Говорят, что для Мишина Артур всегда второстепенным проектом после Евгения Плющенко, а самого Гачинского называли тенью великого фигуриста. Но это не так. Да, внешнее сходство отрицать нельзя — но по катанию это были совершенно разные люди. А насчет второстепенности — если бы это было так, Мишин бы не называл Гачинского будущей звездой еще когда его юному ученику было десять лет. А в 2011-м не признался автору этих строк: «Гачинский — это тот человек, которого я веду к золоту Сочи». О возвращении Плющенко тогда не было и речи.
У Гачинского был звездный час — и это даже не московский чемпионат мира 2011 года. Да, там он катался хорошо, но в призеры попал благодаря тому, что не повезло одному из его соперников — японцу Дайсуке Такахаси, у которого сломался конек. А вот чемпионат Европы-2012 в Шеффилде Гачинский должен был выиграть. В короткой программе он опередил Плющенко. На сотые доли балла, но опередил. В произвольной же «Король льда» получил более высокие оценки, и Артур остался с серебром. Справедливо или нет — разные есть мнения. За Гачинского было меньшинство, но я, пожалуй, с ним.
А уже через два месяца на чемпионате мира в Ницце Гачинского было не узнать. Он откатился аж на 18-е место! Рассказывают, после произвольной программы крики Артура и грохот ударяющихся о стену тяжелых предметов были слышны во всей гостинице для спортсменов. А его тренера все спрашивали: что могло произойти с вашим учеником за такой короткий срок? Почему он приехал в Ниццу фаворитом чемпионата мира, а уезжает с него фигуристом, потерявшим на пару с Сергеем Вороновым два места для сборной России?
«Не могу сказать, не имею права», - отвечал тогда Мишин. И лишь спустя годы коротко, без подробностей сказал — причина в личной жизни. Не справился с переживаниями — и навсегда потерял психологическую устойчивость и способность настраиваться на старты. После Ниццы Гачинский не выступил ни на одном чемпионате Европы или мира — потому что ни разу не попал в тройку на чемпионате России.
Главной же неудачей в карьере Артура стало его непопадание на Олимпийские игры в Сочи. Он, лидер российского мужского одиночного катания в начале пост-ванкуверского цикла, без сомнения, настраивался на то, что домашняя Олимпиада будет его. Но Гачинский даже не попал в число запасных. И он решился кардинально изменить жизнь — переехал в Москву, где его взяла под свое крыло Тарасова.
От Мишина в Москву за последние пару десятков лет уезжали разные фигуристы. Но успешно — только один Алексей Ягудин. Куда больше тех, кто так и не нашел себя в столице. Гачинский стал одним из них. Стабилизировать прыжки он так и не сумел, и к тому же навалились травмы. Последняя и стала формальной причиной уйти из спорта — Артур разрезал руку стеклом, после чего долгое время не мог чувствовать пальцы.
Но реально Гачинский, конечно, ушел не поэтому. «Перестал прогрессировать», - сказал он сам в интервью ТАСС, и это есть жестокая правда. А тем, кто удивляется, что Артур собрался покинуть большой спорт в 22 года, остается только напомнить — за его плечами участие в девяти взрослых чемпионатах России. Екатеринбургский должен был стать десятым. Посчитайте, в каком возрасте Гачинский впервые вышел биться с мужиками, и поймете, что он просто устал.

Снял лангетку, подумал и решил: хватит с меня фигурного катания. Я хочу другого

- Артур, вы в отличной форме! Аксель точно докрутите.
- Чтобы недокрутить аксель, мне надо здорово поправиться.
- Говорят, 50 граммов лишней массы – и нет акселя.
- У меня аксель есть всегда. Даже с перевесом я его сделаю. И с выездом хорошим, как надо.
- А чего закончили-то? Озвученные причины были как-то неубедительны.
- Целая серия обстоятельств поменяла отношение к тому, что я делаю как профессионал. Было-то всё прекрасно! Произвольную программу сделали, короткую, тулуп четверной отлично прыгал, сальхов чуть хуже, но тоже имелся в арсенале. А потом щелчок в спине мгновенно увел в "ноль" все труды Татьяны Анатольевны (Тарасовой), Саши (Успенского), мои.
Самые распространенные спортивные травмы. Инфографика >>>
В середине лета, в августе, спину защемило, да так, что я почти не двигался. Мне провели несколько курсов блокад. Три штуки – три недели я знал только две позы: стоячую и лежачую. Тело не сгибалось совершенно. Ни проехать по льду, ни прыгнуть, ни толком пройтись пешком. Так я пролетел мимо контрольных прокатов фигуристов сборной России в Сочи. Думал, поправим спину, и поеду на первый турнир в Оберстдорф… Только-только начало отпускать, как возникло еще одно воспаление, о котором не хочу говорить. Неделька насмарку, потом проблему запустили, и вывалилась неделька еще. И тогда стали понимать, что, похоже, теряем Cup of Russia (московский этап серии Гран-при, на котором Гачинского в итоге заменил Михаил Коляда). Форма была потеряна. И всё потеряно.
Потом дома разбиваются стеклянные двери, я начинаю убирать осколки с пола и остаток, застрявший в дверном каркасе, падает мне на руку, под кожей застревает кусок стекла. Разрезаны три сухожилия на пальцах - указательном, среднем и безымянном, - мышцы руки, отвечающие за сгибательные функции. Проще говоря, три пальца у меня просто висели, как декорации, висела и сама кисть. Операция, неделя в больнице, двадцать один день в гипсе, а потом я потихоньку стал разрабатывать руку и пытаться ею что-то сделать. Прошло четыре месяца, у меня до сих пор боль при поднятии тяжести, и часть руки как будто заморожена. Ни часы, ни браслеты носить не могу. Но движение кисти почти восстановлено. На остальное уйдут годы, пока связки растянутся заново. А потом я снял лангетку, подумал-подумал и решил: наверное, хватит с меня фигурного катания. Я хочу другого.
- В двадцать два года.
- В двадцать два.
- Талант.
- Талант.
- И?
- И есть проблема, которая другого масштаба. Пока я лечился, смотрел за всеми спортсменами мира, а они делают сейчас то, что не делал никто до них. Тупо сидеть в спорте, ездить по соревнованиям, на чемпионаты Европы и мира, оставаться там без медалей - глупость.
 
- Это я от вас слышал. Но через год-другой будет корректировка правил, будут новые пути к конкуренции с гениями.
- Будут, но у меня здоровье не железное, я не могу выдерживать долгий тренировочный цикл в хорошем напряге. Две недели - боль - пауза. Так нельзя в современном фигурном катании. А пока ты корячишься, (китаец) Цзинь Боян делает четверной лутц в каскаде с тройным тулупом и четверной тулуп во второй части короткой программы. Чтобы его переплюнуть, нужно делать что-то невероятное.
- Всё равно на одном четверном лутце чемпионат мира не выиграешь, можно же компенсировать его каскадами? Даже (олимпийский чемпион японец) Юдзуру Ханю проиграл (канадцу) Патрику Чану на этапе серии Гран-при в Канаде. Через год-другой расклад может поменяться.
- Не знаю, может, я просто не хочу кататься. У меня просто нет желания продолжать спортивную карьеру. Мне больше нравятся шоу, нравится тренировать...
- Вы, наверное, просто устали.
- Не спорю, да. Может, накатаюсь по шоу и захочу вернуться. Но пока я не вижу, откуда может появиться во мне такое желание.
- Психологическая передышка у вас.
- Возможно. Отдохнуть нужно головой и нервами от всей этой напряженки. Может, через годик и вернусь. А, может, меня засосет трясина тренерская, постановочная. Я буду не против, сейчас мне это импонирует куда больше.
- Петр Чернышёв, с которым вы работаете в шоу, наверное, смело претендует на звание "хореограф года" в мировом фигурном катании. Не говорил он вам, получает ли он от своей успешной деятельности то, что получал или, наоборот, не получил во время карьеры фигуриста?
- В шоу другие эмоции. В соревнованиях идет сумасшедшая отдача, но она - для себя. Постановщик ставит хорошую программу и видит, что она выигрывает. Я сейчас в шоу, и оно мне компенсирует всё. Выхожу я в "Джингликах", и от меня идет отдача. Мы катали "Парфюмера", где у меня серьезная роль, и эта отдача была гораздо больше, чем в соревнованиях.
- Да?
- Да. Турнир - это турнир. А в спектакле - история. Там ты должен раскрывать себя эмоционально, а не как спортсмен - прыгнул, прокатился, прыгнул. В шоу я актер, который ведет диалог. Я играл Джузеппе Бальдини, (швейцарец) Стефан Ламбьель - Жана-Батиста Гренуя. Жестами мы должны были донести всю эмоцию и весь смысл произведения, и это реально удовольствие. Переживать все картины представления приятнее, чем быть участником соревнований.


Все время я должен себя щадить


- Мне всегда казалось, что те, кто попадает в стихию спортсмена, идут до логического максимума. В семнадцать же вроде лет вы выиграли медаль чемпионата мира?
- Кажется, да. Точно, в семнадцать - бронза чемпионата мира в Москве.
- Вас в тринадцать лет заявили на взрослый чемпионат России, перекроив ради вас регламент. По-моему, после такого приходит самолюбие, которое охраняет от выходок, подобных завершению карьеры в двадцать с небольшим. Нужно же дожать.

- Иногда понимаешь, что дожимать до конца не надо.
- Но вы же не среднестатистический трудяга, который, закончит он или останется, ничего серьезного для себя не изменит. Материал-то не раскрыт. И это интересно. Говорите, Цзинь Боян прыгнул четверной лутц. И что, его теперь не обыграть?
- Я не говорю, что его не обыграть. Обыграть можно всех. Четверной лутц - не гарантия победы. Гарантия - катание и возможность выдерживать нагрузку, которая обеспечит результат. Катаясь с листа, результат в соревнованиях ты не дашь. Периодически тренировки должны быть убойными, когда вместо четырех четверных тулупов ты делаешь семь, чтобы планка выносливости, которая есть в организме, увеличивалась. Чтобы загнать себя и через не могу сделать большее. И тогда через четыре минуты ты можешь больше, чем до этой тренировки. Если я это сделаю, то сорву спину.
- А подкачать?
- Подкачивался, занимался ОФП, и я не могу сказать, что у меня слабое тело или слабые мышцы. Просто есть травма спины, которая не дает мне работать на пределах организма. Если я буду заниматься не на 100% возможностей, а на восемьдесят, то работа будет сделана плохо. Щадить себя на тренировке - это стоять на месте. Дурацкая боль в спине у меня появляется даже на фоне не таких напряженных, но длительных тренировок в шоу. Раз - болит, два - опять болит. Все время я должен себя щадить.
- Татьяна Тарасова обычно на эти боли реагирует по-спортивному: терпи и всё. По крайней мере, это описывается в ее книге. Она с пониманием отнеслась к вашей идее?
- Да, с пониманием, ведь через каждые две рабочие недели мы пропускали по три дня. Какие-то боли можно терпеть, но организм не выдерживал.
- При вашем таланте и готовности, скажем, процентов на 65 в декабрьском чемпионате России какое бы место заняли?
- 65 - это мало, это ничего. Чуть больше половины возможного. Процентов 80 - разговор был бы другой. Но я был не до конца в курсах, что было на чемпионате России, и не могу представить, какое место я бы на нем занял.
- Не смотрели?
- Не смотрел, так как был на рабочем месте. В шоу.
 
- Евгений Плющенко выложил в интернете каскад из 8 прыжков.
- Видел, но не буду комментировать. Думаю, это было сделано по приколу, чтобы люди посмеялись.
- Текущий сезон еще перед его началом вы обозначили определяющим. В чем он был таким, ведь о проблемах вы еще не знали?
- Была четкая задача - вернуться обратно в элиту.
- Но если б не вернулись, наступил бы следующий сезон.
- Так можно до тридцати лет рассуждать. Не получилось бы в этом году, всё равно бы закончил. Потому что я просто банально устал и всё. Не получаю я кайфа от выхода на соревнования.
- А раньше получали?

- Безусловно. Но это чувство пропало и возникло в том же "Лебедином озере" (ледовое шоу Чернышёва), где у меня не такая уж большая роль, где что-то нужно исполнять. Я спокойно катаюсь и ощущаю радость. Выхожу и кайфую.
- Раньше на стартах кайфовали, потому что получалось?
- Нет, потому что был адреналин, который давал невероятный всплеск. Раньше соревнования были для меня как наркотик. Сейчас я как будто вылечился от этой зависимости. Не нравится мне эта привычка соревноваться, не хочу я туда.
- А ощущения тринадцатилетнего мальчика, выходящего на чемпионат России, помните?
- Нет. Забыл. Как и все другие чувства, которые навевают чемпионаты и первенства. Сейчас я ем кашу, которая варится в наших шоу. "Джинглики" провели, потом быстро переоделись и на Площадь Революции - уже другое, потом третье, четвертое... Все в один день. Тяжело, но интересно. Когда стало одно выступление в день, наступила скука. Хочется, чтобы шоу must go on.
- Душевная атмосфера.
- Добрая и душевная, ведь даже в те моменты, когда мы ставили "Парфюмера" с 23 до 6 часов утра, это было приятно. "Черт, что же здесь мы должны сыграть? - думалось. - А как же смысл передать?". Это отличная работа.
- Вы больше хореограф, нежели тренер?
- Наверняка. Посмотрим в будущем, попробую свои силы и в тренерской деятельности, и в постановочной. Может, и там, и там буду. А решать буду конкретно - куда двигаться.
 

Ханю рвет жестоко, Чан - красиво

- Смотря на фигуристов, видите, кому чего не хватает?
- Есть такое. Смотрел на ряд спортсменов и отчетливо видел, чего кому не хватает. На Cup of Russia смотрел парней. Мишка Коляда классный! В мужском одиночном он может потянуть высокий уровень, но ему нужно ломать колени, надо накатывать его, чтобы он, собственно, катался, а не ходил.
 
- Сейчас он ходит?
- Немного есть такое. Мало переходов у него, средние связки. При этом он пластичный в хореографии. Очень хореографичный, эмоциональный, но и это тоже надо дорабатывать. Он "катальщик", но и в этом ему еще совершенствоваться, чтобы недочеты не бросались в глаза. Коньку можно учиться всегда. Шаги можно делать интересно, а можно еще и вкусно. Это разные понятия.
- (Четырехкратный чемпион Европы испанец) Хавьер Фернандес был на московском этапе Гран-при с "Малагеньей".
- Мне она очень понравилась, а главное, что она музыкальна и очень подходит Хави. Он очень правильно доносит постановку хореографа. С хорошими прыжками это очень вкусно.
- Патрик Чан - "вкусный"?

- Очень, особенно его произвольная под Шопена. Музыкальный, пластичный, с нестандартной дорожкой шагов.
- Потрясающий, но на фоне Ханю хочется ему сказать: "Патрик, не театр здесь".
- Почему не театр? Можно бороться по-спортивному, а можно красиво. Я уже не спортсмен и могу сказать, мне Юдзуру нравится как спортсмен. Он не творец.
- Нет?!
- Нет, он спортсмен.
- А его образ на льду?
- Ни разу не видел в его программе образа. Он хорошо катается, но - недотянутые руки, недотянутые носки, невытянутые колени, что должно быть хотя бы иногда. Он не делает картину на льду. В чем разница между Юдзуру и Патриком? У Патрика программа вылизана до мелочей, и так было всегда. В редчайших случаях он допускал моменты, где было что-то пустое. Его программы - это холсты. Юдзуру - борец, который просто выходит и рвет. Рвет жестоко. А Патрик рвет красиво.
- Ваш бывший тренер Алексей Мишин сказал, что Фернандес выступает в русской хореографической традиции, когда постановщику важна история программы. А у Ханю более практичный подход.
- Программы Хави запоминаются. Взять ту, что поставил ему Коля Морозов, - "Пираты Карибского моря". Это его стиль, в котором он то пьяный, то отвязный головорез. Его нынешняя произвольная с очень интересной картинкой.
 
- Соревнования вам осточертели, а от тренировок вы раньше получали удовольствие?
- Даже совсем от недавних, августовских, я получал кайф, когда я убойно вкалывал и делал всё процентов на 80-90, два четверных и два тройных акселя в произвольной.
- Когда вы пришли к Татьяне Тарасовой, признались, что меняете практически всё в своем катании.
- Да.
- Вы же взрослый, с титулами. Получается, всю карьеру занимались чем-то не тем?
- Занимался тем, но фигурное катание идет вперед. Я смотрел на фигуристов - современных фигуристов - смотрел на их шаги и понимал: сильно другой уровень по сравнению с нами. Со всеми русскими. Они катаются - мы ходим. Они катаются и прыгают, мы ходим и прыгаем. Они не тратят силы на то, чтобы ехать, мы тратим. Мы застряли в другом времени, они ускакали от нас. Поэтому, чтобы их обыгрывать, нужно не только исполнять многооборотные прыжки с каскадами, но и демонстрировать катание. Глаз может увидеть, что Чан прокатывает валом, а на самом деле у него за эти секунды были четыре перебежки. Ни одного простого захода на четверной прыжок - только с троечки, подпрыжечки, выкрюка или крюка. В этом и отличаемся мы от них.
- Но вы-то с тренером по технике Максимом Завозиным это понимали?
- И с ним понимали, и с Сашей Успенским. Максим накатывал меня долгое время, потом мы стали более плотно работать с Успенским. Не одним флангом нужно идти по программе, всеми средствами наступать. Хоть двадцать ты четверных сделаешь, это будет просто хороший технический прокат.
 

Любовь? Это отмазка

- Мотивом и сутью вашего перехода к Тарасовой стал упор Мишина на прыжки?
- У Алексея Николаевича упор и на прыжки, и на идею в программе. Он всегда привлекает хороших постановщиков, которые в программу вкладывают душу, но главенствует у него технический план. Это такое умное построение программы, которое всё равно направлено на то, чтобы спортсмен делал прыжки. Но без катания далеко не уедешь. До связок дело не то чтобы не доходит, просто чтобы уметь прыгать с шагов, нужно сначала эти шаги научиться делать. Потому что если ты делаешь крюк и не можешь на нем набрать ход, то какой тогда тебе прыжок? Алексей Николаевич - техник. Который технично расскажет, технично покажет и технично поставит классный прыжок.
 
- У вас с ним были творческие диалоги на эту тему?
- Всегда. Перед тем как поставить программу.
- Где вы с ним принципиально разошлись?
- Наверное, не где, а когда.
- Когда?
- Когда у меня перестало получаться кататься на соревнованиях. Тогда я решил сменить обстановку.
- То есть причины, что настал момент, когда Мишин не мог вам чего-то дать, не было?
- Всю прыжковую часть дал мне Алексей Николаевич.
- А почему именно не получалось у вас соревноваться, не поняли?
- Причины не понял.
- Сугубо личных причин тоже не было?
- Нет. Я же один выхожу на лед. Да надоело мне просто, похоже... От все той же усталости, о которой я вам рассказываю.
- Личная жизнь, может, сбивать с толку стала?
- Личная жизнь... Что это такое, личная жизнь? В личной жизни, может, действительно где-то отвлекаешься. А, может, где-то нет. Столько времени прошло на самом деле, что возвращаться к этому, думать, что тогда мне помешало кататься... Если бы да кабы... Можно миллион раз окунаться в прошлое, только толку от этого не будет.
- Любовь?

- Не считаю нужным об этом вспоминать. Жизнь продолжается, я иду к другой цели. Сейчас я работаю, мне до личных отношений нет дела.
- Я слышал, что у вас были отношения с Катариной Гербольдт и они влияли на профессиональную подготовку.
- Плохому танцору всегда ботинки жмут.
- Универсальная отговорка.
- Всегда можно найти внешнюю причину. Это всё детские отмазы. Татьяна Анатольевна научила меня искать говно в себе. Она так и говорила: "Ищи..." Это правильно, окружающие не виноваты. Говорить, что мне помешали отношения, - это отмазываться.
- Я по себе знаю, что личные отношения сбивают с работы. Работаешь, выполняешь, а концентрация на деле уже не та.
- Если у тебя есть цель, у тебя будет концентрация. Если у тебя есть цель, у тебя нет препятствий.
- Может, цели в какой-то период времени не было?
- Нет, цель всегда присутствовала. Она и сейчас есть, просто изменилась. Дело в том, что чисто во мне что-то произошло, что разрушило мое умение соревноваться. Что-то стукнуло в голове. Я закончил как спортсмен, и мне надо пробивать дорогу в другом месте. Для того чтобы ее пробить, отвлекаться не стоит.
- Но мы же договорились, что вы пока не закончили как спортсмен.
- Да толку от этого вывода! Я не в сборной России. Чтобы в нее вернуться, нужно быть на чемпионате России.
- Восстановитесь, в шоу покатаетесь, этап Кубка России будет...
- Пока в моих планах спорта нет. Да, я жил им, с мальчишеских лет, и сейчас я не могу встать за кассу в "Макдональдсе" и работать. Каток остался. Я всегда на нем, и у меня нет времени куда-то пойти еще. Нет, вру, не времени - сил нет. Помню, как ночевал в ЦСКА после тренировок Тарасовой, потому что не мог дойти до дома.
- Спали на матах?
- Нет, на диване. Там в раздевалках они удобные и очень уютные.
- А на утро приходила Аделина Сотникова, включала свет и будила вас?
- Хорошо, что просыпался сам. Чтобы умыться, размяться и приступить к ОФП. Но не могу сказать, что переезд в Москву к Татьяне Анатольевне плохо на мне отразился. От Тарасовой я получил тоже многое. Закалку характера. Жевать сопли при Тарасовой - это тратить время впустую. Она научила меня терпеть. Пожаловаться на что-то у нее неприемлемо. Я с ней катался по семь-восемь часов на льду и, признаюсь, в некоторые моменты у меня в глазах темнело, и мне хотелось просто упасть. Но приходилось продолжать и выносить. Татьяна Анатольевна дала мне жесткую школу. Грубую школу. Мужскую школу, где нет места слабости. "У меня болит здесь", - говорил я. "Нет, иди работай", - отвечала она.
- При этом первый же сезон школы вас накрыл.

- Нет, Татьяна Анатольевна не виновата. Дело не в этом. Она видела во мне спортсмена, который способен на что-то серьезное, верила в меня и ставила в такие рамки, только которые могли реально что-то изменить. И огромное ей за это спасибо! Спина у меня травмирована лет с шестнадцати, и не ее или чья-то вина, что у меня такой вот позвоночник. Я не знаю, с чего она у меня стала болеть. Может, и результат падения, может, и чего угодно. Причина не установлена. А в этом сезоне наступил пик.

Не главный каскад жизни

 
- Самое приятное ощущение в карьере?
- Бронза чемпионата мира. 2011 год, Москва, "Мегаспорт". В раздевалке я орал как резаный.
 
- И что же кричали?
- Лучше сейчас помолчать об этом, многое кричал...
- "Патрик, я тебя еще достану!"?
- Ха-ха-ха! Патрика? Да, достану... Как же. Он тогда сам был счастлив, взял первое золото чемпионатов мира после двух лет подряд с серебром. А я серебру был очень рад - на чемпионате Европы в 2012 году. И еще я был на седьмом небе в свой тринадцатый день рождения. Тогда я впервые прыгнул тройной аксель. Цепляли мы его с Алексеем Николаевичем, цепляли, гонялся я за ним, а потом раз - и получился! Волшебный момент. Ты докручиваешь, выезжаешь, и даже проверять не надо. Ты сразу понимаешь - ты его сделал. Но всё это так мимолетно, потом эти прыжки становятся рутиной, день за днем идут тренировки.
- Бронза, серебро и тройной аксель - главный каскад жизни?
- Нет, всё же. В жизненном каскаде гораздо больше побед, у меня их было достаточно и много.

Первая половина января была у Артура напряженной - до четырех ледовых концертов в день. Новогодняя суматоха сошла, и наш разговор состоялся в первый же его выходной. Вскоре диктофон был отключен, Артур сделал последний глоток "старбаксовского" кофе, пожал мне руку и почему-то направился в сторону катка на Площади Революции. "Ухожу к своим", - бросил на прощание Гачинский.