— После долгого периода работы с одной парой высокого уровня вы уже втянулись в работу с тремя?
— Вполне. Однако с парой Катарина Гербольд – Александр Энберт преимущественно работает мой ученик двукратный олимпийский чемпион Артур Дмитриев. Впрочем, как и с Сабиной Имайкиной – Константином Безматерных. Я подключаюсь лишь тогда, когда надо что-то отшлифовать либо решить какую-либо проблему. Но такая работа мне нравится: дашь задания парам, они делают свое и смотрят при этом, что делают другие. У них появился интерес, заинтересованность, азарт, и это здорово. У меня уже бывало, когда одновременно тренировались две равноценные пары Елена Бечке – Денис Петров, Наталья Мишкутенок – Артур Дмитриев, а также Оксана Казакова – Артур Дмитриев, Елена Бережная – Антон Сихарулидзе. И это было постоянное внутреннее соревнование, в результате которого на двух Олимпиадах 1992 и 1998 годов мои ученики завоевали по два комплекта медалей – золотых и серебряных. Да, и Юко с Сашей стало интереснее. А то один тренер, один хореограф, одна обстановка им уже надоели. Так что в какой-то мере я расширила свою группу намеренно: чтобы создать внутреннюю конкуренцию и разнообразить эмоциональный фон.
— Как между вами и Юко с Сашей, оставшимися, увы, без ожидаемых медалей в Ванкувере, решался вопрос о том, как жить дальше? Кто из вас троих был сильнее мотивирован на Сочи?
— После возвращения из Канады сложилась ситуация, когда Юко с ее травмой — привычным вывихом плеча, и мы с Сашей оказались в разных, скажем так, лодках. Думая о том, что Юко 29 лет, я, конечно же, задавалась вопросом о ее перспективе. Я спрашивала себя: технически она выработалась? Нет. Так, может быть, артистически? Нет. Мне есть, куда с ней идти дальше? Есть. Интересно мне с этой парой работать? Так работа, по существу, только-только начинается, потому что они всего пятый год катаются вместе, и в пару по-настоящему сложились совсем недавно. Но дальнейшему развитию препятствует здоровье Юко. Спрашивать, будет ли она делать операцию, я себе и Саше запретила. Решила так: если Юко пойдет на операцию, это автоматически будет означать, что она хочет кататься дальше. Заставлять ее было бы неправильно. У нее должна быть своя жизнь. Я выбрала лучший вариант – ждать, какой от нее самой будет знак? И вот в апреле у нас организуются показательные выступления в Японии. И тут Юко говорит, что операцию делать будет, но только в Японии. Это был сигнал: пойдем дальше.
— Если бы эта пара Кавагути - Смирнов перестала существовать вы стали бы подыскивать другую партнершу Смирнову?
— Нет. И Гербольд с Энбертом не стала бы брать. Потому что с ними надо было все начинать с нуля. Сейчас Катарина с Сашей, казалось бы, тоже вроде как с нуля идут, но все-таки у них есть четко заданное направление — к Кавагути и Смирнову. Они для Гербольд и Энберта — образец.
— Когда после операции Юко приступила к тренировкам?
— Больше месяца она не каталась вообще. Потом долго тренировалась очень осторожно, имея в виду оперированное плечо. Сейчас Юко восстановилась уже полностью. Новые программы мы составили весной. В прошлом году короткая программа была лирическая – «Лебедь» Сен-Санса. Я подумала, что ребятам надо придать больше мощи и скорости, убедительности и надежности. И тут же в моей голове вынырнула тема «убийственной» в этом плане музыки Рихарда Штрауса «Так говорит Заратустра». У меня на тот момент уже была информация о том, что в качестве музыкального сопровождения наши основные соперники немцы и китайцы выбрали лирические произведения. Мы решили пойти по пути контраста.
— А что вы думаете по поводу вновь созданной пары Татьяна Волосожар – Максим Траньков?
— Думаю, что на эту пару с очень хорошими исходными данными сейчас будет работать вся страна. Они живут и работают под руководством Нины Мозер в Москве. В столице уже давно не было парного катания, а перед Олимпиадой в Сочи обязательно надо иметь чемпионов из Москвы. В Москве большие финансовые потоки, большой персонал — тренерский и административный, ну, и наконец, так называемый административный ресурс. Периферийный Петербург терпели тогда, когда в Москве никого не было. Теперь появилась своя пара, и именно на нее сделают первоочередную ставку.
— Вы перечислили все, кроме исполнительского мастерства.
— Прежде чем увидеть их на чемпионате России, я видела Таню и Максима месяц назад и уже тогда поняла, что с ними занимается хореограф. А исполнительское мастерство уже даже у японки Юко есть. А Таня Волосожар, хотя и выросла в Украине, все равно воспитанница советской школы фигурного катания. У них с Максимом за время их выступлений с другими партнерами Марией Мухортовой и Станиславом Морозовым накоплен огромный международный опыт и завоеван престиж. Они были пятыми-четвертыми в мире уже очень давно, и оба отлично подготовлены технически. В этом плане мы равны. Артистическую сторону наработать очень легко. Так что и здесь мы равны. В конце концов, в нашем соперничестве на первый план выйдет психологическая надежность. Но еще есть такое понятие — административная поддержка… Однако я в Москву не поеду.
— А вам предлагали их тренировать?
— Да. Но у меня уже был неудачный опыт совместной работы с Максимом. У Олега Васильева, с которым он потом долго тренировался в паре с Марией Мухортовой, Траньков находился, так скажем, под гнетом – и штрафов, и прочих наказаний. Сейчас гнета над ним нет, он, по натуре человек творческий, психологически освободился и, как я понимаю, теперь уже он — главный. Нина Мозер, полагаю, на него не давит, и дело пошло. Да, и у Тани Волосожар хороший характер. Плюс деньги у ребят появились, машины, квартиры им сняли…
— А что всему этому можете противопоставить вы?
— Только голову. Другими словами, какие-то нестандартные ходы.
— Юко Кавагути – Александр Смирнов уже проиграли здесь москвичам короткую программу. Вдруг и после произвольной вечером в понедельник они не смогут в четвертый раз подряд защитить свой титул чемпионов России? Вкупе с неудачей на Играх, где они стали лишь четвертыми, это будет уже второй за год удар по их самолюбию…
— Так или иначе, они попадут и на чемпионат Европы, и на чемпионат мира. С их психикой ничего не случится. Проиграли же они в прошлом году в финале Гран-при Мухортовой и Транькову? Я уже тогда подумала, что на чемпионате России их поменяют местами и первой парой сделают Мухортову — Транькова. Короткую программу и на чемпионате России прошлого года мои ребята им проиграли, а потом, р-раз, начали кататься и выиграли без вопросов. Сейчас было бы самым правильным дать возможность всем фигуристам получить те оценки, которые они заслуживают. А выбирать первую пару пока рано, ведь столько еще может поменяться…
— В чем главное различие между вашей парой образца прошлого и нынешнего годов?
— Они стали более солидными, уверенными в себе и раскрепощенными. Работу свою делают, я бы сказала, степенно, без суеты и сомнений.
— А четверной выброс в их исполнении мы увидим?
— Здесь — нет. И на чемпионате Европы в Берне тоже. Травма Юко произошла из-за падения, поэтому, чтобы не вызвать рецидива, мы побережемся. Но четверной выброс нам в свое время очень здорово помог. Когда ребята были начинающей парой, о них никто бы не писал и не говорил, если бы у них не было этой, скажем так, фишки.
— Фишку требуется заменить?
— Я бы вопрос сформулировала иначе: как вырваться на новый уровень? Теперь наша «фишка» — это целый пакет разного рода технических и артистических умений. Но прогресс не остановить, поэтому неизбежно встанет вопрос – а чем брать дальше? Сверхартистичность и сверхтехничность придумать сложно. Значит, повышение мастерства пойдет в направлении, где можно сосчитать. Например, в уровнях сложности.
— Если Кавагути – Смирнов поймут, что не они первая пара России, их это положение устроит или они завершат карьеру до Сочи?
— Мы все в группе люди деловые, настырные, и у нас не бывает плохого настроения.
Ребятам нравится не только занимать места, но и кататься, и делать новые программы. Юко мне по секрету сказала, что Саша недавно предложил: давай, дескать, еще лет восемь покатаемся? И еще я очень хорошо знаю, что Олимпийские игры – это совсем другие соревнования, нежели чемпионаты мира, Европы, России, и стопроцентно предсказать их исход невозможно.
— Какого результата вы ждете от Катарины Гербольд и Александра Энберта? В короткой программе они выглядели великолепно и заняли четвертое место.
— Ребята могут развиваться в духе Белоусовой-Протопопова. И если бы Катарина, бывшая одиночница, научилась стабильно делать элементы, они могли бы выигрывать за счет просто красоты и просто сложности. Такой красивой пары, как Катя и Саша, сейчас в мире нет.

«АиФ»: - Юко, прошёл почти год после Олимпиады в Ванкувере - самой провальной для нашего фигурного катания. Комментируя выступление вашей пары, которое не позволило взойти на пьедестал, вы сказали, что «не смогли вложить душу». Почему?
Ю.К.: - Всё дело было в моей голове. Мы с Сашей собирались сделать четверной прыжок, но за несколько секунд до выступления план поменялся. И я с этим эмоционально не справилась. Перед самым выходом на лёд Тамара Москвина (тренер. - Ред.) дала установку: «Катайся красиво, покажи душу!» Но все мысли были уже не о катании. В мозгу стучало: «Зачем? Зачем? Зачем?»
Цена Игр
«АиФ»: - Ради Олимпиады вы пошли на крутые перемены в жизни - поменяли страну, гражданство... 4-е место того стоило?
Ю.К.: - Зато мы были на олимпийском льду, боролись за победу. Разве этого мало?! Перемены? Когда я приехала в Россию, то не думала ни о каком гражданстве. Хотела просто кататься - и всё. Познакомилась с Тамарой Николаевной. Она стала для меня, по сути, второй мамой... Это было от души. О получении российского паспорта вопрос встал два года назад. Такой оказалась цена за Ванкувер, иначе было никак. Если бы продолжала выступать за Японию, олимпийская дорога была бы мне закрыта. Это решение я приняла уже из прагматических соображений. Хотя было тяжело - не передать. Сейчас легче.
«АиФ»: - Вы потеряли своё японское гражданство?
Ю.К.: - Да. Но, например, через 10 лет я могу выйти замуж за японца и восстановить всё. Говорят, что иногда в Японии разрешают оставить двойное гражданство. Но это не мой случай. Ничего не поделать - закон есть закон. Теперь мне приходится каждый раз для поездки к родителям оформлять визу.
«АиФ»: - Знаю, вы выучили слова российского гимна. А что вы в нём поняли?
Ю.К.: - Словами не передать. Гимн - это не рациональное, а скорее что-то изнутри. Немного похоже на то, верит человек в Бога или нет… Знаете, какую фразу чаще всего произносила мама, когда приезжала ко мне в гости? «Я не понимаю: почему?» А я отвечала: «Понимать не надо. Это Россия!»
Своя среди чужих
«АиФ»: - К чему в России вы так и не привыкли?
Ю.К.: - К чрезмерной откровенности. На взгляд японцев, иногда откровенность - это не очень вежливо по отношению к окружающим. Вот, например, во время тренировки девочки-коллеги молча подходят и берут мою салфетку, будто так и надо. Мне это непонятно. Спросили бы: «Можно?» Я бы не отказала. Но тем самым они показали бы своё уважение ко мне. А иначе выходит, что человеческие отношения можно использовать, как ту салфетку. Самое интересное - никто, кроме меня, на это внимания не обращает... Ещё в России принято, не стесняясь, давать понять другим, что тебе нравится, а что нет. Японцы же считают, что ты и так должен чувствовать этические границы.
Поначалу шокировало многое: когда лезут без очереди, когда грубят продавцы. Хотя я же ничего плохого им не сделала… В Японии наоборот. Нельзя, чтобы твоё плохое настроение влияло на всех. С другой стороны, помню, когда тащила в питерском метро большие чемоданы, мне наперебой предлагали помощь. И потом не раз уступали место. Что интересно, выглядели эти ребята не слишком культурно. А поступали иначе. И я удивлялась. В токийском метро постоянно по громкой связи передают просьбу уступать место, например, женщинам. Но всё равно - ты стоишь, а все сидят и спят... В любом случае я давно решила «отключить» все эти сравнения. Если постоянно думать, «как здесь и как там», то становится трудно жить.
«АиФ»: - Может, вы уже ассимилировались? Вас ещё не принимают за свою?
Ю.К.: - Пока нет. Хотя я сама уже путаюсь, где мой дом. Говорю: «Дома», а потом поправляюсь: «То есть в Японии». Хотя в душе всегда буду японкой. Только по паспорту я… как это, россиянка, да? Люди относятся ко мне когда как: и как к своей, и как к чужой. Если начинают рассказывать анекдоты, значит, доверяют. Но я ещё не все шутки понимаю. И тогда спрашиваю у Тамары Николаевны: «Это смешно или нет?» Вот когда перестану спрашивать, тогда, наверное, и стану русской (смеётся)...
«АиФ»: - Что дальше? Олимпиада в Сочи?
Ю.К.: - Ну да. Но, чтобы попасть туда, надо быть здоровой. До Ванкувера у меня был привычный вывих плеча. Это медицинский термин, а на самом деле разве к этому привыкнешь? Терпела, терпела, а потом поняла, что больше не могу. Решилась на операцию. Сейчас уже всё нормально. А что после Сочи? Пока я об этом не думаю. Может, поработаю в консульстве? Но перебирать бумажки - это не моё. Надо двигаться!

— Какие ощущения остались от чемпионата? Разве серебро — не шаг назад?
Александр Смирнов: — Считаю, что мы с Юко справились с поставленной задачей: выступили очень достойно. После всех наших травм это хорошее начало. Да, именно начало — пусть «серебряная», маленькая, но все-таки победа. Тем более мы завоевали малые золотые медали в произвольной программе.
Юко Кавагути: — Самое главное, что мы с Сашей довольны тем, как откатались в Берне. А то, что заняли второе место, а не первое, так это спорт. Претензиям в нем места нет.
— Тамара Москвина считает: вы своим катанием олицетворяете «мощь, силу, уверенность и превосходство»...
А. С.: — Тамара Николаевна права. Она очень много времени уделяла короткой программе на музыку «Так говорил Заратустра»: создавала образ, вкладывала в нас душу. Думаю, на чемпионате Европы мы выдали эту мощь, которую Тамара Москвина стремилась в нас вложить. Поэтому наш тренер осталась довольна прокатом.
Ю. К.: — Когда катаюсь, я про перенесенные операции не думаю. У меня мозгов не хватает — думать про «болячки» и травмы на льду (смеется).
— …И тем не менее Алене Савченко и Робину Шолковы вы, в отличие от прошлогоднего чемпионата, проиграли — немцы вошли лидерами парного катания в Европе в новый олимпийский цикл. Хотя, казалось бы, побеждать Савченко — Шолковы вы научились…
А. С.: — Ну, до Олимпийских игр прилично времени. Одни соревнования не сделают погоды. Впереди много турниров, на которых мы поборемся с Савченко — Шолковы. Главное, мы с Юко не падаем духом.
— Дикий холод на арене — главный символ бернского чемпионата?
А. С.: — Да уж, мы его запомним. Холод остается в голове, в мышцах — к таким условиям мы не готовились. Знай я заранее, что на арене будет «морозильник», то в «Юбилейном» катался бы голышом, чтобы привыкнуть к ощущениям. Очень странно, что организаторы столь крупного международного соревнования предоставили спортсменам отвратительные условия.
Ю. К.: — Я все-таки родом из Токио, а не с острова Хоккайдо, где мороз — в порядке вещей. А с холодом все «парницы» боролись одинаково: натирались мазью (никофлексом. — Прим. ред.), надевали лишние пары колготок.
— А что произошло на старте вашей произвольной: вы словно примерзли ко льду?
А. С.: — Мы ждали своей очереди в теплой раздевалке. Лезвия коньков тоже немного нагрелись. Остывают они медленно. И пока мы стояли в начальной позе предусмотренные по программе 15 секунд, коньки «впаялись» в лед. Вот и сложилось впечатление у публики, что покатились мы не плавно, а рывком. Мы и пошутили: дескать, примерзли ко льду. Мышцы, если честно, задубели. Жаль, судьи не позволили бы выступать закутанными в одеяла, — мы бы с радостью.
До чемпионата мира вернем цельность
— Чемпионат мира состоится в марте в Токио — на родине вашей партнерши. Это добавляет особых эмоций?
А. С.: — Только положительных. Мне очень нравится в Японии — там фигуристов всегда хорошо принимают, замечательно организуют соревнования.
— Именно в Токио состоится международный дебют новообразованной российской пары — бывшего питерца Максима Транькова и бывшей украинки Татьяны Волосожар, которые с большим преимуществом опередили вас на чемпионате России в Саранске…
А. С.: — Здоровая конкуренция никому не вредила — хорошее соперничество пойдет на пользу и нам, и Волосожар — Транькову.
— Какие изменения вы внесете в программы перед чемпионатом мира?
Ю. К.: — В Берне наше выступление в короткой программе потеряло цельность из-за маленьких ошибок. Это испортило общее впечатление. Надо совершенствоваться, много работать. В этом сезоне из-за травм, из-за лечений мы поздно приступили к подготовке. Но время еще есть — как раз успеем до чемпионата мира.
Как стать лучшим партнером
— Юко отзывается о вас как о лучшем партнере. Между тем в парном катании важно уметь не надоесть друг другу за долгие годы совместных сборов и тренировок. Откройте секрет, как это удается?
А. С.: — Думаю, для этого необходимо избавлять напарника от собственных проблем — не стоять у него над душой, а, наоборот, в общении с ним излучать оптимизм. И тогда, уверяю вас, даже если вы будете общаться с человеком 24 часа в сутки, он вам не наскучит и не надоест.
— С победного для вас чемпионата Европы в Таллине болельщики в нашей стране воспринимают вас как звезд фигурного катания. Не предлагают ли вам, например, кататься в перспективе в шоу «Лед и пламень», состав участников которого уже приелся, требует разнообразия?
А. С.: — Да не считаю я себя звездой! Я обычный спортсмен, как и все. Просто занимаюсь любимым делом на льду, и меня показывают по телевизору. А кто-то занимается любимым делом в школе или на заводе. Но тот же «Ледниковый период», на мой взгляд, был интересным проектом: многие мои друзья смотрели его регулярно. К тому же это шоу повышало популярность фигурного катания.
— Удивлены, что шоу «Лед и пламень» популярнее спортивного фигурного катания?
А. С.: — Удивительно то, что телеканалы транслируют шоу-проекты в удобное вечернее время, а фигурное катание не показывают вообще. Зачастую состязания показывают только по коммерческим каналам. Это я считаю преступлением со стороны центрального телевещания. Когда я рос, фигурное катание, как и балет, не уходило с экрана: переключал кнопку — или балет, или фигурное катание. И это развивало людскую культуру, поднимало человеку дух, как любое искусство.
— Правда, что, когда вы начинали кататься вместе с Юко Кавагути, ваша мама «подкармливала» миниатюрную партнершу холодцом и блинами с мясом — потому что хрупкая, по ее мнению, японка ничего не ела?
А. С.: — Да. В крови всех мам, наверное, заботиться о детях, и не только своих. Но Юко только внешне выглядит слабой и хрупкой. На самом деле она очень волевой и сильный человек.

— Какие были чувства после неудачи в короткой программе?
— Я не считаю, что это была неудача. Это была случайность, от которой не застрахован никто. Я считаю, что вчера мы катались отлично — смотрел наше выступление по телевизору. Рад, что смогли показать всю экспрессию этой короткой программы. Элементы были сделаны качественно. Но что случилось, то случилось.
— А что произошло в произвольной?
— На неё просто тяжело было настроиться после того, что произошло днём ранее. Утром мы практически не катались. Юко мне очень помогла, сказала: "Саша, не расстраивайся, всё бывает. Давай прокатаем нашу программу сначала друг для друга, для наших российских болельщиков, японцев, которые специально приехали за нас поболеть, и для тренера, ну а всё, что останется, уже для судей".
— Будете участвовать в шоу в Санкт-Петербурге?
— Обязательно. Мы подготовили специальный номер.
— Скажите, как вам удалось совместить японское спокойствие и русский характер?
— Знаете, мне кажется, всё наоборот — русское спокойствие и японский характер.
— Есть уже какие-то наработки на следующий сезон?
— В этой произвольной мы делали комбинацию из двух двойных акселей и тулуп. В следующем году будем менять местами, стараться делать два тулупа, а одиночным прыжком либо тройной, либо аксель. Музыка к новым программам уже подобрана, но открывать секреты, увы, я не могу. Есть наработки, но все они у Тамары Николаевны, нам она всегда предоставляет уже доработанные и полностью обдуманные проекты.
— Вы по-прежнему будете тренироваться вместе со второй парой вашего тренера (участниками чемпионата Европы Катариной Гербольдт и Александром Энбертом. – Прим. "Чемпионат.ру")?
— Сейчас в нашей группе не просто две пары, у нас уже пять пар. Пусть три из них и юниорские. У нас хороший коллектив — очень весёлый, добрый. С нами работает много хороших специалистов — Артур Дмитриев помогает, Оксана Казакова очень много помогала в произвольной программе.
— Сейчас многие фигуристы обращаются за помощью к иностранным хореографам, нет такого в планах вашей пары?
— У нас есть постоянный хореограф Татьяна Дручинина, работавшая ещё с Татьяной Навкой и Романом Костомаровым, которая оттачивает наши программы. А постановщиков мы приглашаем постоянно разных. С Петром Чернышёвым очень тесно сотрудничаем, именно он ставил нам эту прекрасную произвольную программу. А короткую и несколько показательных ставили Игорь Бобрин с Натальей Бестемьяновой.
А ещё, пользуясь случаем, я хотел бы поблагодарить всех зрителей и болельщиков за настолько тёплый приём, что с меня просто льётся градом пот. К концу выступления мне реально стало очень жарко от этой поддержки, видимо, наши болельщики решили восполнить то, чего нам так не хватало на чемпионате Европы в Берне — это тепло (швейцарская арена была очень холодной. – Прим "Чемпионат.ру"). И мы старались на все сто. Тамара Николаевна даже сказала: "Ребята, это для вас маленькая репетиция Олимпиады в Сочи. Приём там будет именно такой".

— Где и как готовились к сезону?
— Провели два сбора по две недели: один в Италии, в горах, второй в Латвии. Месяц гастролировали в Сеуле вместе с Ледовым театром Натальи Бестемьяновой и Игоря Бобрина. Это было не в первый раз. Театр выступает в Южной Корее ежегодно. Утром — детские спектакли, вечером — для взрослой публики. А мы дополняем шоу в качестве приглашенных участников. Обычно представляем какую-то из наших спортивных программ и обязательно номер, который ставили Наташа и Игорь. В этом году участвовали в 30 или даже в 40, я сбился со счета, спектаклях. Получили заряд позитива, потому что публика принимала хорошо. Между выступлениями умудрились поставить новый показательный номер в стиле Бестемьяновой и Бобрина. Рассказывать о нем пока не хочу, но обещаю, будет интересно.
— Что дала такая интенсивная предсезонная подготовка?
— Это огромный опыт. Когда ты выступаешь каждый день, то пропадает страх. Так получается, что с марта по сентябрь мы только готовимся к следующему сезону и тренируемся. Потому у нас в России очень много чемпионов по тренировкам. Не зря зарубежные спортсмены так много катаются в шоу. Не только и не столько ради денег, а чтобы не мандражировать на публике. Все эти нюансы и плотный график помогают приобрести не только чувство уверенности, но и взаимопонимание между партнерами. После гастролей в Сеуле наши отношения с Юко стали более доверительными — постепенно «китайская стена» между Россией и Японией рушится. Сейчас мы лучше и тоньше понимаем друг друга, и это заметно в катании.
— Вы совсем не устали?
— Оборотная сторона интенсивной подготовки — травмы и болячки. Мы наступили на грабли, о которых нас предупреждала тренер Тамара Москвина. Но мы прослушали и промахнулись. Вернулись из Сеула в отличной форме. По горячим следам за десять дней с Петром Чернышовым поставили короткую программу под блюз. Ушли на короткий отдых. Форму не растеряли. А когда снова приступили к работе в таком же темпе, то плюс на плюс почему-то дал минус. Начался серьезный спад. Полезли травмы, болезни, старые болячки. Больше всего напрягало, что это происходило поочередно —то у меня проблемы, то у партнерши. Пришлось сбавить обороты, дать себе немного передохнуть, не тренироваться постоянно. А работать очень хотелось, до Олимпиады в Сочи надо многое успеть. За оставшееся время необходимо вернуть себе лидирующие позиции.
Но в целом корейский опыт позволил сделать большой скачок. Кстати, именно поэтому количество контрольных прокатов нашей сборной в этом сезоне увеличили до четырех. Об этом руководство Минспорта РФ и нашей федерации фигурного катания просили многие тренеры. И здорово, что нам пошли навстречу.
— Как родилась идея короткой программы под блюз?
— Идея Петра Чернышова. Мне вообще нравится все то, что он предлагает. Я с ходу подхватываю и соглашаюсь. Хотя Юко немного противилась. Мечтала поставить программу более классического, балетного плана, а не столь авангардную. Но мы с Петей включили мужское обаяние, с двух сторон подхватили Юко под руки и буквально настояли попробовать новый стиль. Уговорили. Сейчас ей нравится.
— В современном парном катании не обойтись без танцевальных элементов. Вы много работали с тренерами по танцам на льду, насколько продвинулись в этом направлении?
— Нам помогали многие танцоры —Петр Чернышов, Андрей Букин, который катался в паре с Бестемьяновой. Когда мы были в Сеуле, там тренировался сын Букина Иван со своей партнершей. Мы пытались за ребятами что-то повторять, но это оказалось безумно сложно. На тот момент я думал, что в танцевальном направлении не продвинулся ни на шаг. Потом отправились на сбор в Латвию к Александру Жулину и Олегу Волкову. Работали много, но танцы — особая статья. Хорошо если 10% добавили.
— Одним из хореографов вашего дуэта значится танцор Мариинского театра Иван Козлов. Что позаимствовали из балета?
— Иван — партнер Ульяны Лопаткиной. На их репетиции мы ходили специально. С прошлого сезона Иван помогает нам ставить программы, и не только. Балетные люди пытаются привнести в нашу пару то, что иностранцы называют «химией» — эмоциональным воздействием на публику. По характерам мы с Юко больше исполнители, иногда катаемся как роботы, и для воплощения образов на льду не хватает выразительности, проявления чувств, искренних взглядов. Танцоры умеют делать это профессионально. Главное, как они говорят, не обманывать зрителей, быть честными и искренними в своей роли. Правда, им сложнее — сцена близко от первых рядов. Фигуристам проще — лед дальше. Но принцип остается незыблемым.
— На контрольных прокатах Юко каталась с новой прической. Нашли хорошего стилиста?
— В том-то и дело, что это сама Юко. Подучилась, попробовала и перед стартом стояла в раздевалке, накручивала волосы. Молодец! Раньше по поводу внешнего вида нам много советовала тренер Тамара Николаевна. Но мы взрослеем, и Юко придумала что-то свое.
— На каких этапах Гран-при будете выступать в этом сезоне?
— По новым правилам сможем участвовать не в двух, а в трех этапах. У нас запланированы выступления в Китае, Японии и России. Причем два старта идут подряд. В нашей практике такого не было. Но посмотрим, что получится. Это даже интересно.

О том, как Юко и Саша готовили свой подарок Тамаре Николаевне, а также о планах на грядущий сезон, нам удалось поговорить перед шоу непосредственно с Александром Смирновым, который, кстати, совсем недавно, 11 октября, отпраздновал свой 27-й день рождения.
"Яхта, квартира, вертолет и самолет"
– Здравствуйте, Александр! Поздравляем вас с юбилеем вашего тренера и собственным днем рождения! Удалось ли вам отметить свое 27-летие или в условиях подготовки к новому сезону не было на это времени?
– Спасибо за поздравления. Вы знаете, фактически никаких особых торжеств по случаю своего 27-летия я, конечно, не устраивал. Постарался лишь провести этот день в кругу семьи. Вечером жена подарила мне ужин при свечах. Это было так романтично… Еще 11 октября я получил много звонков и SMS с поздравлениями и даже письмо от главы города Твери Владимира Бабичева. Очень приятно, что в моем родном городе обо мне не забыли и даже помнят, когда я родился. В последнее время я, кстати, часто заезжал в Тверь. У нас с Юко (Кавагути. – Авторы) в сентябре и начале октября было много контрольных прокатов в Москве и Подомосковье, после которых я обязательно заглядывал и домой.
– Среди подарков, полученных на день рождения, были какие-нибудь необычные?
– В этот раз я получил подарки только от близких людей, и все они были от чистого сердца. Я считаю, что это самое главное.
– А о каком подарке вы мечтаете?
– (Смеется.) Яхта, квартира, вертолет и самолет, конечно, отпадают… Для меня вообще самый главный подарок, чтобы рядом со мной оставались мои друзья, близкие и чтобы все они были здоровы.
Юбилей отметили в пробеге на роллерах
– Расскажите, как вы поздравили с юбилеем Тамару Николаевну Москвину. Наверное, это было что-то особенное?
– Особенное будет буквально сейчас на площадке этого Ледового дворца спорта. А летом, когда Москвиной исполнилось 70 лет, мы отметили этот день на Дворцовой площади Санкт-Петербурга, вместе с Тамарой Николаевной приняли участие в пробеге на роллерах. Также мы с Юко подготовили на этот юбилей небольшой танцевальный номер. Ну и вечером, естественно, отметили, как и полагается, за столом в тесном кругу.
– Сегодня вы с Юко также приготовили специальный номер для шоу «Триумф Москвиной»?
– Да. Этот номер мы готовили совместными усилиями с Игорем Бобриным, Натальей Бестемьяновой и Андреем Букиным. И сегодня как раз будет премьера. Это цыганский танец под легендарную песню «Очи черные». Ведь когда Тамара Николаевна еще сама выступала на соревнованиях, у их пары с Алексеем Мишиным также был зажигательный цыганский номер. Будем стараться станцевать не менее зажигательно. Хотя премьера – это всегда тяжело. Тем более выступление на таком событии, как юбилей нашего тренера, – это большая ответственность, особенно с учетом того, что шоу будет смотреть очень много жителей города, а также гостей из разных стран.
"Свою короткую программу опять изменили"
– Давайте теперь поговорим конкретно о фигурном катании и грядущем сезоне. Когда у вас намечен первый старт?
– Все серьезные соревнования у нас начинаются с ноября и далее идут практически без перерыва. В этом году мы заявились на три этапа международной серии Гран-при. Это турниры в Китае, Японии и России. При этом два первых зарубежных турнира пройдут буквально сразу друг за другом. Потом мы неделю отдохнем и поедем в Москву на Cup of Russia.
– Мы уже видели на контрольных прокатах вашу новую короткую программу, и всех удивили выбранные вами образы и необычный стиль музыки. Чем был продиктован такой выбор?
– (Смеется.) Я хочу вас обрадовать: мы свою короткую программу опять изменили. Музыка осталась та же, но сама программа преобразилась стараниями ее постановщика – Петра Чернышева. Он же предложил нам этот новый образ, и, мне кажется, он удался в нашем исполнении. Петр вообще довольно часто ставит нам программы, мы с ним уже давно и плодотворно работаем и очень довольны этим сотрудничеством. Он настоящий профессионал, такие люди – редкость в наше время. Он умеет найти подход к любому нашему настроению, и если у нас что-то не получается, то он всегда придумает, как это исправить.
– В этом сезоне вы решили сохранить произвольную программу, с которой выступали в прошлом году, поставленную также Петром Чернышевым…
– Да. Мы очень долго выбирали музыку и занимались короткой программой, поэтому просто не успели поставить новую произвольную программу. Но новая программа уже есть в задумках, конечно же, и я думаю, что к концу этого сезона мы займемся ее постановкой.
– То есть произвольная программа у вас осталась полностью прежней?
– Нет, конечно. Мы ее все-таки немного изменили, потому что по правилам нельзя оставлять прошлогоднюю программу полностью. При этом, когда мы с Юко сейчас делаем этот номер, у меня такое ощущение, что это совершенно другая программа. Кажется, добавили всего три-четыре новых захода, но из-за этого получилось совсем другое настроение и какое-то совершенно новое сочетание. Правда, начало и концовку мы оставили в неприкосновенности.
"Вернулись к исполнению четверного выброса"
– В предстоящем сезоне также изменились правила касательно поддержек. Как вы отнеслись к этим изменениям?
– Конечно, пока есть определенные проблемы при выездах, но я думаю, что к этим изменениям нужно только привыкнуть. Еще есть небольшие проблемы с тем, чтобы придумать что-то новое в плане поддержек. Правила теперь очень ограничивают фигуристов, и, допустим, я сейчас, просматривая короткие программы других пар, вижу, что практически все спортсмены делают одни и те же элементы.
– Неужели теперь и вы откажетесь от своих экспериментов по созданию новых элементов?
– Мы сейчас снова вернулись на тренировках к исполнению четверного выброса. Как говорится, не дает он нам покоя, мы все-таки хотим исполнить его на соревнованиях. Так что пока займемся им, а потом, может, придумаем и что-то еще.
– Костюмы для короткой программы уже готовы?
– Нет, пока еще все шьется. Для произвольной, скорее всего, костюмы меняться не будут. В прошлом сезоне у нас поменялось много костюмов, и хотелось бы остановиться уже на каком-то одном варианте.
"Стараемся об Олимпиаде не думать"
– В прошлом году вы хотели принять участие в Team Trophy, но из-за событий в Японии эти соревнования отменились. Планируете ли принять участие в предстоящем турнире?
– Есть такое желание. Мы любим ездить в Японию. Для Юко это дополнительная возможность побывать на родине и встретиться с родственниками. Нас там всегда очень хорошо принимают, и для нас это сильные положительные эмоции, что всегда очень приятно.
– Задумываетесь ли об участии на Олимпиаде в 2014 году в Сочи?
– Пока стараемся об Олимпиаде даже не думать и не мечтать. Как правило, «мозговую атаку» в этом плане у нас проводит Тамара Николаевна. А мы стараемся выполнять лишь технические элементы. К тому же это долгосрочные планы, требующие серьезного подхода. У Москвиной в подготовке к олимпийским сезонам огромный опыт, и мы нашему тренеру полностью доверяем.
"Я теперь автолюбитель!"
– Как восстанавливаете силы после важных стартов? Наверное, ходите в ночные клубы, летаете на курорты или предпочитаете проводить свободное время дома вместе с супругой?
– Вы угадали. Как раз в последнее время я стараюсь никуда не выходить и как можно больше времени проводить дома с женой.
– После Олимпиады в Ванкувере вы говорили, что теперь хотите сдать на права и сесть за руль собственного автомобиля.
– О, да! Я теперь автолюбитель. 5 октября исполнился год, как я сижу за рулем!
– В фигурном катании у вас есть какие-то предпочтения, например, среди одиночников?
– Сейчас очень много сильных ребят. Все очень индивидуальны. Допустим, Евгений Плющенко и Стефан Ламбьель очень хорошо чувствуют музыку, больше ни у кого такого нет. Мне нравится, как прыгают Ягудин и Жубер, как скользит Патрик Чан, это просто что-то совершенно невероятное!
"У меня нет времени с утра вставать, чтобы написать "Всем привет!"
– Читаете ли вы в СМИ и Интернете мнения о вашей с Юко паре?
– Нет, стараюсь не читать, потому что психику надо беречь (смеется).
– В Интернете у вас есть японский блог, русский сайт, но нет никакого международного ресурса. Не возникает ли желания создать какой-нибудь блог, хотя бы в ЖЖ, или, например, зарегистрироваться в Twitter, он сейчас очень популярен среди спортсменов?
– Вы знаете, у меня нет времени с утра вставать, чтобы написать «Всем привет!», я лучше скажу «Доброе утро!» жене, позвоню маме, чем сидеть и писать что-то в Интернете. Я не думаю, что кому-то очень интересно, попил ли я сегодня с утра кофе или нет, я не считаю это важным.
– И последний вопрос: как вы относитесь к благотворительным шоу? Согласились бы вы поучаствовать в таком шоу, в частности в России?
– Мы с прошлого года очень часто принимаем участие в благотворительных шоу. После участия в одном из них вырученные средства отдали в Красный Крест. И когда нам предлагают поучаствовать, мы никогда не отказываемся, если это не в ущерб тренировкам. Потому что любое шоу, как все выступления, отнимает силы, и если впереди сезон, то, конечно, нужно готовиться к официальным стартам. Сейчас для нас приоритет – подготовка к чемпионатам Европы и мира.

— Сложной была операция?
— Я не хирург, не могу сказать, насколько сложно было все это исполнить. Но врачи попались классные — Владимир Сенько и Виктор Кащенко из 22-й медсанчасти в Питере. Очень благодарен им. Встречался потом много раз. Они меня долго наблюдали, навещали и так звонили. Я до конца не хотел ложиться на операцию — думал, а вдруг не аппендицит, просто живот прихватило. Настоял на анализе крови, чтобы сделали УЗИ, но диагноз «острый аппендицит» подтвердился. Плюс ко всему, когда проводилась операция, врачи обнаружили у меня врожденную грыжу на кишке. Решили, что она тоже могла воспалиться. Удалили. Из-за этого операция проходила немного дольше, потому что была не лапароскопической, а с сечением. Маленький шрам, который после этого появился у меня, и не дал возможности восстановиться к 22 января, когда мы должны были вылетать на чемпионат Европы.
— Как проходило восстановление, ведь после аппендицита резких движений делать нельзя?
— Мне наказали избегать резких движений два месяца. Но я не выдержал. Начал потихоньку тренироваться, использовал специальный корсет, чтобы все внутри удержать. До сих пор, когда тренируюсь, ощущаю не боль, а то, что немножечко тянет. Это место на моем теле стало более твердым и не поддается такой растяжке, как раньше.
— Чемпионат Европы смотрели по телевизору. Что отметили для себя?
— Свой вид — парное катание — я комментировать не буду. Во-первых, обратил внимание, что зрителей в Шеффилде было маловато. А во-вторых, понял, что никогда не надо падать духом. Это я о Жене Плющенко, который практически довел меня до слез. Ну не до слез, но мурашки от его катания забегали. Он молодец. Хотя и возраст, и травмы, но Женя все равно борется. После таких выступлений хочется забыть про все операции и двигаться вперед. Женя — живой пример, я очень за него болел. Писал ему туда. Особенно когда узнал, что шею защемило, отправил SMS со словами поддержки.
— В каких соревнованиях вы сами планируете участвовать?
— На прошлой неделе выступали в академии фигурного катания, которой, правда, сейчас не существует. Теперь это называется питерская СДЮШОР. Там проводились детские соревнования. Ну и мы участвовали вне конкурса. В первый день откатали короткую программу чисто, а во второй была маленькая помарочка на выбросе.
— Как дети отреагировали на ваше появление?
— После операции меня, бородатого и волосатого, не узнали. Выручила Юко. Ее признали сразу.
— Так сильно изменились?
— Борода, космы, немножечко похудел. Самое страшное, что я испытал не только предоперационный мандраж, потому что в первый раз мне делали такую серьезную операцию, впервые хирурги так глубоко внутри меня копались. В довершение ко всему меня еще не кормили пять дней. И четыре дня нельзя было воду пить. Я был в шоке. Ставили капельницы, а я иголки не люблю. На третий день врач пришел, спрашивает: «Как себя чувствуешь?» Я говорю: «Когда поем, скажу». Потом, когда разрешили кушать, жена привезла супчики, все протертое. Ухаживала за мной. В общем, после операции я пережил не лучшие моменты.
— Для подготовки к чемпионату мира вам нужны будут соревновательные старты?
— Соревноваться надо, но не рисковать. В Питере часто проводят детские соревнования, в конце месяца скорее всего снова будем участвовать в таких. Ехать на российские не хочется, потому что любой переезд отнимает массу времени и сил, а сейчас зима, не дай бог заболеем, это будет совсем некстати.