Сочи в бархатный сезон — место довольно специфическое и не слишком приспособленное для работы вне сферы обслуживания туристов.
Здесь жарко. Вокруг кипит шумная курортная жизнь с детьми всех возрастов, дискотекой с утра до ночи, аквааэробикой от Германа, танцем живота от Наташи и другими нехитрыми радостями. Для одних все это — сплошные соблазны, для других — «помехи в эфире», зависит от вкусов.

Владельцы большинства заведений (включая многие отели), видимо, искренне полагают, что без громкой поп-музыки самого незамысловатого содержания отдых хлынувших сюда под тяжестью курса валют россиян будет неполноценным. И стараются как могут. А отдыхающих действительно очень много: каждое утро только три московских аэропорта отправляют сюда полные самолеты формата «семь кресел в ряду».

Оградиться от этого карнавала можно, только ограничивая себя закрытой территорией пансионата, катком и курсирующими между ними шаттлами. Но от такой жизни действительно недолго озвереть.
Словом, ждать от прокатов полной картины на предстоящий сезон не стоит. Как и торопиться с оценками и выводами. Не испытав любви с первого взгляда к той или иной программе, важно помнить: с костюмами и отработанной хореографией (у большинства в сентябре артистических вишенок-виньеток на торте еще нет) все может выглядеть совершенно иначе.

Тем не менее интересного тоже было немало. Начнем с танцоров.

В Сочи можно было лишний раз убедиться, каким сложным испытанием станет для всех короткий танец. Основная тема нового сезона — равенбургский вальс, один из самых технически сложных и предъявляющий немало требований к исполнителям.

У многих дуэтов, что естественно для середины сентября, хватало технических огрехов, и это сразу сказывалось на впечатлении от танца. Неофициальные комментарии специалистов были в этом смысле достаточно красноречивы. А значит, уже к ближайшим соревнованиям имеющим амбиции спортсменам важно добиться как можно более чистого исполнения. Кто раньше запряжет, тому, не исключено, и достанется приз на финише.

Только за попадание в сборную будут бороться минимум пять дуэтов на три места. Конкуренция на международной арене еще выше, даже с учетом неясных пока перспектив французского дуэта Пападакис—Сизерон на первую половину сезона (Габриэла на тренировке получила сильное сотрясение мозга, сейчас находится в больнице, и пока непонятно, когда она сможет возобновить работу).
К тому же вальс — вообще сложная тема, как и любая классика. С одной стороны, велик риск скатиться в жанр «А мать твоя знает, на ком ее гобелен?». Иными словами, показаться несовременными и неинтересными и получить ушат критики от бескомпромиссных и скорых на расправу болельщиков, особенно чужих. Да и судьи — тоже люди и любят что-то новое и занимательное.

С другой — слишком радикальные эксперименты могут не найти понимания у консервативных арбитров. Нащупать этот баланс — одна из главных проблем современного фигурного катания, и отнюдь не только в танцах.

Можно с большой долей уверенности предсказать чемпиона зрительских симпатий в коротком танце. По крайне мере, в России. Елена Ильиных и Руслан Жиганшин, несмотря на небольшой стаж совместных выступлений, — один из самых популярных дуэтов, независимо от того, что и как они катают. Прошлый сезон не оставил в этом сомнений. К тому же фигуристы пошли на смелый эксперимент, взяв для короткой программы не один из сотни классических вальсов, а две композиции группы Queen, в том числе безотказно поднимающую зал «We will rock you» для второй части. И уже этим, с точки зрения зрителя, выделились из общего ряда.


С Ильиных и Жиганшиным была связана и одна из главных интриг прокатов в целом. Все межсезонье Елена мастерски подогревала в среде болельщиков интерес к их произвольному танцу — истории любви двух творческих личностей под саундтрек из знаменитого фильма с Сальмой Хайек о выдающейся мексиканской художнице Фриде Кало. В результате «Фрида» к началу сезона стала одной из самых ожидаемых постановок сезона.

Идея программы принадлежит Ильиных: по словам фигуристки, она много читала о непростой жизни Фриды (личная биография, кто не знает, там действительно ой-ой-ой) и была поражена силой ее личности. Над этим танцем с дуэтом вновь работал их любимый испанский хореограф Антонио Нахарро, соавтор короткого танца прошлого сезона.
Можно предположить, что поклонники дуэта от увиденного в Сочи не остались разочарованными. Высокий уровень ожиданий, по словам самих фигуристов, сослужил хорошую службу и им самим помог мобилизоваться: когда ты так много рассказывал о танце своей мечты, уже как-то неудобно катать его спустя рукава.

Теперь хочется дождаться официальных соревнований и посмотреть, как дуэт решит вопрос с костюмами и образами. Предпочтет ли близкую к портретной трактовку или выберет более условную? На прокатах Елена появилась с подрисованными бровями и венком из цветов на голове, намекнув на исторический прототип, но в итоговом варианте, по словам фигуристки, имидж будет иным.

Пропустившие прошлый сезон из-за травмы Екатерина Боброва и Дмитрий Соловьев на прокатах официально оформили свое возвращение, за два дня успешно исполнив две программы. Не так давно олимпийские чемпионы Сочи-2014 в командном турнире вне конкурса показали свой произвольный танец «Анна Каренина» на первенстве Москвы. Запись выступления быстро распространилась по интернету, но вызвала смешанные отзывы. На прокатах, однако, танец был исполнен куда более вдохновенно и смотрелся гораздо более выигрышно.
Остается только пожелать Екатерине и Дмитрию после всех сложностей терпения и побольше удачи. На вопрос о том, как его колено, Дмитрий честно ответил: «Врачи меня предупредили: хочешь выигрывать — терпи». А ведь терпеть еще три сезона в условиях очень сильной конкуренции.

Хорошее впечатление произвели и два других дуэта, претендующие на попадание в сборную: Ксения Монько — Кирилл Халявин (несмотря на небольшой сбой в произвольном танце) и бронзовые призеры чемпионата Европы – 2015 Александра Степанова — Иван Букин. Последние поддержали моду нынешнего сезона на композиции группы Queen, продолжат использовать в своих программах знаменитые твизлы-пистолетики, а также показали новую акробатическую поддержку и еще несколько интересных находок.

К сожалению, в Сочи так и не выступили Виктория Синицина и Никита Кацалапов: у партнера обострилась давняя травма ноги (трещина в голеностопе), и команда, по всей видимости, решила не рисковать.
Американский врач, который курирует фигуриста в Штатах, считает, что проблемы с ногой у Кацалапова обострилась из-за слишком широкого ботинка, в котором нога слегка болталась. А сразу поменять экипировку у фигуриста не получилось.

С тех пор ботинки Кацалапов сменил, но избежать проблем, как видно, не удалось. Теперь фигурист собирает мнение медиков, чтобы решить, как быть дальше. Российские специалисты настаивают на шести неделях без тренировок, что практически исключает выступление дуэта на американском этапе Гран-при (серия стартует уже в октябре). А он в их календаре — пока единственный.

«В понедельник Никита летит на обследование в Германию, чтобы получить еще одно мнение врачей, — рассказала «Газете.Ru» тренер дуэта Марина Зуева. — Если доктор даст разрешение, мы приступим к тренировкам. В этом случае мы успеваем подготовиться к американскому этапу Гран-при. Таков план номер один. Но на какой-то еще турнир до Skate America уже не успеваем точно. Если же у доктора будет другое мнение, придется задействовать план В.

Радует, что ребята успели в августе поучаствовать хотя бы в одних соревнованиях с короткой программой, и специалисты сделали нам разбор по тому старту. Помимо контрольных прокатов на следующей неделе после них у нас были запланированы еще одни соревнования по произвольной программе, но, к сожалению, от всего этого пришлось отказаться».

Татьяна Волосожар и Максим Траньков, вернувшиеся после пропущенного из-за травмы плеча и операции сезона, выступили в Сочи по-чемпионски. И это — один из главных итогов контрольных прокатов. Или можно сказать иначе: они выступили так, как и подобает спортсменам их ранга — в костюмах, что всегда воспринимается как знак уважения к зрителю, купившему билет, и без скидок на сентябрь, усталость и другие обстоятельства. Хотя произвольную программу целиком, по словам Транькова, пара катала всего второй раз. А тройную подкрутку восстановила после перерыва почти в полтора года не так давно.

О своих постановках, целях и задачах фигуристы много говорили еще месяц назад на открытой тренировке в Москве. В Сочи же у всех появилась возможность наконец сложить это все с цельным прокатом — и порадоваться.
С костюмами паре двукратных олимпийских чемпионов Сочи, понятно, просто повезло: поскольку их программы «Болливуд» и «Дракула» делались еще к прошлому сезону, то и имидж был давно готов. Оставалось, говоря обывательским языком, просто в них влезть. У большинства же соревновательная экипировка еще просто-напросто не пошита, потому и на лед многие вышли в тренировочной форме. Это в общем-то мелочь, но часто отношение к фигуристам у зрителей, прессы, судей, организаторов коммерческих шоу и потенциальных спонсоров складывается и из таких мелочей тоже.

Татьяна и Максим наверняка прекрасно понимали, как много внимания приковано к их первому после возвращения выходу на лед.
Простой пример: видео их короткой программы, выложенное в интернет кем-то из болельщиков, разлетелось по сайтам, освещающим фигурное катание, и соцсетям еще до того, как завершились все прокаты субботы.

Таков мир современных медиа во всей его красе и силе. И фигуристы на характере сделали все, чтобы премьера получилась как можно более эффектной.

Столь же ответственно подошли к прокатам и другие опытные спортсмены сборной — Юко Кавагути и Александр Смирнов. Ученики Тамары Москвиной попробовали даже четверной выброс, которых в произвольной программе в новом сезоне планируется два. Никто другой из российских обладателей элементов повышенной категории сложности «ультра-си» на подобный риск не пошел. Многие, наоборот, на прокатах сознательно облегчали технический контент.

Для своей произвольной Кавагути и Смирнов оставили прошлогоднюю тему — симфонию «Манфред», частично изменив рисунок постановки. В прошлом году эта программа получила оценку «гениально» от самой Татьяны Тарасовой и за год не потеряла свой силы. Во всяком случае в Сочи Кавагути и Смирнов, катаясь под это далеко не самое популярное произведение Чайковского, заводили зал ничуть не хуже, чем их коллеги под хиты Лары Фабиан.

Но главным сюрпризом от Кавагути и Смирнова стали не два четверных выброса, а их новая короткая программа.
Фигуристы, имеющие репутацию главных и лучших в сборной России специалистов по классике (в хорошем смысле этого слова), на этот раз выбрали медленную романтичную поп-балладу Брайана Адамса и Барбары Стрейзанд I Finally Found Someone.

Как и в случае с Аделиной Сотниковой и ее танцевальной короткой программой «Латина», автором революционной идеи стал хореограф Петр Чернышев.
— Я понимаю, что вы все ждали от нас классику, — с улыбкой заметил Смирнов. — Все привыкли видеть нас в подобных образах. А тут мы решили попробовать что-то другое. Надеюсь, у нас получится доработать эту программу так, чтобы мы могли в ней раскрыться. Пока у меня очень непривычные ощущения в этой программе, нужно привыкнуть. Все-таки это не показательный номер, здесь нужно делать элементы на хорошие уровни. Но классику насовсем мы не оставляем, не переживайте. У нас еще есть небольшие сомнения, оставлять эту короткую или нет.

— Есть еще какие-то варианты?
— Конечно! Масне! (смеется)
Хочется надеяться, что Масне с коллегами, при всем к ним уважении, на горизонте все же не появится. Ребрендинг Кавагути и Смирнова напомнил историю об американском певце D'Angelo. У того был прекрасный голос и отличные песни, но стеснительный парень никак не мог вылезти из-за рояля, в том числе буквально. Что сказывалось на его популярности. В итоге продюсеры решились на радикальные меры: парня отправили в спортзал, а потом сняли ему клип, где на протяжении трех минут между ним и камерой не было ни рояля, ни чего-то еще, включая даже одежду. После премьеры клипа певец стал кумиром женщин и ролевой моделью для мужчин — и, самое главное, запустил свою карьеру на новый уровень.

Очень многообещающими показались в Сочи новые программы Ксении Столбовой и Федора Климова. Но разговор об их постановках хочется отложить до того момента, когда фигуристы покажут их со всем запланированным техническим контентом.
Кроме того, пара, судя по всему, планирует доработать хореографию с приглашенным специалистом по современному балету.
В Сочи серебряные призеры Олимпиады-2014 в личном турнире исполнили облегченный вариант постановок с двойной подкруткой вместо тройной и тройным же выбросом. По словам партнера, на тренировках пара исполняет подкрутку нужного уровня сложности, пробуя делать ее с более сложного захода. Но этот вариант для исполнения на публике пока не готов. Не получился на прокатах и усложненный каскад из двух тройных и одного двойного прыжка. Что касается четверного выброса для учеников Нины Мозер, вопрос о его включении в программы в первой половине сезона пока остается открытым.

- Со спортом я закончила, как и многие другие спортсмены, из-за травмы, - сказала Александра Иевлева. – Ну, и обстоятельства сложились так, что у меня не было финансовой возможности продолжать тренироваться и выступать.

- Как вы стали тренером турецких фигуристов?
- После окончания спортивной карьеры я уехала работать в Латвию. Затем мне поступило предложение сотрудничать со спортсменами Турции, Италии и Тайваня. Но с оформлением рабочей визы в Италию и Тайвань возникли сложности, поэтому я выбрала выгодный контракт с Турцией. На данный момент меня тоже все устраивает: я работаю главным тренером в спортивном клубе в Анкаре, у меня большая группа, в которой тренируется 25 действующих спортсменов и 30 новичков. За последние несколько лет популярность фигурного катания в Турции резко выросла – каждый год мы набираем около 40 детей, из которых около 10-и потом переходят в спортивную группу.

- Кого можете особенно выделить из своих фигуристов?
- Три года назал я начала тренировать Элиф Эрдем. И за это время она достигла определенных результатов – стала двукратной чемпионкой Турции среди юниоров, три раза выступала на этапах Гран-при, а в прошлом сезоне дебютировала на юниорском первенстве мира!

- Чем турецкие фигуристы отличаются от российских?
- Наверное, они более открытые и дружелюбные.

- Часто бываете в России?
- Как только выпадают два выходных подряд, сразу лечу в Москву, чтобы повидаться с семьей. Жаль, что это происходит не часто (улыбается).